Тим Пауэрс - Последние дни. Том 2 [litres]

Салвой быстро набрал номер психиатра и, услышав произнесенное хриплым недовольным голосом «Алло!», сразу забыл о всякой дипломатии.

– Жирный болван, ты пытался убить Кута Хуми! – проговорил он, лишь в последнюю секунду вспомнив о том, что следует понизить голос.

– Но у меня ничего не вышло, – поспешно ответил доктор. – Моя мать, Мьюр, мои призраки продолжают осаждать меня, они не укрощены! Мальчик должен был остаться живым, и даже здоровым! Я искал его в тени граната, но солнца было так мало…

– Да жив он, жив. И даже снова вместе с нами. Я сейчас нахожусь с ним в одном доме! Но если тебе снова приспичит убивать его, я ни хера тебе не скажу. – Он оскалил зубы Пламтри и резко бросил, как выплюнул: – Сука ты никчемная, болван, ты хуже любого булыжника неразумного!

– Нет-нет, я больше не буду, в тот день я был в отчаянии… Конечно, я хочу, мы оба хотим, чтобы он навечно остался на искусственном жизнеобеспечении с отключенными мозгами, но попытайтесь понять, меня отыскал призрак моей матери! Я впал в отчаяние… Мне в голову приходило только одно: если я убью его, то, по крайней мере, избавлюсь и от нее.

– У тебя самого мозги отключены – неужели ты не сообразил, что за тобой придет еще и призрак Кута Хуми?

– Я получил бы отсрочку… К тому же он король, и, думаю, у призрака короля нашлись бы куда более серьезные заботы, чем донимать своего убийцу. Крейн ведь не пришел за твоими девочками, не так ли? И, как бы там ни было, я мальчишку не убил .

– В общем, ты у меня воленс-неволенс [27] Контаминация лат. пародирования volens nolens с общеупотребительным «волей-неволей» в том же значении. записан в подозрительные. Хорошая новость состоит в том, что они провалили фокус с оживлением и сейчас, если король вообще есть, это мальчишка Кут Хуми. Во всяком случае, никого другого нет. Знаешь что, я отделю пацана от здешнего стада, но, прежде чем я позволю тебе приблизиться к нему, ты должен будешь рассказать мне все, что тебе известно о переносе личности из одного тела в другое.

– А это-то вам зачем? Вам достаточно знать, что мертвый король-рыбак – это теплоотвод. – Арментроут почти беззвучно хихикнул. Он еле слышно усмехнулся. – Он жар забирает.

– Сказать тебе, почему я до сих пор не отыскал другого доктора? В стране наверняка найдется немало психиатров, которым хотелось бы заиметь у себя в клинике вечный двигатель для… зачистки спиритуалистических последствий их грехов. – Салвой брякнул трубкой о стену, как будто собрался повесить ее, и тут в дверь спальни постучали…

На стук Кокрена дверь открыла, несомненно, Коди; она прижимала к уху трубку с натянутым до предела шнуром. Ее лицо было покрыто пятнистым загаром. Приложив к бескровным губам палец, она повернула телефонную трубку к Кокрену.

Кокрен наклонил голову, прислушался – и услышал безошибочно опознаваемый медоточивый голос доктора Арментроута: «… слышу ваше дыхание! Салвой, не обманывайтесь, вам нужен именно я! Какой еще психиатр может знать об интересующей вас пересадке сознания? Хах? Асимптотическая свобода, помните такое? Как выдернуть свою задницу оттуда и усадить ее туда ? Я скажу вам, как это сделать, – помогу вам это сделать, мне просто стало любопытно, почему вдруг вы этого захотели, вот и все. К тому же, я ее лечащий врач! – Арментроут тяжело дышал в трубку. – Вы меня слушаете, да? Так скажите, где вы находитесь, где он находится».

Кокрен осмелился хрипло хмыкнуть в трубку.

– Вы говорите, что они провалили оживление? – сказал Арментроут, переведя дух. – И, наверное, боитесь, что они могут попробовать снова и на этот раз добиться успеха? Не знаю, почему это должно вас тревожить, но если вы хотите помешать им, я, безусловно, смогу вам помочь, и вы это отлично знаете. Вы можете воспользоваться присутствием практикующего врача. Этот тип, Кокрен, тоже там?

На веки Кокрена стекал едкий пот. Он негромко, с легким присвистом, вздохнул вместо ответа.

– Вот же черт… – прошептал Арментроут. – Дженис? – продолжил он, требовательно повысив голос. – Коди? Это я, ваш доктор. Скажите, пожалуйста, где вы находитесь?

Кокрен увидел, как Пламтри приоткрыла рот, будто собиралась сказать что-то очень оскорбительное, но промолчала, качнула головой и, отступив на шаг, громко хлопнула трубкой о рычаг.

– Да, промолчать было разумнее, – сказал Кокрен, как только связь прервалась. – По крайней мере, у него не будет уверенности , что это был не твой отец… Жаль, что я все же спугнул его в конце…

– Нет, – возразила она, глядя на телефон, как будто ожидала, что он сейчас издаст какой-то устрашающий звук или вспыхнет, после чего у них останется лишь несколько секунд, чтобы сбежать из комнаты, – ты должен был хоть что-то ответить, и твое первое «хм-мхм» спровоцировало его на несколько фраз. – Когда она вскинула взгляд на Кокрена, ее зрачки были величиной с булавочную головку, и под подбородком дергались напряженные мышцы. – Это Дженис впустила его. Будь она проклята , меня тошнит от того, что он… – она расправила пальцы и тут же крепко стиснула их в кулаки, – здесь , во мне. – Она пошевелила губами и сплюнула на ковер. – Мне срочно нужен «Листерин». По крайней мере, он торчал не настолько долго, чтобы у меня пошла кровь из носа или сильно разболелись зубы… И он, получается, не сказал Арментроуту, где мы находимся. – Она взглянула на черные пластиковые часики, которые носила на руке вместо zeitgeber, выданные ей в больнице. – Сколько времени прошло с тех пор, как я вызвала мать для разговора с тобой?

– Э-э… пять минут?

Пламтри раздраженно покачала головой.

– Пять минут в самом конце для некоторых из них, – строго сказала она, – но их тоже нужно жарить и добавлять к тому, что готовится отдельно. Конечно, лук должен сохранять остроту и хрустеть на зубах, но другие ингредиенты должны чуть ли не таять, и поэтому их так долго обрабатывают.

«Вы, Мамаша, спасли меня от позора», – подумал Кокрен, оправившись от мимолетного изумления.

– Как вам будет угодно, миссис Плезант. – На самом деле, личность старухи неожиданно оказалась потрясающим поваром и за последнюю неделю пару раз приготовила джамбалайю с черным соусом, вызвавшую восторг даже у вечно озабоченного Мавраноса. Теперь Кокрен сообразил, что, войдя в дом, уловил запах поджаренного лука. – Вы говорите о том, что у вас сейчас шкворчит?

– Да, beef bourguignon и баклажановые pirogis, – ответила она. Когда в тело Пламтри вселялась Мамаша Плезант, ее лицо обретало чуть ли не азиатские очертания и веки глаз набухали. – Тебе досталось три pirogis. Разве тебе не хочется узнать, какая у них начинка?

Он понимал, что она рассуждает уже не об обеде, и не сомневался, что угадал, о чем шла речь.