Коллектив авторов - Узел вечности

Наконец подходящая возможность выдалась. Судя по элегантному дамскому багажу, впрочем, весьма объемистому, подружка Маклауда уезжала, шотландец поехал провожать ее в аэропорт, и наблюдатель последовал за ними. Набережная была безлюдна из-за зарядившего с утра моросящего дождя, исчезли даже туристы, обычно готовые выносить любые погодные условия, лишь бы поглазеть на Нотр Дам. Тан Куансен поднялся по трапу и без особых проблем вскрыл замок. Он обошел каюту, беря в руки различные предметы, и прислушивался к издаваемым ими звукам, недоступным простому уху. Потом поднял с дивана большую старинную книгу и замер. Он впервые пытался воздействовать на бессмертного. Ощущения были удивительными. К слабому шуму, обычному для ауры смертных примешивались звонкие ноты, говорящие о том, что владелец фолианта обладает энергией во много раз превосходящей заряд обычного человека. Большая часть вещей в комнате звучала одинаково, из чего Тан Куансен сделал вывод, что все они принадлежат одной личности — Маклауду. Но некоторые из них имели или другого владельца или временно побывали в чужих руках. Их генерал отложил сразу. Наконец, снова взяв в руки книгу, он уселся на пол и закрыл глаза. Через несколько минут странный звук наполнил помещение. Услышавший его решил бы, что кто-то играет на сильно расстроенном инструменте. И тем не менее это был язык, настолько древний, что лишь несколько человек на земле в полной мере обладали способностью понимать и говорить на нем. Это знание передавалось из поколения в поколения уже более десяти тысяч лет, вероятно единичный случай в истории. Проводя пальцами по страницам, lha-pa вливал в них легкий, как шепот посыл. Он не должен был внушать ненависть или злобу, лишь усугублять уже имеющееся недоверие, вызывать сомнения и сдвигать акценты. Генерал не чувствовал себя вправе управлять Горцем, полностью подчинив своей воле. Спустя пол часа Тан Куансен поднялся и вернул книгу на прежнее место. Теперь пришло время забыть о древнем шаманстве и вернуться в современный мир, где он был работником органов с многолетним стажем. Достав из кармана коробочку, китаец вынул из нее миниатюрное подслушивающее устройство и прикрепил снизу к дивану. И лишь после этого покинул баржу. В запасе было еще несколько свободных дней, и он надеялся, что успеет убедиться в эффективности своей затеи. Как бы то ни было, он бы все равно узнал об этом из хроник, но уже со значительным опозданием. Два дня ничего не происходило. Он часами стоял у окна, от нечего делать разглядывая остров Сите в мощный оптический прибор с устройством ночного видения, которым он обзавелся сразу по приезде в Париж, заплатив немалые деньги. Вечером третьего дня подруга шотландца вернулась. Тан Куансен стал свидетелем бурной сцены на барже, но слышать ничего не мог, так как парочка оставалась на палубе. Однако и без слов было ясно — Маклауд взбешен. Все закончилось еще более бурной любовной сценой, и генерал досадливо выдернул наушник из уха. Дикий скрип дивана, едва не снес его барабанную перепонку. Он уже собирался лечь спать, когда его внимание привлек шум с улицы. Приникнув к окуляру, он стал всматриваться в темноту. На набережной явно что-то происходило. Так как близлежащие фонари не горели, он включил прибор ночного видения и затаил дыхание — несколько человек тащили женщину Горца к машине. Потом автомобиль исчез из виду, и все стихло. Маклауд выбежал на улицу, но там уже никого не было. Он вернулся на баржу, переоделся и тоже куда-то уехал. В его отсутствие на судно проникли двое, пробыли там пару минут и растворились в ночи. Дункан вернулся спустя час. Не один. Тан Куансен торопливо вставил наушник обратно и приготовился слушать. Этот голос. Он узнал бы его и через десять тысяч лет. Голос бывшего друга и смертельного врага. Так близко. Ничто не мешало ему спуститься по лестнице, пересечь улицу и, поднявшись по трапу, открыть дверь баржи. Генерал представил себе лицо Бей Ши Дао Де, когда тот его увидит, и недобро рассмеялся. Но остался на месте, внимательно прислушиваясь к разговору. Как он понял, кто-то похитил Аманду и Доусона, Маклауд рвался их спасать, Митос отговаривал его ввязываться. Кажется, даже, поначалу он предложил свою помощь. Немного подумав, Тан Куансен решил, что, поскольку, сама мысль об искренности Бей Ши Дао Де абсурдна, это делается с какой-то целью. Возможно, он сам был замешан в похищении, боялся, что Горец разрушит его планы, и хотел держать его на виду. А когда тот отказался от такого «помощника», попытался уговорить пожертвовать жизнью друзей. Как это было похоже на человека, которого он знал. Генералу было отрадно сознавать, что шотландец не поддался на уговоры, значит, его посыл начал действовать, и теперь нужно лишь время, чтобы окончательно освободить Маклауда от такого «друга». Но его беспокоила опасность, грозящая молодому бессмертному, в случае, если он отправится в логово похитителя. Увы, он не мог ему помочь. Тан Куансен проводил Горца взглядом до машины и вздохнул. Митос вышел с баржи через несколько минут и направился в противоположную сторону.

Китаец напряженно ждал. Прошел час, другой. Не в силах стоять на месте, он начал расхаживать по комнате, периодически поглядывая в окно. Все могло в одночасье рухнуть из-за какого-то неизвестного, столь не вовремя вздумавшего сводить счеты с шотландцем. Да еще таким нечестным способом, как использование заложников. Генерал потер лоб рукой. Нет, такой человек не может просто сгинуть. Он так долго искал его, того второго, ради которого он был бы готов подчиниться решению судьбы, сыграв в смертельную лотерею.

Пытаясь найти другие доказательства существования Иного пути, кроме сутр, написанных на стене в Тритен Норбутце и нескольких рукописей, обнаруженных им в отдаленном боннском монастыре (одну из которых он специально подкинул в Дрепунг), Тан Куансен тщательно изучил горы документов из разных частей Тибета и нескольких непальских монастырей, но ничего, что могло бы помочь ему полностью сложить Великую мозаику, так и не обнаружил. Это его раздражало, а в последнее время еще и пугало. Смутное беспокойство, где-то на периферии подсознания начало потихоньку отравлять ему жизнь, и даже близость желанной цели уже не приносила прежнего удовлетворения. Буквально за день до отъезда в Европу, ему пришлось посетить один из монастырей к югу от Гьянце, по служебным делам. Кто-то из туристов оставил на стене оскорбительные для китайских властей надписи и призыв вернуть Тибет тибетцам. Повод был мелкий, но Тан Куансен все-таки решил поехать, так как заодно хотел наведаться в местную библиотеку, и на время убраться из Лхасы, подальше от надоедливых коллег. Он нашел эту рукопись совершенно случайно, убирая на место рассыпавшиеся листки. Возможно, она лежала на дне какой-то коробочки для молитв, которую уже лет пятьсот никто не открывал, по причине того, что она находилась на последней полке, под потолком самого большого в Тибете молельного зала монастыря Сакья. Там хранилось все, что не поместилось в библиотеке и не пользовалось спросом. Вероятнее всего, монахи даже и не подозревали, каким сокровищем обладают. Пробежав первые несколько строк, генерал остановился, почувствовав, как мир расплывается перед глазами. Он нашел. Нашел главную из недостающих частей Великой мозаики. И узнал почерк. Мучо Дэмдруг, один из учеников Шенраба, проживший в два раза больше пресловутого Митоса и убитый смертными на 10100-й год жизни в 560 м году нашей эры. Конечно, когда Тан Куансен впервые встретился с ним, он и понятия не имел, с кем имеет дело и сколько этому человеку на самом деле лет, но его поразила, исходившая от него сила. Сам он в те времена был зеленым двухсотлетним юнцом, озабоченным в первую очередь карьерой, и времени на то, чтобы как следует поговорить с Мучо у него так и не нашлось. Он горько пожалел об этом спустя десять веков, но было поздно. И много лет хранил как зеницу ока письменное напутствие на полуистлевшем листе бумаги — все, что осталось от Учителя. Этот обрывок рукописи… Лишь прочитав его до конца, генерал с ужасом понял, что его догадки верны, что почти все, что он знал об Игре и Призе, что все бессмертные знали о них, было ложью, намеренно искаженным учением, вовлекшим тысячи его собратьев в смертельную битву. Он не сомневался в подлинности текста. Некоторые тайные знаки, используемые учениками Шенраба, почерк, форма изложения, все это говорило о том, что он держит в руках бесценную реликвию. Это была не просто рукопись, это было знамение. Знамение времени. В первый момент генерал растерялся. Он не знал, что делать со свалившимся на него откровением. Кроме того, бóльшая часть знаний все еще оставалась сокрыта. И он решил не торопить события, тем более, время еще терпело, и сначала изучить все аспекты, попутно проводя поиски других достойных кандидатов, первым из которых был Дункан Маклауд.