Аркадий Никитин - Мельников

Профессор вздохнул и проговорил – Vae victus… – Он подошел к окну. Прохладный ветерок нахально теребил его прическу. Один за другим он вынимал из папки и поджигал листки бумаги. Искры, как будто высекаемые бесшумным волшебным огнивом, проносились резвым хороводом и гасли, становясь скучным пеплом, который летел вместе с ветром все вперед и вперед, где уютно отражались на мерно колыхающемся черном теле реки огни прибрежных многоэтажек. Последний листок, лишь слегка запачканный печатным текстом, Соколовский потушил пальцами, едва пламя стерло последние буквы, и положил его на столик. Затем распахнул двери шкафа-купе, извлек из кармана пиджака ручку, рассеянно посмотрел на почерневшие кончики пальцев, вновь уселся и на диван и начал писать. Ветер донес до его слуха далекий, но настойчивый вой сирены. Потом еще один. И еще один. Соколовский заторопился, но ровно настолько, чтобы не страдала каллиграфия. А ветер в это время гнал свою бесполезную добычу все дальше…

Сколько бы ни стоили рубли, доллары или биткоины, цена человеческой ошибки всегда будет выше, и курс этой печальной валюты никак не изменить.

Мерное гудение трех компьютеров заглушало сопение спящей на диване персоны. Точнее, только одного компьютера, – два других устройства представляли собой ничто иное, как майнинговые фермы, уже долгое время гонявшие вхолостую застоявшийся воздух без единого намека на примеси вожделенной крипты. Обстановка была абсолютно статичной, казалось, что скучный, постепенно сливающийся с тишиной шум исходит от невидимых пчел, цедящих из воздуха по капле долгожданный мед. Улей, как можно было сразу заметить, тоже был слеплен точь-в-точь по меркам, снятым с пчел: все три устройства восседали на выдвижных полочках непомерно большого, но в тоже время аккуратного стола, на котором особняком держалась небольшая кучка оберток из-под бутербродов, пустых пакетиков и банок. Вся комната могла бы претендовать на титул «Холостяцкий рай года», но незадача: если присутствию смешных женских трусиков в горошек на ручке компьютерного кресла можно было бы найти логическое объяснение, то несуразный туалетный столик с пестрым арсеналом тюбиков и бутыльков смотрелся как гей, разгуливающий по парку в день ВДВ. Мини-холодильник со стеклянной дверцей, стоящий неподалеку, косился в его сторону с презрением. Единственным оплотом движения был монитор, на экране которого суетились 3D модельки эльфов, орков и прочей живности. Похожие модельки, только пластиковые, заселили две полки над ним. Второй монитор по соседству дремал вместе с обитателем комнаты, небольшого роста (в самый раз, чтобы уместиться на диване с ногами) парнем с, растрепанной русой шевелюрой, приятными и аккуратными чертами лица, совсем еще юными. Впечатление от первого знакомства с ним, однако, вполне могло быть слегка подпорчено редкой и неравномерной, но хорошо заметной, предоставленной самой себе не меньше, чем на неделю щетиной и добротным, терпким запахом пота.

Парень погрузился в сон глубоко, на самое дно. Некомнатных размеров фикус, примостившийся возле дивана в керамическом горшке, настойчиво прислонился к самому его носу одной из своих веток, но ответных ласк не получал– парень не обращая внимания ни на него, ни на медленно, но верно сползающий на пол плед, не шевелился и сопел размеренно, со знанием дела.

Откуда-то негромко, но навязчиво заурчало. Это ползал по барной стойке забытый на кухне телефон, простенький и пухловатый, переживший не одно падение и уже давно служащий исключительно будильником. Сама по себе кухня была примечательна тем, что хозяин квартиры (а возлежал на диване, скрестив руки на груди, и открыв рот, именно он) знал о ней три факта. 1) Она красного цвета. 2) Фасады на ней – пленочные, так сказала миленькая девушка-дизайнер в одном известном салоне. 3) На ней ничего не готовят.

Когда в скважине суетливо заметался ключ, парень быстро привел свое тело в вертикальное положение, вытащил откуда-то из-под себя еще один телефон, куда более солидный, бросил взгляд на экран, отложил устройство в сторону и вяло протер гноящиеся глаза. Если в первую попытку разомкнуть веки он обнаружил себя в привычных декорациях, то во вторую, сил на которую хватило далеко не сразу, перед ним предстала сердитая кудрявая блондинка с раздутыми щечками. Парень, балансировавший на грани сна и реальности, вздрогнул, и спустя мгновение оказался в сидячем положении, но уже под самым настоящим кислотным дождем.

– Виталя, твою же мать! Ты опять за свое! Тебе кто дороже, я или твои игрушки? В шесть часов вечера просыпаешься! Это взрослое поведение по-твоему? Мог бы и встретить меня после экзамена!.. Поинтересовался бы хоть как я его сдала! – Виталя, которому все еще не помешало бы как следует выспаться, сосредоточенно растирал лицо. Он слабо выдохнул.

– И как сдала?..

– Да тебе все равно ПОФИГ. Живи ты в своем мире, играйся в свои игрушки, только без меня, хорошо? Достало это все. – Виталя понемногу собирался с силами и пытался парировать.

– Ну каком мире, какие игрушки? Мне завтра никуда не надо… Я тебе еще вчера сказал, есть вариант поднять за ночь пятнадцать тыров, это что ли не мужское поведение?.. Могла бы, кстати, поинтересоваться …

– Да мне плевать, задолбала эта детскость!!! – Виталя только теперь сообразил, что его подруга стоит на ковре в туфлях, что ранее было бы немыслимо. Да и сам он, несмотря на исключительно покладистый характер, по мере возвращения из мира снов, начинал распаляться.

– Ира, ну ты че несешь опять, – он сделал жест рукой, чтобы она дала ему договорить, – я не воло**ил, не бухал, я за ночь поднял пятнадцать косарей, нафига ты меня сейчас с г**ном ровняешь? Я это заслужил?.. – но договорить ему было не суждено.

– Я вообще вот про это вот все!!! – Ира перешла на откровенный визг, – мне надоели твои детские сопли! Все эти твои ночные сидения! – во время редкой паузы Виталя услышал, как дрожит стеклянная полочка с коллекционными фигурками из «Вахи», – и твои биткоины это чушь собачья! – Виталя нашел в себе смелости вклиниться в этот монолог

– Ты про биткоины полегче, на какие шиши мы в Крым слетали уже забыла?

– Да плевать я хотела на твои биткоины! Хорошо, один раз тебе повезло, но пора уже вырасти из этих подгузников! Когда закончишь универ и пойдешь работать тоже будешь вот так по ночам сидеть? А когда у нас будет ребенок? Как я могу на тебя положиться? Да даже окно открыть, проветрить квартиру, кишка тонка! – Виталя попытался возобновить незаконченную когда-то беседу про то, что работать 5/2 он не собирается, «корочка» нужна на всякий чрезвычайный, а свое будущее связывает с фрилансом, но это лишь приблизило финальный аккорд прескверного диалога.