Роман Корнеев - Перемирие

Лейтенант Корпуса Б планетарных войск ГНФГ Ринатрон Синтор Илиисан Саймон иль Альфа был пилотом экстракласса, прошедшим стажировку не только на Инестраве-Шестом, но и на самом Силиконе. Так что в его неполных пятьдесят лет он уже командовал Сквадом штурмовиков первого класса, что находились на страже оборонительных уровней Сектора Ню-Файри, и мог по праву гордиться тем положением, которое занимал в клановой структуре Галактики. Собственно, одним из преимуществ ранга был отпуск, предоставляемый ему раз в три стандартных года. То есть, в то время, как на Ню-Файри наступал сезон летних ливней, Рино оказывался оторванным от своих каждодневных обязанностей и тащился через бездну космоса в «Большую Галактику», то есть оказывался посреди океана себе подобных, тысячелетиями не покидавших ГС. Не скажешь, что все это отлынивание от службы ему сильно нравилось. Рино даже посылал по этому поводу петицию Совету – осталась она, надо полагать, подшитой к его личному делу, но ни к чему так и не привела. Хоть и родился он не на планете вечного жара и такой же неизменной стужи – не на Ню-Файри, однако и Альфа с самого момента ее вступления в Содружество была для Галактики не иначе как поставщиком кадров для элитных подразделений войск всех родов, какие только существовали в обширном списке КГС… Всё, что он мог вспомнить из своего детства – лишь серьезные лица наставников, готовивших его к ежедневному тяжелому труду на благо Содружества.

Излишне говорить, что все эти пресловутые отпуска были для него чем-то до невозможности странным. Помнится, тогда Капитан Итринса подозвал его, осмотрел придирчивым взглядом и сказал:

– Солдат, ты теперь достоин стать на ступеньку выше, можешь пойти на склад и получить лейтенантский ранец.

И всё, да только «солдат» помчался тогда к гигантским ангарам, слегка заниженным в их величии простецким наименованием «склад», со всей доступной его Т-Роботу скоростью. Ранец давал то, о чем мечтали все его сверстники, товарищи по Кадетскому Корпусу – Излучатель. Двухтонная серебристая башенка позволяла Пилоту перемещаться со своим гигантским Т-Роботом, ставшим ему, равно как и всем жителям Ню-Файривторым телом, на многие сотни парсеков безо всяких дополнительных технических средств. Ответственность, мощь, чувство гордости… Ранец принес ему всё это в избытке, но, кроме того, начались все эти отпуска … Действовала директива такой давности, что и припомнить никто не мог, какой именно, однако так велели Вечные, и никто не противился. Пришлось смириться и лейтенанту Рино, шли годы, и ему, хотя так и не привыкшему к разноголосице Галактики, начало нравиться пожить немного вблизи человечества. Это помогало, в конце концов, чувствовать, что под вечными звездами живут не только ученые и воины, веками, порой, не покидающие свои н-фазные тела стометрового роста, что Человечество может… должно быть частью и его жизни. Может и правы были те Вечные-основатели , что приписали командирам Гвардии возвращаться на месяц в Галактику! Вот только жить эти тридцать террианских суток среди шума мегаполисов… увольте.

Рино приметил эту небольшую планету на третий год своих путешествий посреди межзвездной пыли и яркого света солнц Галактики Сайриус. Она приютилась под боком у основных трасс, но сама словно совершенно никакого интереса для ГИСа не представляла. Ну, что ж, на нет и суда нет, решил для себя Рино, раз и навсегда избрав тишину зеленого мирка в качестве своеобразного курорта, благо если что случится, то и собраться в обратную дорогу он сможет за считанные часы.

Перед его невидящими глазами мелькали сложнейшие пилотажные пакеты информации , ловкие пальцы скользили по сенспанелям, увлекая машину сквозь грозный рев рассекаемой атмосферы. Невидимая постороннему глазу тончайшая пленка эквипотенциалей силовой брони спокойно колебалась вокруг огромного торса, словно и не было этого рева адского пламени. Защита держала как влитая, температура за бортом была всего на полградуса больше средней Ню-Файринской. «Церебр, сажай нас!»

Почва безымянной планеты тяжко вздрогнула под неимоверной тяжестью, навалившейся на ее плечи. Полет окончился. Некоторое время Т-Робот ворочал шеей, водя головой слева направо, словно ожидая какого подвоха. Всё вокруг было мертво даже для тончайшего слуха машины, ставшей носителем разума Пилота на долгих три стандартных года.

Фигура склонилась к самой земле, словно сминаясь в комок, вспышка мертвенно-голубого света сообщила о том, что монтажный каркас отныне будет надежно держать многотонную громаду в своем плену, угасли один за другим внутри броневых пластин аккреторы, питающие робот .

Гигант уснул, а над холмами колоссальным надгробием теперь возвышалось жуткое чернильное яйцо, напоминающее любому стороннему человеку напряженно вглядывающийся во мрак космоса зрачок. Т-Робот мог ждать, это было одним из его талантов.

Когда-нибудь Пилот вернется.

Шаг второй: разрыв, девушка в доме

Лес на планете был, естественно, не такой, как на Ню-Файри. Рино привык к иным масштабам… там, далеко, в другой Галактике, гремели километровые шатры твердых, как скала, пилонов , огромных даже по сравнению с внушительным ростом Т-Робота. Там плыли по необъятным небесам чудесные облака клеток , невидимым копром вколачивающие в землю разряды молний. Там жизнь била ключом, там ощутимо жило сердце самой планеты, получившей возможность, которой не имел ни один иной мир.

Здесь же, чувствуя аромат прелой древесины, вдыхая напоенный смолой воздух, Рино впадал в какое-то странное состояние, будто в старинный храм входил, сам не понимая, что именно каждый раз на него так воздействует. Обыкновенная… Эта планета, казалось, несла на своем челе незримую вывеску: «Здесь нет ничего необыкновенного, здесь всё просто и наивно». Как может быть иначе?!! Хрупкость таких миров, их уют были непередаваемы. Он шел меж стволов, прислушиваясь к шорохам, и старался не спотыкаться. После лет, проведенных в агравитационном поле, когда твое тело тренируется лишь инжекторами, а питание осуществляется почти исключительно внутривенно – вот так, запросто, ногами ходить по голой земле, не ожидая шального энерговыброса от ближайшего растения. Знать, что вокруг – живительный кислород, а не всеразъедающий фтор пополам с водой … Его тело было достаточно тренированно, чтобы выдерживать даже страшную четырехкратную Ню-Файринскую силу тяжести, его нервная система могла неограниченно долго без особых последствий включаться в следовые цепи управления различной степени сложности, но всё это пасовало перед обычной террианской природой.