Марк Шейдон - Проклятие Звёздного Тигра. Том I [СИ]

— Уйдём, — прошептал Энтис, едва разжимая губы.

Глаза его друга были беспокойны и полны вопросов.

— Нет, — выдохнул Энтис. — Не надо. О, Дева Давиат…

— Уйдём, если хочешь. — Вил сильно сжал его ледяные пальцы. — Пошли?

— Нет, нет. — Он беспомощно потряс головой: — Нет.

— Пожалуйста, скажи. Ну, пожалуйста.

— Тень. На мне её часть. Такая тяжёлая тень! — он шептал на ухо другу чуть слышно: — Несчастье… для короля, для всех… и это — он. Тот человек. Ты не видишь? Неужели никто не видит?!

Вил прикусил губу и сощурился. Встревоженный, очень встревоженный Вил.

— Смотри, — он подтолкнул товарища плечом: — ну, смотри же. Сейчас он поплывёт!

И он поплыл. Под звуки музыки, под крики и аплодисменты он раздул белоснежные паруса и важно устремился в путь. Королевская семья, вэй’Брэйвин и придворные собрались на носу; Его Величество улыбался и махал рукой, другой ласково обнимая плечи жены, Верховный Магистр высился над ними, как отец над детьми, увлечёнными новой игрушкой. И было всё, о чём рассказывал Вил: водная гладь вздымалась причудливыми горными пиками, и узоры из капель переливались десятками оттенков, и в волнах возникали волшебные видения, а в воздухе вспыхивали букеты удивительных огненных цветов и осыпались на изумлённых людей, не обжигая… Королевский корабль плыл вверх по реке, руководимый ветром Чар, а его окружали лодки, плоты, изящные каравеллы, крохотные яхты — все, кто владел судном или мог уплатить за место на нём, пользовались случаем совершить волшебное путешествие вместе с королём и его приближёнными. Ну, а те, кто остался на пристани, развлекались вовсю, словно задались целью доказать уплывающим счастливчикам, что провести праздник на твёрдой земле ничуть не менее приятно, чем отдаться на волю Яджанны и таинственной силы Чар.

— Ты поплывёшь? — Вил казался смущённым. — Вон, лодки ещё остались. А завтра тут и встретимся.

— Завтра? — встрепенулся Энтис, наконец-то начиная оттаивать. — А ты?

— Я ж в гостинице договорился. Теперь хозяйка других менестрелей не впустит, нельзя её подводить. А ты иди, — он подтолкнул друга к причалам: — На всю жизнь чудес наглядишься. Иди скорее, уплывут!

Энтис слабо улыбнулся, ещё не полностью освобождённый от власти холодной тени.

— Без тебя мне от чудес никакой радости. Лучше я тебя послушаю, голос твой тоже чудо… А может, — он нерешительно покосился на пирожника с благоухающим лотком, — мы поедим немножко?

Вил выдал ему ослепительную белозубую улыбку и побежал за пирожником. Воротился он с кучей соблазнительной на вид и вкусно пахнущей снеди и бутылкой яблочного сидра; они сели на каменные ступеньки причала, опустив ноги в воду, и принялись за еду. Вил выглядел весёлым и на редкость умиротворённым, у Энтиса же на душе было нерадостно. Рассказать не получилось: Вил ясно (хоть и очень деликатно) дал понять, что тема, выбранная для беседы, представляется ему неудачной. Но молчать…

— Тень — это вэй’Брэйвин? — Вил придвинулся к нему вплотную. — От него ты увидел несчастье?

Энтис удивлённо уставился на друга.

— Тогда, — нахмурясь, пояснил Вил, — он же близко был. Мог услышать. Чем он тебя напугал?

— Не знаю, — вздрагивая от воспоминания о тёмно-синих глазах, прошептал Энтис. — Но я ощутил…

— Тень? Беду? И Верховный Магистр в том замешан?

Юноша потерянно кивал. Вил медленно допил остатки сидра и покатал в ладонях пустую бутылку.

— Сегодня, Энт? Скоро?

— Нет. Просто… будет. Когда-нибудь.

— Может быть?

— Будет. Без «может». Некоторые Лорды Круга могут предвидеть будущее… Мой отец иногда мог.

— Не врут, значит, слухи о предчувствиях Ордена, — резюмировал Вил. — Не понравился он тебе, да?

Энтис решительно тряхнул волосами:

— Ты видел, как он держался? Надменно, куда там королю! Вот он-то и есть наш настоящий король. Властный, самодовольный… Какая сила в его руках, ты подумай, Вил! Верховный Магистр! Нет ему равных. Безграничная власть… не будь Ордена! И никто, никто не знает, на что он пожелает эту силу и власть направить. У него тяжёлый, бездушный взгляд. Ему наплевать на всех, кроме себя, Вил! Ну как он мог мне понравиться?! И та тень… не судьба. Она его часть, точно. Его создание. Что же мне делать?

Вил обнял колени руками и уткнулся в них лицом. Энтис с тревогой ожидал.

— Ничего тебе не делать, по-моему. Ты всё-таки не твой отец. И не Лорд Круга. А Брэйвин человек непростой, с такими осторожность нужна. Я бы на твоём месте попытался не думать об этом пока. Вот вернёшься домой, пройдёшь своё Посвящение — там и решай. А сейчас… ну, все могут ошибаться, так?

Энтис со вздохом склонил голову в знак согласия.

— Ты прав, наверно… А ты ничего не почувствовал, когда на него глядел? Ничего злого, опасного?

— Нет, — сказал Вил, вставая. — Ничего такого.

День прошёл весело (невзирая на холодную тень) и завершился чудесным пением Вила в гостинице — уже этого вполне хватило бы для настоящего праздника, даже без кораблей. Вил играл, пел красивые баллады, рассказывал старинные предания и смешные истории и пел снова — шуточные куплеты, песни далёких военных лет, песни о богах, великих королях, мудрых Вэй, прекрасных сьеринах… За каждой следовал одобрительный шум и просьбы продолжать; и Вил продолжал. Энтис, к своему смущению, не сумел дождаться конца: глаза слипались всё сильнее, и он сам не заметил, как уронил голову на стол и уснул. Проснувшись же от стука кружек и взрывов смеха, понял: слушать дальше он просто не в силах, как ни жаль, и ушёл в крохотную комнатушку на чердаке, где помещалась лишь узкая кровать, сидя на которой, он мог преспокойно коснуться рукой любой из стен каморки. Матрас на кровати был тонкий и холмистый, как долины Эджа, подушки не было вовсе, а одеяло, похоже, извлекли из собачьей конуры, оставив без подстилки её законного обладателя. Но Вил уверял, что найти даже такую постель сегодня не всякому удалось, и ему здорово повезло, не то ночевал бы на конюшне или на улице. Ну, «везеньем» упомянутое ложе считать он не мог, как ни старался, и вернись они пораньше — нашёл бы что сказать хозяйке, хотя бы насчёт одеяла. Но сейчас он слишком устал, а после пения Вила (не считая отличного ужина и вина, достойного Замка) просто невозможно было на кого-то сердиться; и он махнул рукой на удобства, убрал с кровати собачью собственность, заменив её плащом, и тотчас заснул. А рано утром, когда звёзды едва начинали бледнеть в ожидании рассвета, Вил разбудил его и повёл показывать город.

Прогулка оказалась куда приятней, чем накануне: сегодня по улицам не слонялась толпа, норовящая толкнуть, наступить, прижать к чему-то острому или сбить с ног. Вил с усмешкой объяснил: народ отсыпается после вчерашнего. И Энтис мог спокойно разглядывать статуи, каменные вазы, причудливо подстриженные деревья, арки, фонтаны, клумбы с замысловатыми узорами из необычайно красивых и ароматных цветов и другие диковины столицы, не опасаясь за своё здоровье и не цепляясь за друга изо всех сил, как вчера. Побывали и на площади, где стояла башня с самыми большими часами в Тефриане, каждый час издающими мелодичный перезвон, будто десятки крохотных хрустальных колокольчиков; и в парке, где аллеи выложены были отшлифованными и выкрашенными водой речными камушками, а трава на удивление ровно подстрижена — прямо не трава, а ворсистый зелёный ковёр; и ещё на одной площади — тут высился королевский дворец, радуя глаз искусным сочетанием изящных башенок, окон с цветными стёклами в резных переплётах, лепных украшений, балконов и колонн всех форм и размеров. Дворец переливался нежными перламутровыми красками, сверкал мозаикой из драгоценных камней на пирамидальных сводах. А напротив — строгая, не столь нарядная, но не менее величественная Обитель Звезды; обычно её занимал Верховный Магистр, почти весь год проводящий в столице. Видели и храм Шести Богов, сложенный из лилового гранита Великих Гор, как и Замки (массивный и мрачный, он разительно отличался от прочих строений Аэтис и, похоже, не пользовался популярностью у горожан); и маленький, похожий на игрушку храм Давиат, целиком срубленный из золотистых брёвен янтарной сосны; и Дом Стражи… к вечеру у Энтиса в глазах рябило от всех этих зданий, храмов и дворцов.