Алёна Жукова - Страшная Маша

– Почему? – заплакала она. – Что это значит? Где вода? Почему ладони холодные? Ведь другим помогаю, почему не ему?

Бутылка покатилась по полу. Чуча рассерженно набросилась на нее, перекатывая из стороны в сторону. Мусор, осевший на дне, высыпался на пол. Чуча принюхалась и тронула лапой маленькую черную бусину, выкатившуюся из бутылки. Маша, как букашку, накрыла ее ладошкой. Бусина была не больше горошины – гладкая, теплая, мерцающая голубым светом. Догадка поразила: в ее ладошке лежит тот самый мифический мертвик, который возвращает больных чуть ли не с того света, но и забирает туда абсолютно здоровых. Все зависело от того, в чьих он руках и кто его хозяин. Маша вспомнила легенду, рассказанную Ниной, и приложила бусину к Витиному лбу. На камне проступили, словно капилляры, красные прожилки. Он нагрелся и задрожал, как жужжащая в руке муха. Наполнив стакан водой, Маша опустила в него камень. Теперь надо было дождаться утра и дать Вите выпить настойку. Вот только Маша боялась, что Витя до утра не доживет.

Глухая и тяжелая ночь, как могильная плита, придавила Предгорье. До рассвета оставалось совсем немного. Маша легла рядом с Витей, а Чуча, свернувшись клубочком у его плеча, уютно зафырчала. Любимые с детства сказки, которые Маша рассказывала маленькому больному брату, сейчас звучали намного тише и путанней. Она все поглядывала на стакан и на небо за окном. Камень в стакане темнел, зато небо светлело. Когда закричал соседский петух, Маша приподняла Витю и стала по капельке вливать целебную воду в его пересохший рот. Он сглотнул, потом еще. Открыл глаза и стал жадно пить. Маша еле выдрала у него стакан, чтобы не проглотил бусину.

Витя ничего не помнил из вчерашнего, кроме того, что спал как убитый.

Дом проснулся и наполнился обычными утренними звуками: хлопаньем дверей, шумом душа, звяканьем тарелок. Из кухни потянуло ароматами кофе, ванильных оладушек и клубничного варенья. Витя сорвался с кровати, а Маша не могла встать. После тяжелой ночи она почувствовала чудовищную усталость. Ей хотелось одного – спать. В кулачке пряталась бусина, которая на удивление слегка подросла. Теперь она была размером с маленькую вишенку. Маша боялась потерять ее во сне. Надо было придумать, куда бы спрятать. Взгляд упал на Чучу. Та, словно догадавшись о терзаниях хозяйки, прыгнула в свою корзинку, порылась в ней, поддев уголок мягкой подстилки. Маша кивнула и, завернув бусину в салфетку, бережно спрятала ее в Чучином домике. Кошка уселась поверх, словно курица на яичко. Маша вздохнула, еле доползла до кровати и провалилась в тяжелый сон без сновидений.

Добудиться Машу не удалось ни к завтраку, ни к обеду. Наташа негодовала, не сомневаясь, что дочка просто не хочет ехать на открытие гольф-клуба и потому дрыхнет. Витя усердствовал возле сестры, хватая ее за нос и поливая водой. Ничего не сработало. Когда вечером, после прогулки по зеленеющим полям с восемнадцатью лунками, песочными проплешинами и голубыми лужицами водных препятствий, катания на гольф-карах и банкета в роскошном ресторане клуба, они вернулись домой, Маша спала в той же позе зародыша, в которой ее оставили. Наташа уже не злилась, а не на шутку разволновалась: с дочкой частенько происходили разные непонятные вещи, но такого еще не было. Она позвонила Руслану и попросила найти врача, но лучше доставить их в город. Оставаться тут было рискованно.

Руслан приехал не один, а вместе с Антоном. Когда Михалыч узнал, что происходит с Машей, вызвался сопровождать их до города и, если надо, отвезти девочку в больницу. Выглядел он каким-то растерянным и уставшим – открытие клуба отняло у него много сил, и Наташа не понимала, зачем ему лишние заботы с ее ребенком. Антон склонился над спящей Машей, осторожно поднял ее и понес в машину. Наташа опять поймала себя на дикой мысли, что этот человек и есть ее Алексей, а все случившееся с ним – страшный сон, и вот сейчас они приедут домой, а он окажется у нее в спальне…

Как только врач скорой помощи приложил холодный кружок фонендоскопа к Машиной груди, она очнулась. Первое, что заметила – брата, просунувшего взлохмаченную башку в проем двери и скорчившего забавную рожицу. Маша рассмеялась. Только сейчас поняла, что не помнит, как попала домой. Восстановив в голове события прошлой ночи, она попыталась спрыгнуть с кровати, но врач удержал. Тогда, отчаянно сопротивляясь, Маша запаниковала: «Мамочка, мамулечка, тетрадку надо уничтожить, срочно! Если он найдет – мы все погибнем! А где Чуча? Позовите Чучу!» Наташа охнула, прижала к себе дочку: «Доктор, она бредит! Что делать?» Врач отвел Наташу в сторону и начал что-то ей тихо объяснять, а Витя побежал за Чучей. Он приволок корзинку с кошкой и шепнул Маше на ухо:

– Представляешь, Чуча из корзинки не выходит, не ест, не пьет, даже на горшок не пошла. Я хотел ее вынуть – орет.

– Ставь сюда, – Маша указала на место возле себя.

Чуча радостно выпрыгнула и побежала по своим неотложным делам. Маша запустила руку на дно Чучиного дома и нащупала бусину, сжала ее в кулачке и сунула под подушку.

В углу комнаты Наташа шепталась с докторами. Иначе как бредом она не могла объяснить поведение дочки. О какой тетради идет речь, понятия не имела. Доктор туманно объяснял, что такое бывает с девочками в период полового созревания, но на данный момент все жизненные показатели у нее в норме: давление, пульс, температура. Надо, конечно, наблюдать, но пока беспокоиться не стоит. Похоже, что девочка просто до конца еще не проснулась.

Только один человек, кроме Вити, понял, о какой тетрадке идет речь.

Антон с Русланом сидели в гостиной и ждали вердикта врача. Они решили не уезжать, поскольку Наташе еще могла понадобиться помощь. Услышав крики девочки, Михалыч подскочил. Его прошиб холодный пот, руки затряслись: тетрадь, которую он искал уже несколько месяцев, находилась в этом доме. В ней заключалось его будущее. Предательство Алексея нарушило планы. После его смерти пришлось подсылать людей в медицинский офис, на съемную квартиру, но тетради и след простыл. Без тех записей все, чем Антон занимался в Предгорье, теряло смысл.

Три года назад он приехал сюда только для того, чтобы найти удивительный камень, о существовании которого узнал из отцовского дневника. Время шло, а его поиски были безуспешными. Кроме тетради ему по наследству достался медальон с черным минералом, напоминавшим обсидиан. До приезда сюда он его не надевал: во-первых, находил дизайн устаревшим и пошлым, а во-вторых, байки отца про то, что камень способен вытаскивать хозяина с того света, считал старческим бредом. Но та чертовщина, с которой он столкнулся в этих местах, заставила его не только надеть, но и жить, подчиняясь камню.