Атеро Виртанен - Благородная империя

Мурдикин все больше убеждался, что то, чем он занимается, совсем ему не подходит, но на нем лежала слишком большая ответственность, чтобы он имел право думать о себе. Сейчас нельзя было расслабляться: время для этого еще не подошло. Фуркум знал, что многое принимает слишком близко к сердцу, но ничего не мог сделать.

Через несколько минут приступ ослаб, и тикку, вернувшись на кровать, смог спокойно поразмыслить о произошедшем.

Гибель Вирнагрива усложняла и без того неудобное положение в Круге регентов, и за ней непременно должно было последовать еще насилие. Тикку решил не торопить события и ничего не предпринимать до своего возвращения; партия была далека от финала, на доске стояло еще много фигур, а главное, он всегда любил нимаругин и в Имперской академии выигрывал турнир за турниром.

У бизнесмена имелись куда более близкие дела. Форум нужно было провести безупречно, в полном соответствии с планом и договором; неудача означала бы конец всей игры. Слова толстяка подтвердили его изначальный расчет: на один день все высшие чиновники Сайитира соберутся в одном месте, а Мурдикин умел убеждать…

Передохнув, бизнесмен поднял ноутбук и проверил почту. Его помощники сообщали, что все готово; теперь мир завтрашнего дня зависел только от самого Фуркума и случая, но он хорошо подготовился и предусмотрел, как ему думалось, любое развитие событий.

Единственным поводом для беспокойства был Далук Белион, чью компанию Xergreiv Khorgest обанкротила еще при Мурдикине-старшем; н мог стать опасной помехой, а значит, интересы всеобщего мира требовали как-нибудь от него избавиться.

— Что он говорил? — настаивал Терну. — Повторите слово в слово.

— Что-то насчет игральных карт… — Баллар как-то странно накренился вбок и вдруг странно ухмыльнулся. — Знаете же, без удачи не выиграть?

Лейвор среагировал молниеносно. Он перемахнул через стол, схватил человека за руку и, заломив ее, ударил управляющего лицом об стол. Под ним виднелась слегка подсвеченная золотым неактивная тревожная кнопка. Мираи смотрела на них со смесью удивления и гнева, Саннан делал вид, что ничего не произошло.

— Отпусти меня сейчас же, — потребовал он дрожащим голосом. — Кем ты себя возомнил, зверь? Ты в Федерации!

— Весь мир наш, — прорычал аристократ, — а у тебя плохие карты, meurkiin, так что рассказывай, если любишь свободу.

— Черт возьми! — закричал Баллар. — Он мне угрожал! Он все знает, все видит. Ты не представляешь, что со мной будет, если я расскажу.

— Верно, — мрачно улыбнулся Терну, — но какая мне разница?

— Он убьет меня!

— Есть вещи хуже смерти.

— Ладно, ладно! Он говорил, что встречается с Вуркулуром на заброшенном заводе в районе Таласот. Больше я ничего не знаю, отпусти, черт подери!

— Даид?

— Есть такой завод, — подтвердил гид, — не очень далеко.

— Хорошо, — кивнул Терну и наклонился к уху Баллара. — Здесь сегодня ничего не было. Не хотелось бы возвращаться.

— Ничего не было, — кашлянул управляющий, — как скажешь.

Снаружи завод, на котором некогда производились, по-видимому, летающие автомобили, выглядел так же совершенно, как и все в Федерации: белые, абсолютно ровные стены, окна правильной формы, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга, и солнечный флаг над входом.

Несмотря на общую заброшенность как самого завода, так и района, в котором он находился, к дверям вел вычищенный тротуар, который будто подметали каждые несколько минут; на нем не было видно не пылинки. Терну даже усомнился, что завод в Таласоте действительно заброшенный, слишком уж он впечатлял.

Однако внутри могучая фабрика оказалась в удручающем состоянии; в некоторых местах ее даже покрывала паутина. Уже много циклов здесь жили одни только многочисленные насекомых, согнанные в этот оазис грязи со всех концов Моркарны, и крысы. В вечерних сумерках завод выглядел настолько жутко, что Саннан отказался заходить, сославшись на страх темноты, и остался ждать у входа.

Терну и Мираи миновали несколько заваленных хламом коридоров и раздевалок и попали в большой сборочный цех, сквозь растрескавшийся пол которого, ломая бетон, пробивались слабые травинки неизвестной породы, и это была первая растительность, которую лейвор и девушка увидели в Сайитире. Внутри не было освещения, кроме широкого окна в крыше, сквозь которое внутрь попадали алые лучи засыпающего солнца.

— Неприятное место, — сказала Мираи, — зря мы сюда пришли.

— Зря ничего не делается, — тихо ответил Терну. — Что-нибудь найдем.

— Но здесь никого нет!

— Вы уверены? — послышалось по-лангорски из темного угла; за словами последовали шаги, и на свет медленно вышел мужчина в белом халате и такой же белой рубашке, лицо которого окаймляла аккуратная седая бородка. На вид человеку было чуть за шестьдесят, но он производил впечатление старика хорошо сохранившегося и бодрого, какие, как рассказывали, часто встречались в прибрежных дистриктах Федерации, где ценили дары моря.

— Вы кто?! — воскликнула Мираи. — Что вы здесь делаете?

— О, я на своем месте, вы — нет; я мог бы вызвать Агентство безопасности, но, полагаю, в этом нет необходимости, ведь я знаю, что привело вас в мою скромную обитель. Вы ищете Уднаура Лонно, создателя Бессмертного рыцаря. Это я.

— Какая неожиданность, йенай Лонно, — сказал Терну; его глаза на мгновение сменили цвет, но тут же вернулись в обычное состояние. — Вы и не скрывались.

Человек подходил все ближе, словно совершенно не опасаясь. Он излучал уверенность в себе — так, подумала Мираи, выглядят в старости идеальные люди. В Империи она никогда не видела, чтобы человек, особенно столь пожилой, так лоснился: все ее знакомцы были либо больными, либо калеками, либо рабами, и даже Махама по сравнению с Уднауром казался дряхлым.

— Я не пришел бы сюда, когда бы не прознал о вашем ко мне интересе, — усмехнулся Лонно. — Не люблю тратить чужое время. В конечном итоге вы бы все равно меня нашли.

— Но зачем сдаваться самому? — спросил лейвор. — Это же измена.

— Я мечтателен, пожалуй, даже слишком; понимаю, вы подозреваете меня, мы только встретились, но я — ваш союзник, и мы можем очень помочь друг другу. Все ведь сейчас грезят о мире, я — не исключение.

— Почему мы должны вам верить? — с напускной уверенностью в голосе поинтересовалась Мираи. — Уднаур Лонно, вы сотрудничаете с убийцей и психопатом.

— Вы о человеке в маске крысы? Я с ним не сотрудничаю, нет, но признайте, он все-таки великий политик. Какой ход с Йовином Рандом!

Зубы Мираи сжались, ненависть вырвалась из сердца и ядом растеклась по телу. Она была готова наброситься на Лонно и съесть его живьем; как он мог называть того, кто лишил ее любви, «великим политиком»? Это превышало ее понимание. Обуревающие ее страсти вот-вот грозили выплеснуться опустошающей волной, и пусть девушка была слаба и безоружна, почему-то у нее не было ни малейших сомнений, что она справится и заставит его ответить за все. Мираи опустила покрасневшее лицо и собралась с силами…