Дарья Иорданская - Во имя Абартона

Тут на лицо Мэб набежала тень, и закончила она очень тихо, почти неслышно.

— Он разбился на самолете.

— Сожалею… — Реджинальд запнулся, не зная, нужно ли говорить что-то.

От дальнейшего разговора его спас подъехавший трамвай. Леди Мэб снова удивила, продемонстрировав кондуктору проездной абонемент.

Из всех видов транспорта трамвай был самым… нежелательным в сложившейся ситуации. Диванчики для двоих пассажиров стояли рядами, и сидеть приходилось рядом, так что бедро прижималось к бедру. Хотя трамваи широко использовались уже лет сорок, многие дамы до сих пор возмущались подобным неудобством. Одно время даже пытались ввести отдельные вагоны для дам и джентльменов, но в конце концов это было сочтено — и справедливо — бессмысленной тратой средств. В конце концов, на трамваях ездили по большей части люди простые. Для аристократов существуют экипажи и автомобили.

— Есть у вас семья, Реджинальд? — Мэб повернула голову, и сквозь запах кожи, железа и пота пробился аромат ее духов.

— Конечно, — односложно ответил он, стараясь отрешиться от ненужных ощущений.

— Большая? Неуместное любопытство, верно? — Мэб хмыкнула. — Простите. Я просто боюсь, что мы опять ничего не найдем, и глушу беспокойство.

— Достаточно большая. Шесть или семь братьев и сестер.

— Вы не уверены? — удивилась Мэб, поворачиваясь к нему всем телом, так что колени соприкоснулись. Реджинальд прекрасно помнил, что они у леди Дерован округлые, красивые.

— Я оставил дом, когда мне было двенадцать. С тех пор многое могло перемениться.

Мэб кивнула, Реджинальд же впервые за долгое время задумался о своей семье. Много лет его не беспокоили оставленные далеко позади родственники, как, он уверен, не беспокоились и они.

Трамвай, покачиваясь и дребезжа, добрался наконец до нужной остановки, и Реджинальд с облегчением поднялся. Однако Мэб, точно не замечая, что делает, вцепилась в его локоть. Со стороны они напоминали респектабельную пару, выбравшуюся в столицу на прогулку. Таких здесь хватало, бесцельно фланирующих по улицам, оранжереям, музеям, ужинающих на Озере. Лишь спустя пять минут, оказавшись перед высоким и узким зданием Института Криминалистики имени барона Ласо, Мэб отпустила его. Запрокинув голову, она рассматривала причудливые витражи.

— Своеобразно, — пришла наконец к выводу. — Кобартон, все же, архитектор со странностями.

Витражи, изображающие сцены знаменитых убийств, раскрытых благодаря энтузиазму Жана Ласо и его учеников, давно уже перестали занимать и Реджинальда, и большую часть жителей столицы.

— Дополнительную пикантность всему этому придает, конечно, тот факт, что Кобартон задушил жену и дочь.

Дверная ручка была сделана в виде руки скелета, сжимающей нож. Воистину, архитектор был со странностями. Пока Реджинальд заполнял бумаги у стойки, Мэб рассматривала столь же своеобразный интерьер холла, изучала дипломы и благодарственные письма в рамках и газетные вырезки. Одна очевидно привлекла ее внимание и, заложив руки за спину, Мэб несколько минут вчитывалась в текст, привстав на цыпочки.

— Жанна Марто, в девичестве Напьер, и массовые убийства в СэнтТраоне?

Служитель, просматривающий заявку Реджинальда, вскинул голову и скользнул по леди Мэб заинтересованным взглядом, вызывающим глухое раздражение. Так смотрят на кобылу или продажную девку — оценивая перспективы.

— Сумасшедшая, леди. Лет сто назад здесь изучали психологию преступников и душевные расстройства, но потом мы предпочли сконцентрироваться на вещах более материальных, — прозвучало это так, словно здесь была личная заслуга юнца. — Психические болезни мы оставили клиникам.

— И что за болезнь была у этой Марто?

— Этого я не знаю, леди, — покачал головой юнец, улыбаясь. Кажется, его позабавил интерес Мэб к старой вырезке.

Она обернулась, разом превращаясь в хорошо знакомую Реджинальду леди Дерован. Тут он понял, что за последние дни к добру или к худу Мэб открылась для него с новых сторон, словно слетела лишняя шелуха. Он знал ее сгорающей от страсти, а еще — варящей пельмени, шутящей, краснеющей, ругающейся и ездящей на трамвае. Теперь же на молодого служителя глядела баронесса, высокомерная и величественная. Юноша сразу сник и даже отступил на шаг.

— Потрудитесь найти это для меня… — взгляд Мэб лениво скользнул по табличке, приколотой к кармашку жилета, — Джерри.

— Э-э-э… — юноша едва не икнул. — Сейчас?

— Сейчас, — величественно кивнула Мэб. — И с запросом мистера Эншо поторопитесь, пожалуйста.

— Да-да, как пожелаете, — едва не позабыв бумагу, Джерри скрылся за дверью.

Мэб подошла, облокотилась на стойку и, склонив голову, продолжила рассматривать дипломы и вырезки.

— Похоже на наш случай. Марто создал какой-то артефакт для связи, прототип нынешнего чарофона, но более… сложный. Прототип связал его с женой. Очевидно, в его расчеты вкралась фатальная ошибка, связь крепла, пока не истощила Марто и не убила его. А супруга, эта самая Жанна, попала в сумасшедший дом. В университетском справочнике говорилось, что она скончалась спустя четыре года после мужа. И ни слова о том, что ее повесили за девять убийств.

— Si non caste, tamen caute, — отозвался Реджинальд, весьма впечатленный.

— Да, нам следовало именно это взять своим девизом, — согласилась Мэб. — Дневник Марто хранится в музее, про него позабыли, впрочем, оно и понятно. Его изобретения в большинстве своем, мягко говоря, провальны.

— Он был неплохим теоретиком, я читал несколько его работ. Но практик, очевидно, некудышный, — кивнул Реджинальд.

— Связь, которую он создал, подпитывалась любой магией, — Мэб нервно повела плечами. — Пытались ли ее укрепить или ослабить, она впитывала все.

Несколько мгновений женщина разглядывала прилавок, а потом подняла на Реджинальда потемневший взгляд.

— Давайте постараемся не допустить повторения?

— Непременно, леди Мэб, — пообещал Реджинальд, касаясь ее руки. Это должно было стать жестом поддержки. Впрочем, он и сам не знал, чем это должно стать. Пальцы переплелись. Спустя минуту Реджинальд сумел отнять руку и отодвинуться.

Вернувшийся служитель Джерри глядел заискивающе.

— Сожалею, леди, но все материалы по подобным делам переданы в академию психических расстройств. Все остальные документы будет готовы к четырем.

Мэб смерила юношу строгим взглядом, точно подозревала, что он укрывает необходимые сведения, потом величественно кивнула и, взяв Реджинальда под локоть, потащила его к дверям.

— Досадно, — кивнул Реджинальд на ее невысказанное возмущение. — Но, возможно, это только совпадение.

— У меня совпадений не бывает, Реджинальд, — отрезала женщина. — Не с моим даром.