Роберт Хайнлайн - Марсианка Подкейн. Гражданин Галактики (сборник)

Капитан закусил губу, и на его лице появилось такое выражение, будто он с трудом сдерживает слезы. Наконец он хрипло произнес:

– Все ясно. Что ж, парень, ты готов?

– Сэр?

– Я забираю тебя с собой. Или Баслим тебе не сказал?

– Нет, сэр. Но он велел мне делать все, что вы скажете. Я должен пойти с вами?

– Да. Как скоро ты сможешь отправиться в путь?

Торби сглотнул:

– Хоть сейчас, сэр.

– Тогда идем. Я должен вернуться на корабль. – Капитан осмотрел Торби. – Матушка, нельзя ли подыскать для него что-нибудь поприличнее? Не могу же я взять на борт такого оборванца. Впрочем, не надо. Тут на улице есть лавочка, я сам куплю ему костюм и все, что нужно.

Женщина слушала его с возрастающим изумлением.

– Вы забираете его на свой корабль? – спросила она наконец.

– А вы против?

– Что? Вовсе нет… если вас не заботит, что его разорвут на куски.

– О чем это вы?

– Вы с ума сошли? По пути отсюда до ворот порта вы встретите не меньше шести ищеек, которые ради вознаграждения готовы землю рыть!

– Хотите сказать, что этот парень в бегах?

– Как вы думаете, чего ради я стала бы прятать его в своей спальне? Он жжется почище кипящего сыра!

– Но почему?

– Откуда мне знать? Только это так.

– Вы же не думаете, будто такой вот парнишка может знать о делах Баслима так много, что они…

– Давайте не будем говорить о том, что делал или мог сделать Баслим. Я – законопослушная гражданка Саргона… и мне вовсе не хочется, чтобы меня укоротили. Вы говорите, что берете мальчишку на свой корабль. Я говорю «отлично!». Я рада избавиться от хлопот. Но как?

Крауза пощелкал костяшками пальцев.

– Я полагал, – медленно проговорил он, – что должен лишь провести его через ворота и заплатить эмиграционный сбор.

– Вы ошиблись, так что забудьте об этом. Нет ли возможности взять его на борт, минуя ворота?

Капитан явно встревожился:

– Тут настолько строго с контрабандой, что мой корабль будет конфискован, если парня засекут. Вы просите меня рискнуть своим кораблем… своей головой… и всем экипажем.

– Я не прошу вас рисковать. У меня своих забот достаточно. Я лишь объяснила, как обстоят дела. Если хотите знать мое мнение, то попытка увезти Торби – чистое безумие.

– Капитан Крауза… – подал голос Торби.

– Чего тебе, парень?

– Папа велел мне делать все, что вы скажете… Но я уверен, что он не захотел бы, чтобы вы рисковали своей шеей из-за меня. – Торби проглотил подкативший к горлу комок. – Я не пропаду. Со мной все будет в порядке.

Крауза нетерпеливо рубанул ладонью воздух.

– Нет! Нет! – сурово произнес он. – Баслим хотел, чтобы я это сделал… а долги надо платить! Всегда!

– Не понимаю.

– А тебе и не нужно понимать. Баслим хотел, чтобы я забрал тебя с собой, значит быть по сему. – Он повернулся к Мамаше Шаум. – Вопрос один: как это сделать? У вас есть какие-нибудь идеи?

– Мм… Есть одна мыслишка. Пойдемте обсудим ее. – Она повернулась. – А ты, Торби, лезь назад в свое укрытие и будь осторожен. Возможно, мне придется кое-куда сходить.

На другой день, незадолго до наступления комендантского часа, большой портшез покинул Веселую улицу. Патрульный остановил его, и из-за занавески высунулась голова Мамаши Шаум. Патрульный удивился:

– Уезжаете? Кто же будет заботиться о ваших клиентах, Мамаша?

– У Мюры есть ключи, – ответила женщина. – Но ты, как добрый друг, все же пригляди за моим заведением. Мюре не хватает моей твердости.

Мамаша Шаум вложила что-то в ладонь полицейского. Это «что-то» тотчас исчезло.

– Договорились. Вас не будет всю ночь?

– Надеюсь, что нет. Возможно, лучше иметь пропуск, как ты думаешь? Я хотела бы, завершив дела, сразу вернуться домой.

– Сейчас с пропусками строго.

– Все еще ищут мальчишку того нищего?

– В общем-то, да. Но мы его найдем. Если он удрал за город, то сдохнет с голоду. Если остался здесь, его затравят.

– Ну, меня-то вы с ним не спутаете. Так как насчет краткосрочного пропуска для старой женщины, которой нужно нанести частный визит? – Она положила на дверцу руку – между пальцами торчал уголок банкноты.

Патрульный взглянул на бумажку и заозирался по сторонам:

– До полуночи хватит?

– Думаю, этого достаточно.

Полицейский вытащил книжку с бланками, что-то нацарапал в ней, потом вырвал страничку и протянул женщине. Как только она взяла документ, деньги исчезли.

– И пожалуйста, не задерживайтесь позже полуночи.

– Надеюсь управиться раньше.

Он заглянул в портшез, затем осмотрел его снаружи. Четверо носильщиков стояли спокойно, не говоря ни слова, да оно и неудивительно, поскольку все они были лишены языка.

– Откуда они? Из гаража «Зенит»?

– Я всегда вызываю оттуда.

– Кажется, я их узнаю. Неплохо подобраны.

– Осмотри их хорошенько. Может, среди них – сын нищего.

– Эти здоровые волосатые скотины? Бросьте, матушка!

– Пока, Шол.

Носильщики плавно подняли портшез и трусцой двинулись вперед. За углом Шаум приказала им замедлить ход и плотно задернула занавески. Похлопала по разбросанным вокруг диванным подушкам:

– Как ты там?

– Вы меня почти раздавили, – ответил слабый голос.

– Лучше быть раздавленным, чем укороченным. Сейчас станет чуть полегче. Ну и острые же у тебя коленки!

Всю последующую милю она сосредоточенно переодевалась и обвешивалась драгоценностями. Затем опустила вуаль так, что видны были только ее живые черные глаза. Покончив с этим, высунула наружу голову и отдала несколько приказаний старшему носильщику; портшез свернул направо, к космопорту. Когда они добрались до высокого глухого забора, уже почти стемнело.

Ворота для космонавтов находятся в самом начале Веселой улицы. Пассажирский выход был расположен восточнее, в здании эмиграционного контроля. Еще дальше, в районе складов, были торговые ворота, через которые везли грузы, и таможня. Еще дальше, в нескольких милях, находились ворота космоверфи. А между верфью и торговыми воротами была маленькая калитка для знати, для тех ее представителей, у которых хватало денег на содержание собственных космических яхт.

Портшез достиг ограды космопорта неподалеку от торговых ворот, свернул и двинулся вдоль стены к воротам, представлявшим собой несколько проездов, ведущих к разгрузочным докам. Каждый проезд преграждал барьер, подле которого надлежало разгружать прибывшие фургоны. Здесь работали инспекторы Саргона: взвешивали, обмеряли, протыкали и просвечивали грузы, прежде чем пропустить их за барьер, откуда портовые машины доставляли их к кораблям.

Этой ночью барьер третьего дока был открыт: заканчивалась погрузка вольного торговца «Сису». Его хозяин наблюдал за ее ходом, препираясь с инспекторами и не забывая время от времени, как было заведено с незапамятных времен, «подмазывать» скрипучий механизм таможни. В расчетах ему помогал младший офицер корабля, стоявший рядом с блокнотом и карандашом.