Вэнс Брайсленд - Ученик пирата

Смятение после той ночи сделало для Ника все размытым. Он понял, что сделал то, что задумал. Но он не был рад, а хотел убедиться, что его экипаж был в порядке, особенно Дарси. Он нашел ее мокрой от помощи выжившим. Ее длинные волосы были в песке. Но она была целой, ее глаза просияли при виде него. Это стоило риска. И Артуро с остальной труппой были целыми и сияли, словно их шесть раз вызвали на бис.

Люди Макаки громко радовались, как и все на берегу, когда экипаж и выжившие понесли Ника по трапу, который поспешили установить люди Пиратимаре. Там собрались, казалось, все жители Кассафорте. При виде Ника и его экипажа на суше, все радостно завопили. Ник замечал, что некоторые выжившие указывали на него. Рев оглушал его.

— Это все для тебя, парень, — сообщил синьор Артуро. Он повернулся, чтобы найти в толпе актера, но вокруг были только незнакомые лица. Нет, там был Максл, его синее лицо Ник сразу узнал. Дарси пробивалась к Нику, ошеломленная от близости людей и шума. Они взялись за руки, растерялись сильнее, чем на далеком берегу острова.

Последовали несколько минут смятения и шума. Ник мог только смотреть на количество людей, все стекающихся к казе, чтобы посмотреть на корабль, прогнавший обидчиков. Он ощущал себя не как герой, а как главное развлечение на выступлении уродов. «Посмотрите на пирата! — было бы на брошюрах. — Посмотрите на синеликого мужчину и толстую даму! Бросьте лундри девушке в мужской одежде!». Не такое он представил бы, думая об этой ночи. Он и Дарси посмотрели друг на друга большими глазами и крепче взялись за руки.

Порядок вернулся, казалось, спустя вечность, когда толпа у нижнего моста Пиратимаре разделилась, алая стрела устремилась к Нику. Это были стражи замка, они двигались быстро отрядом и остановились перед ним. Хоть стражи были напряжены, они выглядели уставшими, как он. Многие их туники с золотыми узорами были в грязи и песке. К его удивлению, лидер группы отсалютовал ему. Толпа притихла, желая услышать, что будет дальше.

— Я — капитан Эспарса. Я говорю с человеком, известным как Дрейк? — спросил мужчина.

— Верно, — Ник тут же вернулся к роли. Он удивился, что страж знал его имя. Но выжившие, оставшиеся в Диветри и Портелло, могли разнести весть. — Да, сэр.

Послышались радостные вопли. Капитан Эспарса ждал, пока они прекратятся, а потом задал следующий вопрос:

— Вы — капитан «Аллирии»?

— А…? — Ник удивленно посмотрел на «Глупость». Он услышал, как рядом с ним охнула Дарси. Пропала черная корка. Галеон словно озаряло золотое сияние. Украшение на носу смотрело строго, лицо было без эмоций. Там, где было видно только две буквы, теперь появилось настоящее название корабля с завитками. Аллирия. Это кричали пираты, замечая их.

Ник потрясенно посмотрел на Эспарсу.

— Да, капитан. Я доставил четырех лидеров пиратов, участвовавших в нападении.

— Тогда город в долгу перед вами, — Ник улыбнулся от слов. Но радость длилась недолго, ведь Эспарса отправил двух стражей к нему. Они завели его руки за спину. Он ощутил, как веревки впились в запястья. — С сожалением сообщаю, что вас давно ищут, синьор Дрейк, — продолжил Эспарса. Он громко, чтобы слышала толпа, и сухо сообщил. — По приказу короля Алессандро Мудрого вы арестованы. Обвинения против вас: подделка произведений искусства, распространение краденого имущества, разграбление Казы Портелло в дни после ее падения три года назад, угрозы, неуплата налогов…

Список продолжался, ошеломленного Ника окружили алые формы стражей, уводя его прочь. Так приняли его после подвига.

Ник не страдал во время плена. Его камера была самой удобной. Кровать была чистой, а простыни — свежими. Сама камера была не меньше каюты капитана на «Слезах Корфу», и вид на Виа Диоро был приятным. У него был письменный стол с пером, порошком чернил и стопкой бумаги. Стражи приносили ему завтрак и вели себя дружелюбно. Одна даже остановилась на пороге, поклонилась и поблагодарила его за спасение ее дяди, который потерял корабль прошлой ночью. Будь это его дом, Ник был бы рад этому месту. Оно было удобнее всех мест, где он жил.

Но ему грозили месяцы, а то и годы в четырех стенах, и это Ника не радовало. Он почти не спал по ночам, ходил по комнате, слушал дождь, смотрел в окно на тучи над морем. Он не знал, куда забрали Дарси, что случилось с экипажем. Он был далеко от людей, которых знал, и мог сидеть в шелках в роскошной комнате казы, но так же страдать.

Так что он обрадовался, когда после обеда капитан Эспарса отпер камеру Ника, отсалютовал и сказал Нику, что его вызвали. Куда и к кому, он не уточнил. Ника окружили стражи и вывели из своей штаб-квартиры. Они пересекли площадь перед замком Кассафорте. Он мог лишь сглотнуть и смотреть сквозь дождь на огромный купол замка, надеясь на лучшее.

Он оказался в гостиной минуты спустя, два стража у двух из трех позолоченных дверей комнаты следили за ним. Мраморные полы, окна со свинцовым стеклом в каплях дождя, дорогие ковры из Йемени, витраж с красивыми творениями Катарре, которым было четыреста лет — все это Ник не замечал от волнения. Он понимал, что его могла ждать казнь в этот же день. Казалось, прошел год, и двери без стражи открылись. Вошла девушка.

Она была красивой, юной, лет девятнадцати, со светлой кожей и волосами, собранными сеточкой у шеи. Ее платье было простым. Судя по рабочему фартуку на платье без украшений, она была служанкой. Ник заметил ее взгляд, поднялся на ноги по привычке.

— Добрый день, — сказал он нервно.

— Добрый день, — повторила она. Она на миг прислонилась к закрытым дверям, разглядывая его. Ее глаза еще сверкали, когда она сморщила курносый нос и отметила. — Как любопытно ты выглядишь. Ты — тот самый Дрейк?

— Да. Нет, — Ник тут же ощутил смущение из-за пиратского костюма. Он был грязным от прошлой ночи, и хоть он был свеж по меркам моря, в глазах слуги замка он точно выглядел и пах как нищий. — Я изображал его. Звал себя Дрейком в море. Но я — не тот Дрейк, которого стражи ищут за подделки и… эм, — девушка обладала любопытной способностью заставлять его ощущать себя неловко. Казалось, ее взгляд впивался в него и видел то, что никто не видел. Какая-то энергия мерцала вокруг нее, когда она направилась к нему, словно невидимые искры, вспыхивающие на шерстяном одеяле в холодный день.

Но день был теплым, и она шла к нему тихо, а не шаркала.

— Тебя зовут Никколо Датторе, — сообщила она. Ник от удивления с трудом кивнул. — Капитан Эспарса не хотел зла. Даже он согласился, что ты выглядел слишком юно, чтобы участвовать в краже произведений искусства десятки лет. Если только, — уголки ее губ дрогнули, и ее курносый нос показался очаровательным, — ты не был одаренным младенцем.