Владимир Корчагин - Женщина в черном

Все это не могло не насторожить Никиту. Ясно, что деньги были переданы Анне Петровне за какую-то услугу. Но что за услуга понадобилась от нее Погодину, а следовательно, Строеву? Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что услуга эта имела прямую связь с работами Гридина. Но какую именно? Что теперь затеяли директор института иммунологии со своим опричником? Как выяснить это? Как помешать их новому замыслу? Разве со Светланой потолковать…

Он выждал, пока Анна Петровна скроется из глаз и не мешкая отправился в библиотеку. К счастью, Светлана была там.

— А-а, Никита! — встала она ему навстречу. — Где ты запропастился? Думала, уж и сегодня не заглянешь сюда. А тут такое дело… Пойдем посекретничаем.

Они спустились по лестнице в вестибюль, остановились у раскрытого окна.

— В парк не пойдем, дождь собирается, а меня что-то знобит, — зябко поежилась Светлана. — Здесь поговорим.

— Да, поговорить есть о чем.

— Ты тоже что-нибудь узнал?

— Есть кое-что. Но сначала скажи, что за новость у тебя?

— Новость убойная. Помнишь, я говорила, что дела с наукой у нас — швах?

— Помню, конечно.

— Так вот, дошло до того, что Строеву на президиуме закатили строгий выговор.

— Я слышал об этом.

— Еще бы не слышать! Сейчас все только об этом и говорят. А через месяц у нас перевыборы директора. Понимаешь, чем это пахнет для Строева? Да разве для одного Строева! И вот, чтобы поправить дело, Строев с Погодиным замыслили выкрасть у Гридина результаты его последних исследований…

— Что значит выкрасть результаты научных исследований? Это же не часы с бриллиантами!

— Я уж не знаю, что значит, но слышала сама, как Строев с Погодиным договаривались пробраться в дом академика и вынести какую-то научную документацию.

— Слышала сама?! Как это?

— Я в тот вечер принесла Строеву главы диссертации для проверки. Смотрю, секретаря нет, а дверь в кабинет приоткрыта. Я было к двери, да слышу, там голос Погодина. Ну, думаю, пусть сначала этот хмырь выйдет, потом я зайду. А они как раз это дело обговаривают. Строев-то, как я поняла, хотел какого-то уркагана нанять. А Погодин говорит: зачем лишнего человека посвящать, да и что он смыслит в научной документации? Он, Погодин, дескать, сам проберется в дом академика и вынесет все что надо. Больше я ничего не слышала, кто-то из них прихлопнул дверь. Но вот эти слова: «научная документация» и «вынесу все что надо», так и звучат у меня в ушах. Не веришь?

— Нет, почему же, это на них похоже. Строев и не на такое способен. Но разве это так просто — забраться в дом академика? А впрочем… Так вот о чем договаривались Погодин и Анна Петровна, — догадался Никита.

— Какая Анна Петровна? — не поняла Светлана.

— Анна Петровна — жена академика Гридина, и я только что видел, как Погодин всучил ей пачку денег. Теперь мне понятно, чего он от нее хочет.

— Помочь забраться в дом академика?

— Конечно! Или вынести ему все что надо.

— Но как можно, чтобы жена…

— Жены разные бывают.

— Что же делать, Никита? Ведь если им удастся выкрасть какие-то ценные материалы Гридина и выступить с ними, выдав за свои, на ближайшей конференции, то институту еще пять лет терпеть на шее этого прохвоста.

— Сделать что-то надо, хоть это будет и нелегко. Есть, правда, у меня одна зацепка, — вспомнил Никита «козырь», о котором говорила Анастасия Ивановна.

— Да? В самом деле, ты что-то хотел сказать мне.

— Это длинная история, а сейчас… Как я сразу не сообразил! Мы еще потолкуем с тобой, Света. А сейчас мне надо посоветоваться с одним хорошим, умным человеком.

— Подождет твой хороший человек! Скажи сначала, о какой зацепке ты упомянул?

— После, Света, после! Время не терпит. Они могут уже завтра нагрянуть к академику, и тогда… Словом, надо сегодня же что-то придумать, иначе будет поздно. А одним нам ничего не сделать. Надо поднять на ноги всех друзей Гридина, я знаю кое-кого из них. Ты же последи за Погодиным и если заметишь что-нибудь стоящее, сразу звони мне через вахтера общежития, он вызовет меня. До завтра, Света! — он стиснул руку девушки и выскочил под накрапывающий дождь.

Что можно было сделать, чтобы не дать Погодину выкрасть бумаги Гридина, он не мог пока и представить. Честно говоря, мало было надежд и на Анастасию Ивановну. Что она сможет подсказать в столь необычном для нее деле? Уж если с кем и следовало бы поговорить, так это с самим академиком. Но как подойти, как обратиться к нему? Вот об этом неплохо посоветоваться и с Кедровой.

И уже через полчаса Никита сидел в уютной комнате Анастасии Ивановны и рассказывал все, что узнал от Светланы и что сам увидел сегодня утром на рынке.

— Да, дело серьезное, — сказала Кедрова, выслушав Никиту. — Речь, однако, идет не о каких-то результатах последних исследований Льва Яковлевича. Это камуфляж. Никакими материалами Гридина Строев не сможет воспользоваться в своих научных выступлениях. Это не так просто. Речь идет о другом. Речь может идти только о препарате Льва Яковлевича. Именно за ним охотится Строев. И не для того, чтобы поддержать свое научное реноме. В этом ему не помогут ни раскрытие состава препарата, ни какие бы то ни было научные идеи, украденные у Гридина. Строев как ученый — труп. И лучше всего это понимает он сам. Все его карты биты. К руководству академии пришли новые люди, настоящие ученые. Прежние связи Строева с высокопоставленными партийными функционерами лопнули. А научный потенциал его равен нулю. В такой ситуации от него отвернутся даже самые ретивые из его приспешников. Это и заставляет Строева спешить и идти на самые крайние меры. За препаратом же он охотится, как и Николай Гридин, только потому, что его можно продать за рубеж и получить горы валюты. Это последнее, что еще может сделать Строев. После этого, я не сомневаюсь, он и сам сбежит за границу. Скатертью, я сказала бы, дорога! Но ты представляешь, какая это будет потеря для России? Я имею в виду, разумеется, препарат, а не Строева.

— Еще бы! — рассмеялся Никита.

— Значит, надо помешать этому, дружок.

— Понятно, что надо. Но как? Что тут можно сделать?

— Давай подумаем вместе.

— Может быть, рассказать обо всем Льву Яковлевичу?

— Пустое! Ты не знаешь академика Гридина. Он только рассмеется в ответ и пальцем о палец не ударит, чтобы обезопасить себя от преступников.

— Тогда что же?

— Давай думать дальше. События, как мне представляется, будут развиваться по следующему сценарию. Единственным человеком, который может помочь Погодину пробраться в дом Льва Яковлевича и быстро сориентироваться, где искать препарат и относящуюся к нему документацию, является так называемая «жена» академика. Уговорить ее легко, так как ей тоже нужны деньги. Много денег! Поскольку она привыкла жить на широкую ногу, а время, отпущенное судьбой Льву Яковлевичу, увы, не безгранично, и никакого наследства он ей не оставит, по той простой причине, что никаких накоплений у этого альтруиста нет. Превратить в деньги научное наследие академика она также не сможет: для этого нужно хоть мало-мальски разбираться в тех проблемах, над которыми он работал. А вот Строев может ей эти деньги дать или, по крайней мере, пообещать дать. И Анна Петровна, похоже, на такую приманку клюнула. То, что ты видел на рынке, был, безусловно, только аванс, и поскольку она приняла его, можно сказать, что первая часть плана Строева успешно осуществилась.