Наташа Михлин - Это внутри. Рецидив

— Я слушаю, — он нашарил взглядом удостоверение, которое она все еще держала в руках, — агент Фокс. Но недолго — у меня работа.

Хлынул ливень, волосы мгновенно облепили лицо и шею. Лорейн заскрипела зубами, но заставила себя успокоиться: что с психа взять?

— Я не могу говорить на улице, — проскрежетала она. — Это дело нацбезопасности.

Он пожал плечами, глядя поверх ее головы. Лорейн тяжело вздохнула.

— Суть в том, что… Мне нужна ваша помощь, мистер Дэвис. Сотрудничество.

Лицо Дэвиса на миг дрогнуло, словно в судороге, и Лорейн мысленно прокляла себя за то, что прочла дело Фернандеса не так внимательно, как надо было бы… Кто знает, какой у него был лексикон? Одна ассоциация — и все кончено. Хотя… Лорейн сунула удостоверение во внутренний карман куртки. Вот она — ассоциация, другой уже не требуется… Лорейн расхохоталась неожиданно даже для себя. На что она вообще рассчитывала, приехав сюда?!

Хорошо она смотрится сейчас — взъерошенная, смеющаяся во все горло сама над собой под окном у шизика… Лорейн заметила усмешку Дэвиса, который разглядывал эту картину с нескрываемым удовольствием. Кто из них ненормальный, хотелось бы знать?

С неба раздался удар грома.

— Входи, — почти не раскрывая рта, процедил белобрысый и захлопнул раму.

Он бросил тряпку под стул — с мисс Лорейн Фокс, агента Бюро Расследований, текло ручьем. Хозяин дома уселся напротив, сцепив руки и угрюмо глядя на гостью.

Все знали, кто правит балом в Нью-Йорк Сити, лидеры мафиозных семей украшали своими портретами страницы криминальной хроники и доски в кабинетах следователей. Как водится, схватить «капо» было не за что, и неопровержимые улики собирались с огромным трудом, годами копились в анналах Бюро, чтобы однажды оказаться достаточными для предъявления обвинения. Конечно, в условиях процветания гуманизма и демократии борьба с мафией походила на борьбу с Гидрой — стоит отсечь одну голову, как на ее месте тут же вырастает пять других. Однако никто не собирался опускать руки, и уж точно не мисс Лорейн Фокс.

Пару недель назад случилось несколько странных и весьма тревожных происшествий. Драгоценные материалы с компроматом на наиважнейших преступников-главарей банд исчезли бесследно.

Файлы хранились в разных местах, глубоко в недрах закрытой системы, а некоторые улики — в виде обыкновенных папок в сейфах. Кто и как мог пройти внутрь тщательно охраняемых объектов? Камеры наблюдения каким-то образом были выведены из строя или перенаправлены, замки частично вскрыты, частично аккуратно вынуты из дверей.

Преступники знали, куда идут, план был явно хорошо продуман, учитывал расписание всех работников и вахт охраны. Но несмотря на это они все же встретили людей…

Двоих охранников нашли мертвыми — причиной смерти одного был орех из упаковки, найденной в его собственном кармане. Частая и естественная причина, но арахис в тесте очень уж вовремя оказался в трахее парня… Другой неудачливый сторож был распят на сетке высокого напряжения, в четырех метрах от земли.

На местах преступлений не осталось никаких следов. Ни отпечатков пальцев, ни съемок, ни грязи, несмотря на то, что один из объектов окружала мокрая земля. Словно преступники шли и подметали за собой полы. Либо были призраками. Единственный возможный свидетель-уборщик смог сказать лишь, что ему неожиданно стало плохо — невесть отчего перехватило дыхание. Очнулся он уже после, когда злоумышленники, кем бы они ни были, покинули здание. Отдышавшись, этот же парень и подал сигнал тревоги.

Первое подозрение пало на своих — кто же еще мог так виртуозно вынести из хранилищ документы?! Нескольких человек заперли в домах в ожидании окончания расследования. Хотя и расследовать было особо нечего — путеводные нити рвались в руках.

Лорейн говорила, а перед глазами стояло лицо наставника. Мистер Райт добился допуска мисс Фокс к секретной информации, после знакомства с которой она ходила сама не своя целый день, поняв, к какой именно версии склоняет ее начальник.

— Почему вы сами не займетесь этим делом? — наконец, спросила пораженная Лорейн.

— Я уже стар, — мягко улыбнулся Райт. — А вот ты — справишься.

Она не имела права ошибиться! Это дело чести. И ей не помешает даже этот беловолосый придурок, вообразивший о себе невесть что.

Лорейн поглаживала острый краешек стола. Закончив говорить, подняла взгляд. Дэвис смотрел на свои руки, лицо оставалось спокойным, но костяшки сплетенных пальцев побелели. Молчание становилось все напряженнее.

— Особенно меня заинтриговали замки, — негромко повторила Лорейн. — Винтики и шестеренки разобраны… Зачем похитителям возиться с таким?

Мужчина закусил губы и неохотно поднял взгляд.

— Я думаю, что Это вернулось, мистер Сайхем.

— Дэвис, — с нажимом поправил он. — Это в прошлом.

— Как видите, нет.

— У тебя нет доказательств.

— У меня есть чутье! — вздернула подбородок Лорейн.

— Ты прочла секретную папку и тут же решила, что все преступления связаны именно с ней? — брезгливо поморщился Дэвис.

«Наглец».

— Для этого вы мне и нужны! — хлопнула по столу она. — Проверить, убедиться. Мне нужен тот, кто точно знает… Кто был там.

Он нервно провел рукой по волосам, снова отвел глаза.

— Почему именно я? Есть другие…

Лорейн придвинулась к столу и сложила на него руки, стараясь не выдать своих чувств. Не прямой отказ, а торг. С этим можно работать.

— Есть, — не стала отрицать Лорейн. — Но у всех семьи, кое-кто и вовсе уехал из Штатов. Вы не имели проблем с законом…

— Это шутка? — дернул ртом Дэвис.

— В последние годы, — уточнила Лорейн. — Вы — подходящий во всех отношениях кандидат.

— И мной удобно манипулировать, — едко усмехнулся он. — Всегда под надзором…

— К тому же, — невозмутимо продолжала Лорейн, — насколько я поняла, мало кто мог сравниться с вами в умении применять…

— Хватит! — он вскочил из-за стола, Лорейн напряглась, просчитывая варианты как добраться до двери невредимой… Но Дэвис всего лишь отошел к окну и встал, обхватив руками плечи.

— Я понимаю… ваши чувства, — осторожно сказала Лорейн. — Но я бы не приехала к вам без веской причины.

— Я подумаю, — спустя долгое молчание проговорил Дэвис.

— Но…

— Дверь там, — не поворачиваясь, показал он.

Лорейн ничего не оставалось, как, в который раз за сегодня, стиснуть зубы, положить на стол подмокшую визитку и выйти, еле удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью.

Уилл давно уже не ощущал такого подъема. Хотелось забраться на какой-нибудь небоскреб, и, держась за антенну, орать в мокрый сверкающий ночной город что-то отвязное и гордое, вроде: «Выкуси, мироздание!»