Светлана Багдерина - Путешествие в Шахристан

- А у вас и шуты на улицах встречаются?

- Встречаются, но только в специально оборудованных заведениях. Считается, что на улицу их выпускать опасно.

- Для кого?

- Для них же самих.

Прогуливаясь далее по набережной, мы заметили хорошо одетого шахрая, имевшего внешность творческой личности и декламировавшего мелодичным речетативом перепитии из жизни антропоморфных зверюшек: 'В ущелье лёжа, Уж долго думал об энтропии и смысле жизни - он был философ, писал трактаты. Бездельник Сокол над ним носился в волнах эфира по воле ветра, всех обзирая, подлец крылатый!' Вокруг писателя не было такой толпы, которая окружала мастера Малярю, поэтому Нибельмес демонстративно опустил серебряный шахрик в стоящую подле декламатора деревянную жабу, служившую тому копилкой, и поспешил увести нас с набережной.

- А почему копилка в форме жабы? - оглянулся на сказителя Пётр Семёнович.

- Жаба считается символом преуспеяния, - пояснил Нибельмес, ускоряя шаг. - Вспомните постамент памятника философу Сам-Посуди! А поскольку некоторые из шахраев суеверны...

- Почти все?

- Многие. Так вот, по этой причине вложения в жабу считаются приносящими прибыль. А потому чаще делают пожертвования тем уличным артистам, у которых копилки в форме жабы. Но поскольку шахраи народ бережливый, то копилки в форме жабы можно встретить и в домах обывателей. Особо респектабельным считаются копилки в форме жаб, обшитые шкурами настоящих жаб - а шкурки эти, кстати сказать, нам приходится завозить из-за границы, поскольку болот в Шахристане нет, да и в остальных водоёмах жабам места не находится. Этой популярности изображений земноводного почему-то очень удивляются иноземцы. Они даже считают жабу шахрайским священным животным...

- А жаба действительно в Шахристане священное животное?

- Да нет, просто на одном из дипломатических приемов в какой-то из стран Забугорья дипломатов угощали местным деликатесом - лягушачьими лапками. Шахрайский посол дипломатично отказался, сославшись на то, что в Шахристане-де лягушка - священное животное. Ну вот с тех пор это суеверие и прижилось...

Я тихо порадовался, что царь Василий послал нас не в Бхайпур и не в Вамаяси, ибо было бы жестоко ставить нормального лукоморца перед выбором, пустить ли слух, что тараканы и многоножки в Лукоморье - священные животные, или этих самых животных съесть.

Покинув набережную, мы вскоре очутились около очередного дворца в эклектичном стиле, который оказался сиропитательным домом. Упитанные сироты носились в просторном саду и залезали на фруктовые деревья, ветви которых специально по такому случаю были укрпелены массивными подпорками. На моё замечание, что таким сиротским учреждением может гордиться даже самый человеколюбивый монарх, Нибельмес-ага возразил, что лично он гордится тем, что это единственное учреждение такого рода в Ширин-Алтыне и одно из немногих - по всей стране. Развивать эту тему он, однако, не стал, заметив лишь, что каждому сироте необходимо обеспечить лучшие условия для воспитания, потому как из их среды выходит не менее способных людей, чем из среды имеющих родителей.

- Например, Его Высочество наследный принц Сабрумайский, последний отпрыск угасшей династии, лишился своего августейшего родителя ещё будучи младенцем. Впрочем, вы могли и не слышать о перипетиях сабрумайской истории...

- О перипетиях могли и не слышать,- ответил я, когда понял, о ком говорит Нибельмес. - А вот про самого Агафона очень даже слышали, да и насмотрелись довольно. И, должен заметить, Вы абсолютно правы: Агафон славный малый... в общем и целом.

- Ага-фон-Сабрумай?- воскликнул необыкновенно воодушевившийся шахрай, причудливо именуя Агафоника на вондерландский манер. - Принц-Тираноборец? Вы имеете честь быть представленным ему?

- Имею, - улыбнулся я, вспоминая беседы с юным волшебником. - До сих пор, небось, книжки в мою библиотеку не вернул...

- Наверное, вы влиятельный вельможа в Лукоморье, Дионисий-ага, - шахрай посмотрел на меня с новым уважением и поклонился. - Странно, что наши... страноведы... про Вас ничего не докладывали. Если Вы имеете возможность вести с Его Высочеством столь неофициальные беседы, то не могли бы Вы передать принцу приглашение от народа Шахристана. Уверен, что все граждане согласятся наделить его титулом почётного эмира! - шахрай снова отвесил изящный поклон.

- Скажу, конечно, - кивнул я несколько обескураженно после того, как сообразил, что 'принц' и 'Его Высочество' относится к Агафону.

- После победы над Элалией Асхатской популярность принца среди шахраев необыкновенна. Даже асхаты рассказывают о нём как о могучем колдуне, который летает на огромном черном ковре или на огромном зеленом змие и сеет ужас в сердцах врагов леденящими кровь словами 'я точно знаю, что это заклинание выполняется как-то так'. Асхаты зовут его Принц-Чародей из Амбара.

- Из какого ещё амбара?

- Вот это мне неизвестно. Может быть, они приписывают принцу узамбарское происхождение. А может быть, так они переиначили название бывшей сабрумайской столицы. Кто этих асхатов разберёт - дикари ведь, забыли свой язык и теперь бормочут не пойми что на непонятном наречии, именуемом нами косноязом... Кстати, нашим... специалистам... известно, что асхатский триумф - это не первая победа Принца-Чародея! Говорят, что, будучи ещё совсем юным магом, он низложил другого тирана, правившего более пятидесяти лет в каком-то из сопредельных с сабрумаями государств. Причём особое уважение вызывает то, что ради торжества свободы принц презрел родство, в котором он состоял с низложенным тираном, и, более того, не занял освободившийся престол у народа... э-э-э...

- Костеев, - подсказал я.

- Костеев?! - переспросил шахрай с таким видом, словно я упомянул о чём-то неприличном. - Так я и думал. У кого ещё может на полвека процвести гнуснейшая тирания. Жалкий народец.

- Это ещё почему?! - обиделся за костеев Никодим.

- Потому что рабы. По данным наших историков, они стали такими в результате караканского ига, но это не имеет никакого значения. Рабы самостоятельно не могут создать ничего дельного. Мы даже не стали устанавливать с ними союзнических отношений. Нам не нужны такие васс...союзники!

- Можно подумать, что караканцы ваши лучше! Прямо государство свободы, степная республика! Осталось только дырки на штанах зашить и виселицы с границ убрать!

- Хм, - смутился шахрай, который, судя по всему, в приливе воодушевления сболтнул что-то лишнее или спровоцировал нас на ненужные вопросы. Подумав, он продолжил, тщательно подбирая слова. - Караканцы... связаны с нами... добрососедскими отношениями. Они покупают наши товары... и обеспечивают... безопасность... наших северо-западных границ. Их... общественное устройство... мы считаем их внутренним делом. И не полагаем необходимым влиять на него.