Атеро Виртанен - Благородная империя

— Ну virkin, Терну-гиро, — сказал он заплетающимся языком, — спасибо, что пришел.

— Разве я мог не прийти? — лейвор поднял бровь.

— Всякое бывает, — пробормотал Фуркум, вновь опустив взгляд в стакан.

— Как прошел форум?

— Отлично, — тикку хлебнул еще алого алкоголя и, передохнув, продолжил, — паршиво. Мира не будет.

— Не договорились?

— Не-а. Я хотел, — зевнул Мурдикин, — только история не хочет.

— Кто ее знает, чего она хочет, — вздохнул Терну, — мы не пророки.

— Ну ты сам посмотри, — морду тикку исказила странная улыбка, — ведь всегда, всегда мы с ними воевали. Глупо, да? И неправильно. Уже хорошо бы к чему-то прийти, после войны должен наступать мир, но нет же, война за войной… за войной. Но знаешь, мне тут подумалось… Может, так и должно быть? Да, наверное, да. Вот помнишь, как у нас радовались после этой… после битвы за Норо Сардент?

— Золотое время.

— Я тогда плакал по ночам. Ничего не понимал. Кровь реками, а они радуются… Не только чужая ведь, своя! До меня только потом дошло, потом — сейчас, то есть. Когда Фенхорд ушел. Тогда уже было поздно радоваться, да я и не мог, Звезды, как же было паршиво. Это же уродливо… Праздновать войны.

— Империя идет по своему пути, Фуркум, — сказал Терну. — Надо бы сказать, что злорадствовать нужно ради семи принципов, но не хочу лицемерить.

— Надо думать, принципы и война — одно и то же, — захихикал Мудикин, — правда же? Когда начался упадок морали? Когда наступил мир… Что-то в этом есть.

— Не поспоришь, — лейвор пригубил вино; его любимый сорт. — «Омоем слезами свои имена».

Фуркум не ответил; тихо поигрывая бокалом, он периодически вздрагивал в приступах слабого, едва слышного смеха, и что-то бормотал себе под нос, утопив усталый взгляд в напитке. Терну никогда не замечал за ним страсти к пьянству и не видел своего друга настолько подавленным, и ему стало искренне его жаль.

Ветер и град гремели по стеклу, норовя ворваться внутрь и разрушить хрупкий порядок. Терну немного опасался, что стена не выдержит и проломится; Фуркуму же, казалось, было все равно; он не обращал на бушующую снаружи стихию никакого внимания, гром, всегда вызывавший у него беспокойство, сейчас его совсем не волновал. Странность, подумал Шеркен, подозрительная странность…

— Kerren, — сказал он, — что случилось?

— А? — Мурдикин резко повернулся к Терну, словно выйдя из ступора. — Что?

— В Сейно Ривури не жаловали вино.

— Я устал, Терну, — сказал Фуркум и вытер глаза, — очень устал, ты не представляешь. Все, что происходит… Оно требует огромных инвестиций, а у меня нет столько сил, я очень слабый, ты меня знаешь. Слишком все это дорого обходится… А расслабляться нельзя ни на минуту, дела не дают покоя… Паршиво.

— Что же за дела? — с легким недоверием спросил Терну.

— Даже не спрашивай… Поскорее бы все закончилось.

— Конец близок, — ответил лейвор и бросил взгляд за окно, где танцевала в воздухе сорванная дыханием Звезд зеленая листва из семейного сада, — я это чувствую. Вуркулур где-то близко.

— Это и страшно, honrist, — покачал головой Фуркум. — Видишь, все ушли? Бегут, как с тонущего корабля… Хоть ты не бросай меня.

— Не брошу, — лейвор утешительно похлопал друга по спине. — Все будет в порядке, я обещаю.

— Хотелось бы верить… Только как ты там говоришь? Будущего никто не знает.

Все заседания Круга регентов начинались одинаково, но заканчивались всегда по-разному; советникам уже прискучили бесконечные сплетни, которыми они развеивали уныние, но очередное собрание, срочное и, по словам генерала Аффери, чрезвычайное, проходило уже в новое для Совета время. Побег Бессмертного рыцаря и убийство Нираго потрясли всех. Война с хозяином пустого места превратилась из страшных предчувствий в неумолимую реальность, и стать следующей жертвой мог кто угодно.

Генерал опять опаздывал, но на этот раз у него имелось оправдание; нужно было представить нового министра. В Нигили Синвере были наслышаны о полковнике Ингриве, чья безупречная репутация не давала никому возразить против его назначения. Тайный план Совета уже перестал существовать; сейчас скрывать его от нового члена уже не было смысла. Нужно было лишь ликвидировать последствия и выйти на новый путь, который, надеялись советники, полковник разделит, как и любой истинный патриот Империи.

Двери открылись, и хранитель престола ввел полковника. Тот был при полном параде; на груди блестели ордена. Он занял место Вирнагрива и приготовился слушать вступительное слово генерала. Аффери окинул зал гневным взглядом, закурил и, выпустив облако дыма, начал.

— Благородные тилуры, — сказал он, — с вашего позволения перейду сразу к вопросам повестки. Йеру Нираго, aideris khestet, пал жертвой Бессмертного рыцаря. Возмутительное преступление, но приемлемая жертва: теперь нам доподлинно известно, что враг среди нас.

Волнение наполнило зал заседаний; советники нервно переглядывались, ерзая на местах; спокоен был лишь пустой стул, нанесший меткий удар. Смерть главы Департамента нравов, чья личность должна была сохраняться в тайне, означала только одно: кто-то в Совете был предателем, сподвижником хозяина незанятого места, а то и им самим.

— У вас есть подозрения? — спросил Ингрив и как-то неловко почесал подбородок.

— Разумеется, — Аффери прошелся взглядом по членам Круга, задержавшись на все еще слегка пьяном Фуркуме, но тут же переключившись на менее авторитетных дворян, некогда бывших сторонниками Вирнагрива, — но я не склонен обвинять без достаточных оснований. Ближайшие дни — нет, часы — все покажут.

— Что вы намереваетесь предпринять, jekkenihore? — раздался вопрос с дальнего конца стола.

— С этого момента вы все подозреваемые, — оскалился генерал. — За каждым из вас будет вестись круглосуточная слежка. Мы вычислим противника, кем бы он ни был… поэтому я предлагаю Вуркулуру немедленно сдаться и гарантирую ему достойное обращение. Ты меня слышишь, я знаю, так что не затягивай.

— Разумно ли? — усомнился полковник. — Если даже службы его не вычислили, на что надеетесь вы?

— «Воронов» больше нет, — напомнил Аффери, — а когда были, не смогли раскрыть наш заговор. Если бы Хинрейв не напустил туда людей… Для врага подарка лучше не придумать. Слава Звездам, федералы этим не воспользовались. Нет. Службы безопасности подвели Империю, но у нас свои методы.

— Очень интересно, — буркнул Фуркум, — зачем об этом объявлять? Он ведь тоже слышит.

— В слежке нет ничего секретного, — сказал генерал. — Он сам все понимает. Далее… Следующее. По высочайшему повелению императора Мурина Дикая орда приступает к подготовке массовой депортации человечества. Желающие остаться будут уничтожены либо порабощены.