Ольга Пашнина - Выпускница бури [≈ Деллин Шторм] [litres]

– Привет, – тихо сказала я. – Прости, не хотела помешать. Мне уйти?

Китти, спавшая на огромной постели, открыла глаза и захныкала.

– Нет, – улыбнулся Бастиан, – мы ждали тебя. Поможешь?

Он кивнул на сестру. Я испуганно закачала головой.

– Я не умею, да и она же меня не знает…

– Давай, Делл, просто поброди с ней по комнате. Китти это успокаивает.

А меня?! Меня не просто не успокоило, меня ввергло в настоящую панику. Я даже брать девочку на руки боялась – а вдруг сделаю больно? Но Китти послушно обхватила меня за шею и положила светлую головку на плечо. У нее уже закрывались глаза, но она упорно пыталась рассматривать что-то в окне.

Я внезапно для самой себя ощутила прилив нежности по отношению к сестре Бастиана, а заодно и к нему. Мне до боли захотелось стать частью их семьи, еще одним кусочком мозаики.

– О чем ты думаешь? – спросил Бастиан.

– О том, что люблю тебя.

– Это тебя Крост настроил на меланхолию?

– Мы создавали снежных фениксов. Представляешь, я могу придумывать каких-нибудь существ для Штормхолда!

– Он сказал.

– Серьезно? – Я даже остановилась. – Честно рассказал, что собирается делать? И все? Как-то не в духе Кеймана.

– Похоже, он и правда решил, что с него хватит. Будешь скучать?

– А ты?

– Ну, если быть честным, то слегка не по себе от мысли, что главные взрослые теперь мы. Но я однозначно не близок к тому, чтобы начать уговаривать его остаться. Давай уложим девчонок и сами немного поспим. Думаю, мы здесь поместимся.

Стараясь не разбудить сопящую мне в шею Китти, я аккуратно положила девочку на постель, накрыв одеялом. Бастиан рядом положил Белль, и я почему-то смутилась. Это оказалось куда сложнее, чем я думала, причем в эмоциональном плане. Переодевшись в рубашку, я юркнула под одеяло и только-только устроилась в объятиях Бастиана, как скрипнула дверь.

– Ой, – прошептала Брина, – а я Китти ищу. Вы ее уже уложили?

– Ага.

– А можно мы у вас тут поваляемся?

– Мы? – Бастиан поднял голову.

В проходе маячила Аннабет, явно готовая развернуться и бежать.

– Я пойду лучше домой, я…

– Да проходи уже! Куда мы без тебя?

Брина почти силой потащила Аннабет к постели, и мы поместились на ней все. Стало чуть теснее, чем хотелось бы, но я бы ни за что не променяла их присутствие ни на какую свободу.

– Люблю вас, дураков, – зевнула Брина. – Всех люблю. Спасибо, что приехали. Я знаю, что это еще не конец и расслабляться рано, но я очень скучала.

Я снова устроилась на подушке. Бастиан обнимал меня за плечи, перебирая свободной рукой волосы. Брина что-то напевала, поглаживая Китти по голове, а Аннабет, казалось, просто тихо лежала, свернувшись клубочком, будто боялась, что ее вот-вот прогонят.

В этой комнате сейчас находились все близкие мне люди.

– Не бросайте меня, – попросила я. – У меня больше никого, кроме вас, нет.

– Куда же мы денемся? – сонно улыбнулась Аннабет.

За окном вдруг раздался звук, подозрительно напоминавший тот, с каким стучат по стеклу. Мы дружно подняли головы: в спальню заглядывал снежный феникс, с любопытством склонив голову. Секунда – и он взмахнул бело-голубыми крыльями, оставив после себя легкий шлейф снежинок. Надо же, забрался так глубоко!

Он словно стал тем знаком, о котором я просила мироздание.

На свежевскопанной земле робко цвела сирень. Откуда она здесь зимой? Как выживала под снежной искрящейся шапкой? Но бог стихий – я все время забывала, что в ведении Кроста не только гроза, – мог и не такое. Одинокий крошечный куст сирени приветствовал холод с несгибаемой стойкостью. И гордо цвел, наплевав на законы природы.

– Ты рано вернулась. Я думал, останешься во Фригхейме до конца следующей недели.

– Я не смогла.

Неподалеку к дереву была прислонена лопата. Я могла живо представить, как Крост копал могилу для Ясперы вручную. Он, конечно, прятал ладони, но можно было увидеть уже зажившие мозоли. Любой лекарь справился бы с ними в считаные секунды, но Кейман не спешил избавляться от памяти о потере.

Эмоции – прерогатива детей, которых он воспитывал.

– Ты принесла цветы, – задумчиво произнес он.

Те розы, что принесла я, конечно, не могли сравниться с волшебной сиренью, но я все равно положила их на присыпанный снегом холм.

– И открытку. Я старалась подписать красиво.

– Яспера бы посмеялась.

– Она посоветовала бы засунуть эту открытку куда подальше.

– Я никогда не видел и, думаю, уже не увижу такие забавные отношения, как у вас двоих. Вы ненавидели друг друга с первой встречи, раз десять на моей памяти вцеплялись друг другу в волосы. Мне казалось, если одна из вас погибнет, вторая откроет шампанское.

– И что заставило тебя изменить мнение?

– То, что сейчас ты стоишь и плачешь. А когда умерла ты, Яспера отправилась к Бастиану и вытащила его из тоски по тебе. Наверное, это то, что в книгах называют загадочной женской душой. А может, я просто мыслю примитивными категориями. Деллин, зачем ты здесь?

Я долго смотрела на сирень, прежде чем ответить.

– Пришла убедиться, что приняла верное решение.

– Какое?

– Я не хочу больше так. Не хочу никого хоронить. Не хочу ждать, когда он придумает что-то еще. Мы ударили по свите Акориона, но не по нему.

Все это время, когда Бастиан, Брина и Аннабет не отвлекали, я металась, самой себе напоминая птичку в крохотной клетке. Только клетка ограничивала ее снаружи, а моя выросла внутри. Никогда еще я не чувствовала так остро свою неполноценность. Я осознала смысл послания брата далеко не сразу, списав его на ставшую уже привычной любовь Акориона к пугающим шуткам. Но теперь поняла: он чувствовал то же самое.

Тонкая ниточка, едва-едва сохранившаяся связь между нами, оборвалась в тот момент, когда я собиралась убить его.

– Деллин…

– Что он там делает?! Создает новую темную армию? Новых баонов? Придумывает еще какую-нибудь тварь, которая через пару месяцев уничтожит парочку деревень? Акорион – крыса, загнанная в угол! Я так не могу, я сойду с ума! Из меня как будто душу вытащили и прокрутили ее в мясорубке! Между нами больше нет связи, и я…

Я застонала, в сердцах пнув по ближайшему стволу дерева.

– Я как будто неполноценная… я ненавижу его, видит хаос, ненавижу всем сердцем, но он часть меня и мне ее не хватает. Чем дальше он, тем мне хуже. Я думала, это его игры, просто психология, но я физически это чувствую, понимаешь?! Он как будто… как будто вытягивает из меня силы, становясь сильнее. Как будто мы – сообщающиеся сосуды с одной душой на двоих. И однажды он получит ее всю, а мне ничего не останется. Ты показал мне жизнь, в которую я с радостью окунулась, но это не дает мне ей радоваться. Я играю с малышками ди Файр – и думаю, что Акорион может им навредить. Я болтаю с Бриной – и вспоминаю, как он мучил ее. Я летаю с Бастианом, и удары его сердца напоминают, что он едва не погиб. И все потому, что Акорион был жив.