Марк Шейдон - Проклятие Звёздного Тигра. Том I [СИ]

— Боюсь, мне почти нечем поделиться, дамы и господа. Происшествие не из приятных, но весьма заурядное: нападение под дрёмой. Вероятно, нам стоит задуматься об усилении патрулей Вэй, но я бы сосредоточил внимание на контроле за соблюдением запрета. А это забота не Стражи, а вейлинов. Пока в деревнях дрёму жуёт каждый пятый вместо выпивки, а то и закусывая выпивку ею, а вейлины смотрят на это сквозь пальцы — такие случаи будут повторяться. Следует сделать запрет безусловным и на порядок увеличить штраф, а главное, закрыть путь для дрёмной торговли. Иначе с этой бедой нам не справиться. На следующем Совете мне будет крайне интересно увидеть отчёты сьеров каждого края, сколько торговцев дрёмой удалось найти и остановить.

По залу волнами расползлось тихое недовольное бормотание: сьеры в восторг не пришли. Вейлины, напротив, казались довольными — предсказуемо, поскольку лечить от дрёмного сна приходилось именно им. Как и объяснять рыдающим матерям, что исцелить возможно не всех, и одно дело взрослый человек, сжевавший пару листов, а совсем другое — подросток, который не знает меры, а почуяв неладное, к вейлину не идёт, так как боится не смерти, а отцовской взбучки; а в итоге вейлину достаётся труп или тело ещё живое, но в таком виде, что никакая сила Чар тут уже не поможет.

— Благодарю, вэй’Ченселин, — церемонно произнёс Верховный. — Вы совершенно правы. Но прошу уточнить для Совета одно обстоятельство: верно ли, что покойный был Открытым?

Недоверие, смущение, испуг рябью струились от лож Вершины до круга Ордена: Чен почти слышал шелест белых плащей. Покойный? Всё-таки умирали от дрёмы нечасто, а Открытых не принято было убивать… во всяком случае, напоказ. Эти люди тяжело больны и нуждаются в помощи, неизменно заверяли Вэй, когда очередной Открытый попадался им на глаза и исчезал бесследно. Звезда вовсе не желала посвящать неслышащих в детали «лечения» — эта тема и без того была достаточно скользкой. И уж точно не годилась для дискуссий при Ордене!

— К сожалению, именно так, — признал он. — Дрёма в сочетании с неразвитым даром — печальнее вообразить нелегко. Несчастный не контролировал себя совершенно. Я пытался сдержать его, привести в чувство, но безуспешно. Хотя убивать его мне вовсе не хотелось, но говоря откровенно, для него это был лучший выход. Вести обычную жизнь он уже не мог бы.

— Но чего же он хотел от вас? — озабоченно спросил Брэйвин.

— Загадка, милорд. Сомневаюсь, что сам он знал это. Рассудок не имел над ним власти. Я коснулся его сознания, но нашёл полный хаос: рухнувшие мечты, разочарование, потери… Возможно, во мне он увидел того, кем хотел бы быть сам. Мой возраст мог подтолкнуть его. Нечто желанное и недоступное — в руках мальчишки, годящегося ему в сыновья. Это и вправду больно.

— И вы нам толкуете о дрёме! — фыркнул Этаррис. — Открытые — вот проблема поважнее травки, насылающей видения! А вы словно оправдываете его, Ченселин.

— Сочувствую — да. Он был талантлив.

— И опасен. Один ранит Луча, другой попробует влезть в Поле, а все мы знаем, чем это может закончиться. Нам надо заняться борьбой с Открытыми, а не с дрёмой, которую, как-никак, люди тащат в рот веками, и глобальных катастроф это не вызывает.

— Не считая того, что они впадают в буйство или превращаются в овощи, — пробормотал сидящий возле Чена знакомый сьер. Юноша едва удержался, чтобы не возвести глаза к покрытому переливчатыми узорами потолку.

— Мы практически отменили Призывы, — продолжал старший из Лучей, — потому что они якобы волнуют Поле и бьют по узорам учеников. Но что-то я не припомню смерти ученика из-за Призыва! Зато лет сто назад и помыслить было невозможно о появлении Открытых, чья сила сравнима с силами Магистров. Не говоря уж о нападении посреди столицы!

Его неодобрительный взор в сторону Чена говорил достаточно ясно: и о Магистрах столь слабых, чтобы дать себя ранить Открытому, независимо от его талантов.

«… убью того, кто ему дорог».

— Смерть не худшее, что может случиться с одним из нас, вэй’Этаррис. — Их взгляды встретились. Чен встал. — Поле хранит память о том, как Призывы отзывались в нём болью многих, включая не-Вэй, раня и разрывая Кружева. Слишком дорогая цена, даже в те дни, когда Поле не требовало постоянного ухода. И эта мера никогда не была эффективной — сильные Открытые сопротивлялись Призыву. А иные из них входили в Звезду, бросая вызов Магистрам и побеждая. Не могу поверить, что вы, лично наблюдавший такие поединки, забыли о них.

Отголоски его слов тревожным шёпотом звучали вокруг: болью не-Вэй? Постоянный уход за Полем?

— Открытые — не враги, чтобы с ними сражаться. Это проблема, которую мы создали сами и до сих пор не решили — так не пришло ли время её решать? Их Дар от Мерцания, как у каждого из нас.

— Они не идут к учителям! — вмешался один из пожилых Магистров.

— Да, но почему? Они боятся Ступеней Боли. Или попросту слишком бедны, чтобы заплатить.

Теперь протестующе загомонили все: и Звезда, и неслышащие. Орден молчал. И это выглядело не менее красноречиво.

— У нас нет бедных, вэй’Ченселин! — возмущённо воскликнул кто-то из советников короля. И за этим, конечно, звучал не произнесённый пока вопрос: сколько же стоит их обучение?

— Но и богаты не все, — возразил Чен. Отрезая себе путь к отступлению — во всех смыслах. — Детей с определённым уровнем силы зачастую учат вовсе без денег. Но чем дальше от этого уровня — и чем старше пятнадцати лет — тем больше плата. Вести их по Ступеням рискованно, а это неплохой способ согнать их с дороги Вэй.

— Верно, для их безопасности, — отрезал Этаррис, явно рассерженный, но кажется, решивший, что наглый мальчишка не стоит порки, так как прекрасно выставит себя идиотом сам.

— И превращая их в несчастных, опустошённых людей, самоубийц, безумцев или Открытых.

«Испытать на разрыв — разве не самый надёжный способ открыть правду? О себе. О других. Если из троих хоть один дорожит мною, сегодня я пойму это».

— Риск для носителей Дара — не главное. Всё сводится к безопасности Поля. По сути, мы давно уже создаём Вэй двух типов: тех, кто не может неосознанно причинить Полю вред, — и кто умеет его поддерживать. А все прочие обречены на жалкое подобие жизни, заполненное тоской, спиртным и дрёмой, или на путь Открытых. Что зачастую одно и то же.

— Мы не в силах излечить страх перед Ступенями, — сухо заметил вэй’Ардис из Каневара. — Не отсутствие денег, сильно вами преувеличенное, а страх делает их Открытыми. Но кому нужны Вэй, подвластные страху? Мы служим стране, храня Поле, а не просто играем с Чар. А Открытые служить не хотят. К чему вы клоните, Ченселин? Желаете отменить Ступени?

Он с иронией усмехнулся. И не единственный: смешки раздавались тут и там по всему залу. Потеря уважительного «вэй» перед именем Луча, разумеется, также была отмечена.