Атеро Виртанен - Благородная империя

Мальчик взвалил рюкзак на плечи; Домбен толкнул дверь и, дождавшись, пока все выйдут, захлопнул ее, не запирая. Они прошли по длинному общему балкону, отгороженному от улицы металлической решеткой, и, спустившись на замызганном лифте, где воняло мочой и рвотой, вышли во внутренний двор своего дома грусти.

Зандайроу не было ни крупнейшим, ни самым скверным гетто в имперской столице, но жизнь в нем не сильно отличалась от трущоб. В таких огромных бетонных комплексах, похожих больше на тюрьмы, нежели на жилье, обитали все, кому не повезло и кого лангориты не приняли в высшее общество в качестве, разумеется, рабов; в этой вечной сырости беженцы из колоний благодарили Звезды за крышу над головой, о которой большинство из них в своей прежней жизни не могло и мечтать; чрева этих мрачных столичных чудовищ были все же лучше, чем плантации Нурвина, и убивали медленнее.

Многие боялись потерять личность, другие просто дорожили своей волей, и потому гетто наподобие Зандайроу слыли самым свободным от хессена местом в Хорд Лангоре. Указы Хинрейва не давали порабощать кайлурских людей против их желания, а лангориты всегда были законопослушными; они появлялись в гетто только по особым делам и надолго не задерживались.

Семья поспешила к тяжелым воротам, единственному пути из двора, засыпанного сырой землей и утопающего в слякоти. Стены защищали от ветра, но дождь был безжалостен. Laikont открыла ворота; Домбен очень боялся, что охрана остановит их, но дежурный Департамента, полноватый пятнистый аккор, только недовольно фыркнул, увидев чемоданы.

Выйдя к шоссе, над которым в несколько уровней тянулись эстакады, они двинулись вдоль дороги, сигналя всем подряд; никто не останавливался. Машины проносились мимо, не обращая на семью никакого внимания или просто не желая помогать. Невыносимый холодный ветер, точно стая голодных муравьев, заползал в каждую щель и мешал идти.

— Такси, такси… — пробормотал Домбен. — Нужно поймать такси… Проклятье…

— Н-надо было заказать заранее, — прошептала Анзи; ее зубы тихо постукивали, она прикрывала их дырявым платком. — Почему ты не подумал…

— Мне отказали, — ответил мужчина, — никто сейчас не принимает заказы.

Внезапно одна машина, сверкнув фарами, свернула на обочину и остановилась. Водитель, бородатый мужчина, похожий на лесоруба, приоткрыл дверь и рукой подозвал Домбена к себе. Внутри, помимо него, сидели еще трое — две женщины, одна помоложе, другая постарше, и ребенок. Все места были заняты.

— В Чири Суринт? Залезайте, — сказал водитель, перекрикивая шум дождя и гул автомобилей.

— Мы не поместимся! — забеспокоился клерк. — Спасибо, спасибо, но мы…

— Жить хотите? — перебил бородатый мужчина. — Залезайте скорее!

Внутри было тесно, душно и пахло бензином; Анзи с трудом уместилась на заднем сидении, Тондор — у нее на коленях; женщины согласились взять вещи на руки — у них самих ничего не было. Машина тронулась и поехала по ровному шоссе; Домбен молился Звездам и сайитирскому богу-солнцу, чтобы они добрались вовремя, и, казалось, им везло: здания мелькали все быстрее и быстрее, оставаясь позади.

— Спасибо, — придя в себя, проговорил клерк; он сидел на переднем сидении рядом с водителем. — Все в аэропорт?

— Да, — бросил водитель, не отрывая взгляда от дороги, — это последний рейс, все остальные отменены. Единственный шанс уехать.

— Что происходит? — спросила Анзи, гладя сына по голове. — Почему их отменили?

— Слышали про лагеря? Это правда. Авиасообщение закрывают, чтобы никто не мог сбежать. Некоторых выселят, большинство умрет.

— Откуда вы знаете? — женщиной овладел страх, ее пальцы непроизвольно сжались; Тондор тихо вскрикнул от боли и недовольно повернулся к ней, но она не заметила этого. — И вообще, зачем им это? Я не понимаю, если они хотят избавиться от нас, почему не дать уйти самим?

— Я работал в службе извозчиков Xergreiv Khorgest и возил самого Мурдикина, он меня предупредил. Сказал убираться поскорее, мол, всех скоро в расход пустят, но я не смог. Зачем, спрашиваете? А вот подумайте, куда самолет летит?

— Ну… — замялась Анзи.

— В Вернес. Мы летим в Вернес, — сказал Домбен.

— То-то же, — водитель дернул руль в сторону и ловко обогнал движущуюся впереди машину, — а многие, в том числе ценные кадры, бегут на юг. Лангориты не собираются просто нас выдворять, это был бы подарок для Федерации. Всех, кто не попадет в лагеря, поработят.

— Я тоже работал в Xergreiv, — сглотнул клерк, — но мне ничего такого не говорили.

— Никому не говорили! Это шепот в темноте, разве не ясно, что они беспокоятся о себе больше, чем о нас? Мурдикин один в своем уме, остальные, видите, солидарность боятся подорвать… Проклятье! Осталось всего два часа. Билетов наверняка в сто раз больше, чем мест.

— Что вы сказали? Билетов больше?.. — Анзи заерзала; пожилая дама, сидящая рядом, положила руку ей на колено и заговорила голосом много повидавшей хитроватой старушки:

— Милочка, конечно же больше. Думаешь, в Вернесе никто не знает, что происходит? Они ни за что не упустят случая нажиться. Здесь они ничего не теряют, может, даже приобретают, ведь лангориты и сайитирцы знают, что обмануть их никто не решится, зато лангорские люди уже не принесут им ни горнкери.

— Так почему не навариться напоследок, — вставила вторая женщина. — Это же Вернес. Сволочи.

— Это неправда, — взохнула Анзи изменившимся голосом, вытирая слезы, — я не верю.

— Мамочка, — Тондор обнял ее и вжался ей в плечо, — не плачь.

Звезды не вняли молитвам, Солнце осталось безразлично: Чири Суринт встретил беглецов огромным затором, растанувшимся по дороге на несколько километров. Выбора не оставалось: машину пришлось бросить вместе с вещами. Когда они, проталкиваясь через забитое шоссе и задевая автомобили, добрались до входа в аэропорт, оставалось уже меньше часа.

Внутри было столько народа, что, казалось, туда съехались все два миллиона столичных людей. Все обычные выходы к самолетам и стойки регистрации были закрыты; люди не понимали, куда идти, и бесцельно толкались, вертя головами во все стороны в надежде понять, что происходит; толпа покачивалась и галдела.

Водитель был сообразителен или просто осведомлен; он быстро сореинтировался и принялся распихивать людей, продвигаясь к цели — едва заметной слегка приоткрытой двери «для персонала» — и расчищая путь для своих пассажиров. Они ломились вперед, задевая стоящих вокруг испуганных людей локтями, но стараясь не давать им понять, куда идут — количество мест ограничено! Тондор зацепился за кого-то рюкзаком и не мог освободиться; Анзи среагировала первой и помогла ему выпутаться из лямок, водитель тем временем проскользнул в дверь.