Роман Корнеев - Перемирие

Сержант Сель отвернулся, пошёл быстрее. Идти, так идти.

Выйти из полосы размежевания, постоянно патрулируемой чужаками, удалось только спустя два месяца. Несколько раз сержант Сель нос к носу сталкивался с патрулями, уже наполовину укомплектованными местной милицией. Приходилось пробираться едва заметными тропинками, вдали от больших дорог, перегороженных блокпостами. И чем дальше на равнину – тем меньше оставалось вокруг следов войны.

Люди ходили по магазинам, ездили загорать под кварцевые купола, смеялись… Выведать правду о минувшей (чёрт побери, минувшей!) войне удалось далеко не сразу. На юге, куда должен был направиться основной удар, между враждующими сторонами тоже появились космические пирамиды. Их было много, очень много. Говаривали, что одну из этих циклопических конструкций даже удалось уничтожить. Впрочем, большая часть войсковых подразделений сдалась ещё на марше, развернув свои колонны обратно. Кто-то из генералитета стрелялся. Что Узурпатор попытался подорвать заложенные под большими городами ядерные фугасы, сержант Сель уже и так знал. Но всё минуло. Кто-то просто переоделся в штатское и молча наблюдал за построением нового порядка. Кое-кто сердечно помогал чужакам делать их нелёгкое дело. Иные же сбивались в полуорганизованные стаи, кое-как вооружённые, не понимающие, за что бороться. С кем? – вопрос не нуждался в ответе. С этими мерзкими чужаками.

Сержант Сель не мог забыть страха и боли на том перевале. Чувство опустошённости одолевало его, не отпуская ни на секунду. Жить согласно новым правилам он не умел, жить по-старому ему не давали обстоятельства. Прибился к одному из отрядов «ополченцев», большей частью состоявшему из недоучившихся озлобленных подростков и не верящих ни во что отцов погибших в боях с чужаками. На тайных собраниях в основном помалкивал, с услышанными глупостями не спорил. Днём притворялся обычным дезертиром, которых вокруг и без него было предостаточно. Сержант Сель пытался научиться жить под гнётом пирамиды. Она висела в небе, напоминание об отступившей смерти.

Сержанту Селю было безразлично творящееся вокруг, даже участие в паре-тройке «боевых операций» не смогло вернуть его к реальности. Тогда на его глазах погибло несколько десятков «ополченцев». Выводя насмерть перепуганных людей из-под огня, он видел только пирамиду в небе над собой. Толку-то.

Идея проникнуть в один из приграничных лагерей чужаков принадлежала не ему. Кто-то кому-то сказал, что есть незамеченная лазейка… Сержант Сель согласился идти. Сразу согласился. Этот лагерь был расположен в том самом ущелье. Совсем недалеко от памятной пещеры, перегороженной силовым экраном.

Других пирамид там быть не могло – с тех пор, как они появились, никто не замечал, чтобы эти махины перемещались.

Он же там, там.

Спит, ест, занимается своими каждодневными проблемами, пытается почаще вспоминать, потом снова – забыть насовсем. А сержант Сель… что с него взять, целей в жизни – не осталось. Единственным, за что ещё мог зацепиться его всклокоченный разум, была неугасимая, лютая ненависть.

Однажды она должны была найти себе выход.

Долгий сон кончался. Пора.

Усталость топит твой разум, ты устал от ожидания, от этих бесконечных дорог, от этого безумного неба. Ты хочешь закончить ваш заочный спор, начатый не здесь и не сейчас.

Ты видишь его. Он поднимается откуда-то снизу, серьёзный, озабоченный. Какие то мысли его гложут? Сейчас он заметит тебя, замершего у самой границы круга света. Твою измятую форму, твои усталые глаза. Твою старую потёртую винтовку. На нём снова не будет защитного кокона.

Впрочем, и ему, и тебе это будет не важно.

Вы встретились, чтобы услышать первый и последний выстрел в вашей маленькой войне.

Ты рад, эта пирамида в небе… она скоро перестанет давить. Исчезнет, унесётся в заоблачные дали. Оставит тебя в покое.

Ещё немного потерпи.

Иногда так бывает, что человек смотрит в лицо врага, а видит лишь собственное отражение.

Иногда так случается, что смотрит человек в зеркало, а отражаются в нём одни лишь вражьи лица.

Такие мгновения меняют человека.

Сержант Сель устал от этих игр.

Перед ним стоял чужак. Уже почти привычный в своём настоящем облике. Всё те же глубокие глаза. Тонкие запястья. И горькие складки в углах губ.

– Стой!

– Почему? Ты же пришёл меня убивать. С близкого расстояния это сделать удобнее.

– Не подходи, я выстрелю!

– Стреляй. Не бойся. Я сказал нашим, чтобы тебя не трогали, – чужак помолчал, опустил голову. – Я думал, что всё о тебе знаю. Я был неправ. Я так ничего в тебе и не понял, а успел сломать всё, к чему прикоснулся. Стреляй. Всё обойдётся. Так лучше… так лучше.

Друг, враг… кто есть кто? Человек не научен гадать такие загадки.

Для этого мало одной жизни, мало и двух.

В густом мареве воздуха раздался выстрел.

Сержант Сель упал и больше не поднялся.

Как сложилась потом судьба его ангела, мы не знаем.

Шаг первый: посадка

Вторая ветвь Галактики, внутренний сегмент Сектора Инторакса, Скопление Мира, незначительная, G класса звезда, окруженная целой россыпью небольших планеток, одна из которых была пригодна для существования кислородо-дышащих живых существ. Мирок тот был тих и спокоен, вот уже долгие тысячелетия поток галактической экспансии лился мимо его зеленых холмов и синих озер. Давным-давно планету слегка изменили по образу и подобию Старой Терры, но даже воспоминания о тех временах стерлись из памяти поколений… Тишина сотрясала эфир, молчание разрывало уши несуществующих жителей, планета некогда предназначалась для жизни, но досталась лишь спокойствию.

Редко-редко нарушалась эта тишина.

Рябь прошла по ткани Вселенной, обнажая изнанку пространства, всплеск буйствующих энергий породил черный болид, рванувший вниз по широтам планетарной системы к плоскости ее эклиптики, снижая набранную до перехода скорость. Сама чернота пространства, казалось, окончательно гасла на полированных боках космического снаряда, что вынырнул из пламени потупростраства. Когда зеленый лик планеты уже закрыл собой большую часть мерцающей тьмы Галактики, чернильная пленка угасла, словно истаяв в окружающей ее пустоте. Переход завершен, точка выхода перед Вами.

Наполовину разумная в самой своей сути, белесая ткань силовых направляющих втягивалась в излучатели, медленно, словно нехотя отдавая свою былую мощь. Но она уже отслужила, Пилот приказал ей исчезнуть. Такова судьба даже лучших созданий человеческого гения. Обнажилась сокрытая до тех пор гигантская человекообразная фигура, медленно дрейфующая на фоне неподвижных звезд. Т-Робот , легендарная модель 17_28 с хорошо различимыми лейтенантскими знаками различия у нагрудной планки. Стометровая концентрированная мощь Галактической Ню-Файринской Гвардии некоторое время неподвижно висела, распластавшись над верхними слоями атмосферы, не подавая признаков жизни, а затем плавно пошла на снижение, выискивая одному Пилоту известное место на теневой стороне планеты.