Коллектив авторов - Они придут из ниоткуда

— А Шани — это кто? — уточнил Йорвет на всякий случай. — Вроде о такой ты мне еще не рассказывал. Или я не помню.

— Одна такая… Да неважно! — буркнул ведьмак. — Пришла и… Обоим досталось. Мне больше. Но я бы объяснился, если бы не Лютик! Лютик, не иначе как с перепоя и похмелья, заявил, что ей, грубой медичке, тонких натур не понять. Пришлось сбежать. Я его привез к Трисс… Ну что могло случиться? Трисс он знает давно, она тоже от него ничего хорошего не ждет. И кто его за язык тянул, когда она спросила, из каких мы краев да что нового? И ладно бы даже он про «гостевой дом» рассказал, так он и про Шани наплел. А Трисс, она… Она очень не любит, когда, кроме Йеннифер и нее, в моем окружении появляется еще одна женщина. Лютик сразу удрал, как жареным запахло, а мне что оставалось делать? Так что когда Йен написала, что ждет меня в этих краях, я сразу собрался и выехал. Но… недооценил Шани. Я вообще не помнил, что они знакомы… Шани могла бы простить нам с Лютиком любых шлюх, а вот «грубой медички» не простила. Ну и… Я теперь здесь.

И тут Геральт впервые увидел, как друг смеется. Смех Йорвета оказался сухим и свистящим, а зеленый глаз насмешливо щурился.

— А в Брокилон ты не можешь, потому что дриады от тебя лоскутов не оставят… А к «Синим Полоскам» не можешь, потому что там тоже есть одна женщина… Геральт, а ты умеешь куда-нибудь прийти и никого не отыметь?

— Ну…. К тебе вот прихожу, — насупился Геральт. — И потом, я же никого и ничего… Это они меня!

— С учетом твоего везения, продолжительности жизни ведьмаков и уровнем желаний… — Йорвет задумался. — Лет через сто в этом мире не будет ни одной деревни, где бы тебя ни встретили вилами.

— Кажется, у меня и сейчас не осталось знакомых женщин, которые бы не ополчились на меня, — хмуро буркнул ведьмак. — Но больше всего я боюсь, что они где-нибудь все вместе столкнутся. А в таких случаях женщины договориться умеют! И пойдут меня искать. Это будет пострашней Дикой Охоты…

— Все просто, ведьмак, — хмыкнул Йорвет. — Если ты не хочешь, чтобы твои женщины шли на тебя войной, нужно всего лишь не иметь их. Тем более что каждая готова тебе прощать ведьмачьи слабости на стороне.

Геральт с тоской плеснул остатками вина в бутылке. Даже набраться толком не удавалось! Хотя, может, это и к лучшему… Если Йеннифер все-таки нагонит его и застанет в палатке Йорвета пьяным и с ним в обнимку, как они спали в прошлый раз, когда Геральт с припасенным вином навещал лагерь скоя’таэлей… Кто знает, что способен измыслить разум разъяренной и оскорбленной женщины!

На всякий случай Геральт решил прошлых ошибок не повторять. Он приподнялся, с удовольствием отметив, что тело по-прежнему легко и ровно двигается, и проговорил:

— Пойду. Если Йен…

Йорвет, очевидно, тоже вспомнил предыдущую пьянку и кивнул:

— Иди. Думаю, все уже легли спать, кроме дозорных. Проводить тебя, чтобы найти тебе место для ночлега?

— Не надо, — Геральт отрицательно помотал головой. — Сам уж как-нибудь. Как я только не ночевал.

Стоило покинуть кожаные «стены», как к Геральту метнулась невысокая тонкая фигурка. Геральт успел только заметить темные одежды со светлыми пятнами рубахи, и пугливо дернулся, но оказалось, что это всего лишь давешняя эльфка, что улыбалась ему.

— Белый Волк? — голос у нее оказался приятным, низковатым, но чистым. Совсем не тот невнятный сиплый хрип, которым она пыталась объясняться после того, как Геральт вытащил ее из петли. — Я могу помочь тебе устроиться на ночлег. За последний месяц нам много чего удалось достать: и покрывала, и кожи, и много зерна.

Геральт вежливо отказался:

— Если ты в дозоре, то не стоит тратить время на меня. Я устроюсь сам. Йорвет предлагал мне свое гостеприимство, но…

— Я не в дозоре, — эльфка снова улыбнулась — светло и ярко. — Я просто хотела отблагодарить тебя, Белый Волк, за то, что ты проявил ко мне доброту. В тебе есть то, за что стоит уважать. Прояви доброту еще раз — не заставляй меня иметь неотплаченный долг.

И Геральт покорился — и кивнул. Это уже не просто невезение. Это рок.

И если бы он оглянулся, то увидел бы, что Йорвет выглядывает из-за кожаного полога и почти страдальчески глядит ему вслед.

Это утро началось для Геральта с женского голоса. С двух женских голосов. Он еще не успел даже проснуться, как поежился — и не от холода, хотя под скоя’таэльским покрывалом по раннему утру было очень даже нежарко.

— …у меня, — раздался низковатый голос эльфки. Видно, она отвечала на вопрос, которого Геральт расслышать не успел. — А вот ты кто? И что ты тут делаешь?

— Йорвет меня знает, так что меня пропустили, — послышался недовольный звонкий голос. — А Геральту я вовсе не то, что ты думаешь! Я… Я его дочь!

Геральт мгновенно слетел с покрывала, торопливо отыскивая в походном «шатре» штаны и рубаху. Цири! Откуда она вообще взялась здесь?! Как узнала, что он тут?

— Геральт, — послышался нетерпеливый голос девушки. — Ты проснулся? Я тебя жду. Оденься, пожалуйста, нужно поговорить!

— Да, Цири, — голос повиновался плохо, и вышло хрипло. — Я сейчас!

Геральт уже успел торопливо влезть в штаны, понять, что натягивает их задом наперед, и, путаясь в штанинах, переодеться, когда эльфка немного растерянно ляпнула:

— Его дочь? Но он же… ведьмак.

— Не бойся, у тебя не будет ни дочери, ни сына, — уверенно заявила Цири. — Я имею в виду, от него. Я родилась… Это сложный вопрос, но ты можешь не бояться.

Эльфка что-то ответила, но так тихо, что слов было не разобрать, разве что интонацию — женщина произнесла что-то тихо и твердо. А потом, видимо, отошла — Геральт услышал ее необычный голос уже в отдалении.

— Ты идешь? — нетерпеливо поинтересовалась Цири. Ведьмак даже представил, как она неравномерно притоптывает каблучком сапожка.

— Иду, — Геральт вздохнул и выполз на свет.

Уже давно рассвело. В эльфском лагере осталась едва ли половина его обитателей — остальные, видно, рассредоточились по лесу в поисках дичи и трав; а может, и куда в разведку, но этот вариант Геральт счел маловероятным. Йорвет придерживался правила не слишком мутить воду в местах постоянных стоянок, а потому если кого-то из его нелюдей и носит в поисках добычи и будущих жертв, то это явно дело не одного дня.

Цири и впрямь стояла перед палаткой-шатром и постукивала сапожком. С интересом стреляла глазами по эльфскому лагерю, но, стоило зашуршать кожей полога, как повернулась. Лицо ее выражало одновременно тревогу и радость.

— Геральт! — первым делом Цири бросилась к ведьмаку, заключив его на миг в объятия, а потом почти сразу взялась бережно выпутывать из белоснежного хвоста застрявший репей.