Атеро Виртанен - Благородная империя

Пришло время расходиться; новообращенные рабы, вновь превратившись в ханжей и чревоугодников, освободили зал и стали разъезжаться по домам на летающих машинах. Фуркум не спешил; ему надо было убедиться, что никто ничего не видел и не слышал. К его удовольстию, журналистов интересовали только проекты и в особенности инфраструктура, его любимая тема.

К позднему вечеру со всеми делами было покончено. Просторные залы опустели, служащие, беспокойно поглядывая на часы, спешили, боясь, опоздав к ужину, прослыть непорядочными; доносы в Федерации писали все. Фуркум подумал, что мог бы воспользоватсья своей властью и избавить сайитирцев от этого бремени, но решил не вмешиваться; его сайитирские дела не касались.

Когда все ушли, тикку, пребывая в преподнятом настроении, ненадого задержался, чтобы полюбоваться ночной Моркарной. Вид казался ему чуть лучше, чем обычно; успех всему придает сладкий привкус. В ясном небе показались две луны, и Фуркума потянуло обратно в теплый номер, под мягкое одеяло; едва слышно насвистывая имперский гимн, он зашел в лифт, чтобы спуститься на подземную парковку, где его ждал водитель…

Но стоило дверям закрыться, как лангориту резко подурнело. Под оглушительный стук в ушах он повалился на пол и едва смог подняться обратно, ухватившись за измазанный вязкой кровью поручень; глаза слезились, дышать стало трудно. Лифт словно отпустили в свободное падение, он стремительно понесся вниз, дребезжа и мотаясь из стороны в сторону. Фуркума красочные галлюцинации уже не впечатляли, но от них не было никакого спасения, и даже лучшие лекарства лишь ослабляли их, но не снимали полностью. Он проверил карманы, но не нашел таблеток. Они же остались на тумбочке в гостинице!..

К тому моменту, как лифт остановился, Мурдикин уже мог стоять, но ему было невероятно плохо; он, превозмогая тошноту и слабость, плелся между пустыми рядами парковочных мест, пока в поле видимости не показался его серый Chichinor. Водитель спал, положив голову на руль. Фуркум обрадовался и уже собрался с силами, чтобы сделать последний рывок, но тут откуда-то сзади донесся грубый голос.

— Эй, зверь, — сказал он, — ты куда-то спешишь?

Тикку обернулся; перед ним стоял Белион, мускулистый мужчина, все еще пьяный, но уже крепко держащийся на ногах. Ворот рубашки был небрежно расстегнут, рукава — закатаны; пиджак лежал в пыли чуть поодаль. Грубое лицо источало ненависть.

— У меня к тебе дело, — насмешливо сказал он. — Что-то ты неважно выглядишь.

— Пожалуйста, йенай Белион, не сейчас, — слабо попросил Фурку, — я вовсе не…

— Заткнись, — сплюнул мужчина, — мы с тобой одни. Тут деньги и связи тебя не спасут… Вот меня — да, так что я развлекусь. Зачем развалили мою компанию?

— Долгов надо было меньше брать, — буркнул тикку.

— Глупый ответ, — Белион схватил его за плечи и с силой прижал спиной к стене, — хвост тебе вырву. Повторяю еще раз: зачем?

— Не мешай, — прошипел Мурдикин. — Мне не до тебя.

— Что-то ты хилый какой-то. Болеешь, да? Вот и хорошо… — человек сжал пальцы в кулак; Фуркум зажмурился, но стерпел боль от удара.

— Ну что? Нравится? — оскалился мужчина, из его рта шел мерзкий запах. — Тебе достанется за каждую мою бессонную ночь, а их было ох как много.

— Ты прав… болею, — улыбнулся Фуркум, — знаешь… очень… противно, но… это… хорошая инвестиция…

— Что? — лицо Белиона исказило замешательство. — Что ты несешь?

— Крови перестаешь бояться, — тикку широко раскрыл красные от едких слез глаза и, сорвав с руки перчатку, стремительным движением вонзил в сочную шею человека два когтя. Белион отпустил его и упал на бетон, фонтанируя алой жидкостью, заливая ею пол и все вокруг; горячие капли попали и на Мурдикина.

Пока человек бился в конвульсиях, Фуркум облизал когти, достал коммуникатор и набрал номер; сочувственно глядя на умирающего мужчину, он включил громкую связь и обратился к оператору:

— У меня тут труп внизу… Уберите пожалуйста, будьте добры.

Лонно почесал бородку и, посмотрев на часы, тяжело вздохнул.

— Время кончается, — задумчиво проговорил он. — Есть две вещи, которые я должен вам показать.

— Мы слушаем, — сказал Терну, — не тяни, человек.

Старик опустил руку в глубокий карман халата и, покопавшись, извлек оттуда миниатюрную карту памяти в защитном футляре. Он протер футляр рукавом и протянул его Шеркену; тот принял карту из морщинистых рук Лонно, но, быстро осмотрев ее, не нашел никаких опознавательных знаков.

— Что это? — спросил лейвор.

— У вас есть знакомый, — улыбнулся человек, — Верлон Кихирихиннон. Все, что содержится на этой карте — это мой подарок ему. Невероятно ценная информация.

— Вы сотрудничаете?

— Теперь да, — улыбнулся Лонно. — Я убежден, что это пойдет на пользу Лангорской империи.

— Что вам за радость от помощи Империи? — буркнула Мираи. — Похоже на предательство.

— Вы правы, — старик покачал головой, — я давным-давно изменил Федерации, а все из-за того, что любил лангоритов.

— А как же человечество? — едко поинтересовался Терну.

Он уже догадался, о чем говорил Лонно. Глаза лейвора настороженно блеснули красным. Человек заметил это, но ничуть не испугался; напротив, он, казалось, был доволен; в то же время его лицо омрачила вдруг грусть того безнадежного рода, что встречается у осужденных на смерть.

— Что мне до человечества? — мужчина поднял рукав; под тканью скрывался блестящий новый экзоскелет. Старик нажал на незаметную кнопку на часах. Циферблат замерцал синим; в то же мгновение серая слизь охватила руку Лонно и стала стремительно растекаться по его телу.

— У меня есть хозяин, и ему одному я верно служу.

Мираи с ужасом смотрела, как вязкая жидкость, похожая на расплавленное серебро, расползалась по мускулистому телу старика, поглощая одежду; там, где ее движение прекращалось, она застывала, превращаясь в гибкий панцирь.

Терну же отнюдь не был удивлен; слабым движением кисти дворянин выдвинул рукоятку своего клинка из скрытых ножен, но использовать его не спешил, а странное вещество тем временем шевелило одежду человека, изменяя ее форму, оно полностью покрыло тело Лонно и сошлось крысиной маской на его лице.

— Нанодоспехи, — произнес Терну. — Оригинальное решение.

— Да, — подтвердил старик, облаченный в серебристый костюм; его голос изменился и стал почти неузнаваемым, — они легки и прочны, а маска… Стоит надеть ее, и я превращаюсь в лучшего друга человечества, защитника обездоленных, славного борца за свободу всего мира. Красивая легенда, не правда ли?

— В-вуркулур?! — Мираи стиснула зубы. — Так это был ты? Ах ты…

— Нет, — сказал Лонно. — Вы искали меня, однако не я вам нужен. Вуркулур явится, когда придет время, и будьте уверены, это произойдет очень скоро. Я всего лишь слуга, но у меня есть послание. Хозяин хочет, чтобы вы нашли его.