Джаннет Инг - Под маятником солнца [litres]

Я сморщила нос, вспомнив, из какой это сказки.

– Бледная Королева всегда славилась своим чувством юмора, – сказала мисс Давенпорт, зашнуровывая на мне платье с высокой талией.

– Я бы предпочла не думать о ней как о своей матери, – ответила я, – с платьем или без.

Мисс Давенпорт вздрогнула, руки у нее затряслись. Пробормотав извинения, она произнесла:

– В любом случае вам придется его надеть. Она, наверное, просто посчитала забавным сослаться на волшебное дерево, которое одаривает платьями.

– На дерево, выросшее на могиле матери.

Мисс Давенпорт натужно рассмеялась и резко сменила тему:

– Вам ведь не терпится попасть на бал?

Белое платье было отделано золотой и серебряной парчой. Его многослойность, мягко говоря, сбивала с толку. Объемные рукава камизы с высоким воротом следовало вытянуть и скрепить ряд за рядом сквозь отделанные серебром прорези.

Ничего похожего на платье с высокой талией, в котором была нарисована моя мать на одном из карандашных набросков, что сохранился у нас с братом. В наряде не было и следа классической простоты и элегантности тех лет. В нем скорее ощущалась чопорность портретов в стиле Ван Дейка, напоминавшая мне о платьях с чердака и травленных молью камзолах.

Однако, несмотря на всю свою многослойность, платье обладало воздушной, едва осязаемой легкостью.

– Вы ведь тоже пойдете, верно? – спросила я, когда мисс Давенпорт уложила мне волосы в изысканную прическу. Украшенные драгоценными камнями шпильки в ней просто исчезли, и я могла полагаться лишь на заверения своей помощницы, что результат получился прелестный.

– Не двигайтесь, – велела она, все еще держа в зубах шпильки.

– Снова увиливаете от ответа, – заметила я, нетерпеливо скрестив на груди руки. – Я замечаю, когда вы так поступаете.

– Вы не будете скучать по мне.

– Значит, вы не пойдете?

– Маб ведь не дала мне платья и не требовала от меня появиться, верно? – Мисс Давенпорт сделала паузу и заправила мне за ухо выбившийся локон. – Подозреваю, что наскучила ей, и предпочту не напоминать о своем существовании. Она лишь пытается развлечься и… – Она замолчала, не закончив мысль.

Но в кои-то веки я и без того поняла, что она хотела сказать, и не чувствовала ни малейшего желания настаивать.

– Официально, – произнесла мисс Давенпорт, – приглашены только фейри.

– Но вы ведь…

– Подменыш.

– Я думала…

– Многие люди так думают.

Она натянуто и неуверенно улыбнулась, а затем выпроводила меня из комнаты.

Безо всяких уточнений.

Я спускалась из своей башни, придерживаясь затянутой в перчатку рукой за каменную стену, чтобы не упасть. Фасон платья с его завышенной талией и пышной юбкой был мне непривычен. Этот наряд казался легче моей обычной одежды, а отсутствие нижних юбок и корсета смущало.

За одним неуверенным шагом следовал другой. Воздушные туфельки были тонкими, словно паутина, и такими же невесомыми. Движения мои внезапно сделалась иными и непривычными.

Эту странность так и подмывало назвать свободой, и все же подобная легкость тревожила. Мне казалось, я куда-то падаю, сердце подскакивало к горлу, а в груди поднималась буря.

Длинная галерея и коридоры замка преобразились. Слуги Маб украсили стены и потолок бесчисленными зеркалами и осколками стекла. Те были всех форм и размеров, в обрамлении из меди и бронзы, дерева и чудес. Свет дробился в них и заставлял пространство казаться огромным и одновременно крошечным рядом с отраженной бесконечностью.

Проходя мимо одного из огромных зеркал, я заметила свое отражение. Никакой иллюзии было не скрыть усталость, написанную у меня на лице. Я плохо спала несколько дней, а то и недель. И все же странным образом в отражении я напомнила себе плохо сохранившуюся картину эпохи Возрождения. Время взяло свое, краски состарились и осыпались, исчезнув вместе с оттенками кожи. Глаза казались пустыми и запавшими, словно их чернильный контур смазался. Там, где художник когда-то старательно выписывал кружево, жемчуг и разрезы, платье сделалось застиранно-белым. Сохранился лишь насыщенный золотой цвет, окаймлявший лиф и рукава.

Коридор за моей спиной эта зеркальная глубина скопировала безупречно, однако все в нем выглядело чуть более холодным и темным. Я видела остальные зеркала, сотню тысяч повторяющихся отражений. Этот узор завораживал.

Вот так вглядываясь в зеркало, было слишком легко поверить, что подобные отражения – сумма всего сущего, что вокруг лишь тени за тенями, что меня обступили бесконечные миры. С широко распахнутыми глазами, бледные и очень испуганные.

Маскарад шел как часы.

Большинство использует это выражение, когда всего лишь хотят сказать, что все проходило гладко. Или что в происходящем был элемент ритуальности. Но я имею в виду совсем иное.

Сначала это не бросалось в глаза. Прежде я никогда не бывала на балах, если не считать танцев в деревне, и оказалась ошеломлена. Вокруг прохаживались облаченные в костюмы и маски гости Маб. Они собирались небольшими тесными компаниями и беседовали друг с другом, взмахивая веерами из перьев при каждой остроте. Они танцевали, с удивительной четкостью кружа по паркету, и их крошечные туфли щелкали в характерном ритме вальса.