Алёна Жукова - Страшная Маша

– Издалека, похоже… Никто точно не знает. Даже Леха не знал. Фамилия его Милофф – с двумя «ф» на конце. Ходили слухи, что предки его из этих мест. Только никто никаких Миловых тут не помнит. Появился он три года назад налегке. Прикатил на велосипеде. Только и было у него – рюкзак да спальный мешок. Остановился на постой у Нины-буфетчицы. Ездил по окрестностям, на гору ходил, в море нырял, а потом уехал ненадолго, а когда вернулся, выяснилось, что у него документы на генеральную застройку, что он, считай, хозяин поселка. Дом себе решил отгрохать именно на том самом месте, где теперь ваш. Там Леха оставил пепелище и никак не мог найти в себе силы что-то с этим сделать. А тут – здрасьте, не хотите ли уступить мне местечко. Леха с радостью бы уступил, но вдруг заикнулся, что тоже не прочь дом восстановить, так как в жизни его появилась семья – это вы, стало быть. Антон как узнал, что Леха доктор, так вцепился в него и стал строить два дома рядом – ему и себе, только бы Леха занялся изучением тетради, с которой Антон не расставался. Тетрадь была старая, в ней были какие-то важные записи. Леха посмеивался над Михалычем, что тот никак не может ее прочесть, хоть и написана она русским языком, только очень неразборчиво. Шутил, что только доктору это доступно. А потом, незадолго до смерти, между Антоном и Лехой кошка пробежала. Не моя точно…

Катя захихикала, но потом сразу погрустнела:

– К тому времени моих кошек почти всех извели… В чем суть их ссоры, не знаю, но Леха хотел у меня тетрадь эту спрятать, а потом передумал, наверное, в город увез. Что он там такого вычитал, из-за чего не захотел работать на Антона, не знаю. Я вот только не понимаю, почему он все же решил вас сюда перевезти, если догадывался, что это опасно?

Не раздумывая, Витя ляпнул: «Потому что мы особенные!»

Катерина улыбнулась, хоть и заметила, как Маша исподтишка показала Вите кулак:

– Не волнуйтесь, я вашу тайну не выдам. То, что особенные, сразу видно. Откуда вы знаете про мертвик?

– Мне Нина-буфетчица рассказала, – призналась Маша, – когда мы по морю катались. Я руки в воду опустила, а там огоньков видимо-невидимо. И свет у них такой же, как у камня, что на Михалыче висит.

– А теперь чувствуешь, что руки огнем горят, так? – хитро усмехнулась Катерина.

– А вы откуда знаете?

Катерина пошла вглубь комнаты, выдвинула со скрипом ящик дряхлого комода и вынула оттуда красную коробку с двуглавым орлом, на которой было написано: «Т-во С. Петербургскаго Механическаго Производства Обуви «Скороходъ». Катерина открыла ее и начала выкладывать на стол разные диковинные предметы – бутылочки из цветного стекла, блестящие палочки, красные бусы, две медные рюмочки величиной с наперсток, истонченную серебряную ложку и миниатюрный портрет пожилой женщины. Катя разложила все по кругу, а в центре поставила портрет:

– Мою прапрабабку тоже Марией звали. Знахарка была знаменитая, – загадочно улыбнулась Катя. – Кто знает, может, и у тебя получится. Возьми эти бутылочки. В них когда-то хранился мертвик, но испарился. Только я вот думаю, что не мог он исчезнуть бесследно, что остались его частицы в воде. А вдруг ты та самая следующая хозяйка…

Витя что-то хотел сказать, но поперхнулся хлебом и молоком. Катя стукнула его по спине.

– Что ты сидишь? – крикнула она Маше. – Он же задохнется, помогай. Ты можешь.

– У меня не всегда получается, – призналась Маша, – а на Витю вообще ничего не действует, я пробовала. Но вы не волнуйтесь, у него часто такое случается. Если бы не болтал с набитым ртом…

Витя прокашлялся, из глаз его потекли слезы, он вздохнул и тут же замолотил языком: «Почему опять Маша главная, почему она хозяйка?»

– Посмотрим, – покачала головой Катя. – Жизнь покажет. Если Маша найдет камень, то сможет бороться на равных со смертью.

– А зачем искать? – удивился Витя. – Машка ведь считает, что у Михалыча на шее мертвик висит. Украдем и все тут…

– Даже не знаю, как это объяснить, – задумалась Катя. – Откуда он может быть у Михалыча и почему до сих пор не рассыпался в прах? Объяснение есть, но мы его не знаем. Возможно, оно в той самой тетради, которую Леха отказался Михалычу отдать.

– Это толстенькая такая тетрадочка, потертая, с рыжими пятнами и резинкой вокруг? – опять набивая рот хлебом, поинтересовался Витя.

Маша округлила глаза, а Катя закивала головой:

– Да, та самая, а где ты ее видел?

– У мамы в тумбочке возле кровати…

Разволновавшись, Катя сбилась на скороговорку: «Бегом… забрать тетрадь, не отдавать, спрятать, читать, понять… маму спасать…»

Маше стало не по себе:

– Катя, он говорит о тумбочке, которая в городе. И пусть расскажет нам заодно, как он ее взломал. Говорил, что замки глазами открывать не умеет, однако… – Маша грозно посмотрела на Витю.

Витя торопливо доедал последний кусок хлеба с медом и сделал вид, что это к нему не относится. Маша выдернула его из-за стола, устремилась к двери, обещая на ходу испуганной хозяйке вернуться в следующие выходные и привезти тетрадь.

Катя напоследок опять повторила: «Берегитесь! И маму берегите. Она в опасности».

В дом они успели заскочить прямо перед возвращением мамы и Валентины. Спрятав грязную обувь, забрались на диван и включили телевизор, изобразив на лицах скуку и оскорбленное полицейскими методами воспитания достоинство. Есть отказались – после Катиных угощений в них уже ничего не лезло. Валентина разволновалась, уж не голодовку ли они объявили, и шепнула Наташе, что лучше бы эти наручники снять, а то мало ли… Наташа согласилась и пообещала попросить об этом Антона, тем более что завтра они встретятся. Она была в приподнятом настроении и радостно объявила:

– Все пойдем на открытие гольф-клуба, который основал Антон Михалыч. Съедутся богатые люди. Нам поручено держать подушечку с ножницами для разрезания ленточки. Надо красиво одеться, причесаться, вести себя хорошо, как подобает джентльменам и леди.

Кислое лицо Маши не смутило маму, зато Витя подпрыгнул от радости: «Здорово, можно будет на гольф-карах покататься! Хочу играть в гольф!»

Наташа выложила из пакета нарядные вещички, которые она прикупила всем по случаю «выхода в свет». Бросив на ходу: «Примеряйте, дорогие!», ускакала в свою комнату, прихватив коробки с платьем и туфлями. Маша даже не встала с дивана, обдумывая, как бы улизнуть – съездить в город и найти в доме тетрадь. Можно, конечно, дождаться окончания выходных, спокойно со всеми вернуться, но Маша боялась, что Михалыч ее опередит. Ведь чего проще спросить у Наташи, не видела ли она у любимого Леши старую тетрадь, а Наташа сразу выпалит: «Конечно! Она у меня в тумбочке лежит…» – и тогда они никогда не раскроют его тайну.