Коллектив авторов - Они придут из ниоткуда

Он допил второй бокал пива и встал. Табурет скрипнул, как игла у старого проигрывателя.

— Садись, — приказал Джо, правильно читая намерение Митоса. — Раз ты освобожден под залог, то никуда не поедешь. Наблюдатель подал свой доклад, затем сел в машину и отправился на каникулы в дом своих родителей. В Орегоне.

Мгновение Митос серьезно обдумывал, не отправиться ли ему вслед за Наблюдателем. Разве не мог он перебраться через границу штата туда и обратно без риска быть пойманным? Он резко опустился на сиденье, между тем как события последних дней проносились в его памяти. Нет, если он хочет выбраться из передряги, оставшись в своей нынешней личности, он должен быть хорошим мальчиком.

— Тогда, полагаю, будет лучше, если ты нальешь мне еще, — сказал он, определенно решив не упускать ни одного положительного момента, который сумеет найти. — И, может быть, ты расскажешь мне, что еще тебе удалось выяснить.

Дом профессор Ларсена, белого цвета, разноуровневый, располагался в непосредственной близости от домов, которые выглядели выросшими одновременно году этак в 1972. За несколько дней после смерти хозяина газон превратился в поле одуванчиков, и от него веяло такой тоской, как будто и он, и сам дом пребывали в трауре по потерянному владельцу.

Желтые ленты, ограждавшие место преступления, все еще висели на входной двери. Митос откинул их в сторону и открыл дверь ключом, который обнаружил под фальшивым камнем в бордюре из роз, обрамлявшем подъездную дорожку.

— Ты уверен, что нам следует это делать? — спросил Джо.

— Нам абсолютно не следует этого делать, — согласился Митос. — Меня, однако, это не волнует. Неважно, сколько раз я прощался с друзьями, это никогда не кажется реальным, пока сам не увидишь. — Он шагнул внутрь и остановился, глядя на книги, заполнявшие полки вдоль стен и стопками стоявшие там и сям. Здесь было больше книг, чем любой смертный мог бы прочитать. Как однажды сказал ему Ларсен: «Я не могу умереть, пока не прочитал их все». Он сообщил об этом Митосу, когда в первый раз пригласил его к себе, добавив мечтательно: «Все наши знания — только малая часть того, что мы потеряли».

В доме всегда держался затхлый запах бумаги. Теперь Митос также уловил примесь металлического запаха крови и сладковатого душка разложения. Он последовал за ними через холл в большой зал, где еще больше книг теснились на полках и рассыпались на пол. Ларсен давно преобразовал комнату в домашний офис. Он обменял полагающийся в гостиной диван на пару офисных кресел, а декоративные столики — на стол, почти равный длиной комнате. Стопки бумаг разной высоты занимали всю столешницу, за исключением пустого места, предназначавшегося для ноутбука хозяина.

Тело увезли, но никто пока не пришел, чтобы отчистить кровь, что запятнала один из стульев и большой участок ковра. Пара мух жужжала в комнате, и Митос равнодушно прихлопнул их.

— Его застрелили? — спросил Митос, уточняя то, на что полиция намекала, а Джо сказал. Эта деталь была одной из многих, официально не сообщавшихся. Вероятно, следователи надеялись, что их подозреваемый еще больше обличит себя лишними знаниями.

— По сообщениям полиции, кто-то вошел через заднюю дверь, — Джо указал своей тростью на раздвижные стеклянные двери, которые вели из большой комнаты к выходу в огороженный двор, — и всадил пулю в профессора, а затем покинул дом через переднюю дверь. Один из соседей, который был у себя в саду, сообщил, что слышал выстрелы, затем увидел, как некто твоего телосложения, одетый в университетскую толстовку с капюшоном, покидает дом.

— Высокий и тощий, под капюшоном. Нет, не могу даже представить, какая толпа народа подходит под это описание. — Митос не пытался сдержать сарказм. Когда в университете наступала сессия, можно было легко встретить тысячи похожих на него людей. Он мог бы навскидку вспомнить несколько дюжин со своего потока.

Ноутбук Ларсена пропал. Подставка из камня, на которой он обычно покоился, была пуста, за исключением высохших брызг кофе. Остальная его часть пролилась и впиталась в ближайшие стопки бумаги, тогда как кружка приземлилась на пол и уцелела благодаря ковру. Митос поднял ее и поставил обратно на стол; это казалось меньшим, что он мог сделать, чтобы восстановить некоторый порядок в комнате. Отпечатки пальцев уже сняли — и его в любом случае были повсюду, — так что ему не стоило беспокоиться по этому поводу.

— Сосед настаивает, что человек, которого он видел, был ты, — добавил Джо. Он обошел вокруг стола, чтобы взглянуть через плечо Митоса на бумаги: многие семестровые и курсовые работы сейчас были повреждены до нечитаемости. — Как ты думаешь, что университет собирается делать с этим? Столько работы коту под хвост, и не похоже, чтобы он их уже проверил. Хотя, если я вспомню свои студенческие годы, так он, вероятно, искал любой повод, чтобы не заниматься этим.

Митос сочувственно хмыкнул. Всё так.

— Ему и не надо было. Стопки для ассистентов. Я собирался вернуться в тот вечер и забрать выделенные мне, потом бы он просмотрел и отметил, чьи работы вернуть. Он всегда опасался, что студенты могут обвинить ассистентов в потере курсовых, чтобы сдать их попозже. — Митос вздохнул. Перспектива не иметь дело с курсовыми, сочиненными под воздействием пива, Red Bull’а и абсолютной веры в способность вордовской программы проверки орфографии исправить любую ошибку, при всяких других обстоятельствах была бы замечательной. — Уверен, в университете есть малоизвестные правила, чтобы разрулить ситуацию вроде этой.

— Итак, ты был ассистентом и аспирантом Ларсена…

— И другом, — прервал Митос.

— …и другом, — согласился Джо, мягко касаясь руки Митоса, — и полиция все еще думает, что ты больше бы выиграл, чем проиграл, убив его?

— Филипп несколько напоминал мне Дона Зальцера, — сказал Митос, вспоминая своего инструктора, руководителя и друга в организации Наблюдателей. Дон тоже был любителем книг и знаний, как и Джо. Никто не мог сказать, что у Митоса нет своих предпочтений среди людей. — Я собирался рассказать ему правду, — поделился он воспоминанием без указания, кого именно имел в виду. Может, обоих. Легко выдавать свои секреты, когда человека, с которым планировал поделиться, больше нет в живых. — Преобладающая теория моей мотивации этого преступления — стресс. Полагаю, они думают, что я сорвался под давлением предстоящей защиты диссертации. Полиция считает, что Ларсен грозился завалить меня.

Он хмуро посмотрел на стол. Стопок бумаг на нем было больше, чем ассистентов. Небольшая пачка с прикрепленным к ней пустым стикером находилась в стороне от остальных. Взяв бумаги, он пролистал их, сразу отмечая недостатки. Неожиданные изменения шрифта, текст, из которого не удалили гиперссылки, старая дата в заголовке обличали плагиатора-лентяя. Там было много такого.