Наташа Михлин - Это внутри. Рецидив

— Кстати, откуда ты узнал мое имя? — спросила она, уже садясь в машину.

Гловер сел рядом, захлопнул дверь и покусал губы.

— Там был один… Птаха держал его в нижнем складе, под небоскребом. То ли друг, то ли враг — хрен разберешь.

Ногти Лорейн впились в ладони.

— Как… как он выглядел?

— Такой высокий, белый, — пожал плечом Уильям.

— Он в порядке? — резко выдохнула Фокс.

Гловер невесело усмехнулся и покачал головой.

— Не думаю… Он сразу поперся прямо туда, к Птахе. Не захотел меня слушать.

— О Господи, — Лорейн закрыла лицо руками. — Идиот…

— Я сказал ему то же самое, — вздохнул Уилл.

Перед глазами решетка. Впивается в кожу, врастает в нее. Пленник отступает, оставляя на металле клоки шкуры и кровяные разводы. Отступает, чтобы броситься вновь, зная, что это бесполезно. Зная: стальные прутья уже оставили споры и те проросли, изгибаются в его венах, текут с кровью, к сердцу. Зная, что обречен.

Джереми хорошо понимал, что сейчас чувствует Энди — он в свое время успел напиться этой горечи сполна. Если Янг не конченый кретин, он в курсе — его игра проиграна. А даже если и не в курсе, то должен ощущать неумолимо сжимающееся кольцо охотников, чуять животным инстинктом загнанного зверя. А зверь в западне всегда смертельно опасен.

День звенел ярким осенним солнцем, в абсолютном безветрии разносился надрывный вой пожарных сирен. Неподалеку кто-то звонко смеялся, хлопали петарды — наверняка старшеклассники вовсю пользовались свободой от школы. Они, конечно, не осознавали опасности, и поэтому считали себя храбрецами… Некоторые прохожие испуганно жались к стенам, ища глазами источник громких звуков, готовые забиться в любую щель в поисках спасения. Другие продолжали идти, провожая равнодушными взглядами очередную полицейскую машину, переступая через осколки очередной разбитой витрины. Останавливались у лавки зеленщика, аккуратно клали овощи в бумажные пакеты.

Мост остался далеко позади, нужный перекресток был виден, хоть Джерри не знал точных координат. Он уже не бежал, а шел, вдыхая город со всем его дымом, каплями бензина и ярким ароматом свежей зелени и поздних яблок, покрытых мелкими солнечными веснушками. Растревоженное напряжением ребро тупо и безостановочно ныло, точно на уровне сердца. Но с последним все было в порядке — оно билось ровно и без перебоев. Эйтан всегда отмечал, что у Джерри на редкость сильное сердце…

Впереди послышались взволнованные голоса. Джереми вскинул глаза, увидел бегущих людей и понял, куда идти. Поспешно отступил в тень козырька здания, затем — в темный проулок, сокращая себе путь. И вовремя: Вторую авеню перекрыли, послышался монотонный рев мегафона, призывающий людей отойти как можно дальше от места боевых действий. Джерри прислонился спиной к прохладной гладкой стене, сжимая в кулаке инъектор. Время пришло.

Это просто нужно сделать.

«Мы не умираем. Мы перерождаемся».

Он боялся.

Не смерти и не того, что сотворит с его телом этот кусок радиации. А своего желания быстрее закатать рукав, вколоть иглу и наконец ощутить Это в себе. А после того, как все закончится, вновь потерять рассудок от осознания: оно ушло. И уже навечно. Лучше бы умереть. Впрочем, шанс закончить именно так — весьма высок.

«Соберись, ну же».

Шприц оказался очень качественным — жидкость вошла в вену без остатка. Джереми выпустил из руки инъектор, позволив ему зазвенеть о камни. Глубоко вдохнул, ощущая, как меняется мир — внутри и снаружи. По коже потек багровый ручеек, капли отделились от руки и повисли в воздухе. Звук автоматной очереди скользнул по границе восприятия, почти неслышимый. Стая голубей взмыла в небо. Джереми отвел глаза от капель, кровь упала кляксами на асфальт. За углом завязалась перестрелка, а потом внезапно стихла. Раздался взрыв…

Он заставил себя отклеиться от стены. Шел и ощущал, как Вселенная течет меж пальцев, готовая повиноваться его зову. Это восхищало до блаженной судороги и пугало до крика.

Совсем как раньше.

В просвете между домами Джереми увидел огненное зарево, увидел их и улыбнулся. Парень из подвала был прав, Янг не один. Ну что ж… Просто нужно высвободить зверя, без мысли о том, получится ли загнать его обратно. Переродиться, забыть, кем стал теперь. Отпустить все тормоза. Только тогда можно ощутить и использовать каждую каплю…

Спасательные бригады направили в восточный Гарлем, чтобы успеть убрать оттуда как можно больше людей. Напуганные последними событиями жители не удивлялись и не перечили, когда в квартиры стучались представители госслужб и просили покинуть здание под предлогом опасности обрушения группы высоток на Сто двадцать третьей, которое могло затронуть большую часть района.

Лорейн с раздражением смотрела на медленно ползущий по улице броневик. Еще один такой же следовал с другой стороны. Чистой воды показуха — любому ясно, что пускать орудия в ход никто не будет, если на месте и правда склад боеприпасов… Но военные мыслят другими категориями.

Многое успело случиться за те полчаса, которые Лорейн провела в машине. Ей доложили, что три из семи складов найдены и ликвидированы, две точки оказались пустышками, зато нашли другой склад, почти случайно. Джованни Бианки со своими приближенными взят и уже сидит под охраной, а многие крупные мафиози убиты, местоположение остальных раскрывается прямо сейчас.

Точную локацию гнезда боевиков, куда направлялась опергруппа, удалось вычислить: агенты умели работать быстро и тихо. Неприментый тупик с якобы обанкротившимся спортзалом, где по ночам нередко слышался подозрительный шум, а на улице в квартале оттуда не так давно стали парковаться незнакомые жителям машины.

Лорейн смотрела в окно и представляла себе, что происходит в городе, там, за шумоизолирующим стеклом джипа. Сколько трупов сегодня ляжет на улицы? Рассыпанных по штату «избранных» спецназ отстреливал, как бешеных собак. Установление порядка предваряет хаос… И чтобы его обуздать, порой требуется сотворить хаос еще больший.

Не слишком широкая улица оканчивалась серой стеной. Дома, тонкие стволы облетевших вишен, фонарные столбы — все, казалось, застыло в напряжении. Этот кусок района не эвакуировали, чтобы не спугнуть преступников и окружить, пока они еще не поняли, что происходит. Увидев под своими окнами военную технику и полицейские мигалки, жители поспешно опускали заслонки окон — невесомую иллюзию не столько безопасности, сколько непричастности.

Серое здание стиснули красные стены высоток. Угол одного из домов занимала рекламная светящаяся вывеска. На первом этаже виднелась широкая рольставня, покрытая выцветшими граффити с изображением штанг. Лорейн вышла из машины после того, как заглохли моторы бронированных джипов, а крепкие парни в форме заняли свои места. Агент О’Брайан, приставленный к Уиллу Гловеру, толкнул подопечного ближе к Лорейн, чтобы его было хорошо видно. Она откашлялась и подняла мегафон.