Стивен Эриксон - Дань псам. Том 2 [litres]

– Что-то вы оба сегодня мрачные, – заметила Дымка. – Мы пришли.

Они добрались до Казарм городской стражи, тоже очень мрачных и зловещих.

Дымка увидела пристройку перед нелепым зданием с зарешеченными окнами и направилась к ней, спутники двинулись следом.

Стражник у двери мрачно посмотрел на них и сказал:

– Предъявите оружие дежурному. Вы хотите свидания с кем-то?

– Нет, – хрюкнул Мураш, – мы хотим его выкрасть! Ха-ха!

Шутку никто не оценил, особенно когда обнаружили и опознали «шрапнель». Мураш допустил ошибку, начав спорить сразу с пятью или шестью мрачного вида стражниками, и в результате его скрутили и арестовали.

После всех формальностей Мураш очутился в карцере, где уже было трое пьяных, из которых только один был в сознании – распевал старые классические песни Рыбака тоскливым голосом, – и четвертый, похоже, совершенно безумный. Он был твердо убежден, что все вокруг носят маски, скрывающие нечто демоническое, ужасное, кровожадное. Его арестовали, когда он пытался содрать лицо с торговца; сейчас он задумчиво рассмотрел Мураша и, видимо, пришел к выводу, что не стоит нападать на этого рыжеусого незнакомца, по крайней мере пока тот не уснет.

Приговор гласил: трое суток, при условии примерного поведения Мураша. Если будут проблемы, срок может быть продлен.

В результате Скиллара и Дымка не сразу сумели получить разрешение на разговор с Баратолом Мехаром. Они встретились в камере для свиданий; два стражника стояли у двери с короткими мечами наголо.

Кивнув на них, Скиллара спросила:

– Заводишь друзей, да?

Кузнец с некоторым смущением пожал плечами.

– Скиллара, я и не собирался сопротивляться аресту. Вот только мой ученик, увы, рассудил иначе. – На лице его появилась тревога. – Знаете о нем что-нибудь? Его схватили? Избили?

Скиллара пожала плечами.

– Нам ни о чем таком не известно, Баратол.

– Да я им всем повторяю: он же совсем ребенок. Это все моя вина. Но он сломал несколько костей, и они теперь очень рассержены.

Дымка откашлялась. Ей не нравилось, что происходит между Баратолом и Скилларой.

– Баратол, мы можем заплатить гильдии штраф, но вот драка – это серьезнее.

Он угрюмо кивнул.

– Да, каторга. Месяцев шесть. – Он криво улыбнулся. – И угадайте, на кого я буду работать?

– На кого?

– Завод «Эльдры». И за шесть месяцев я получу лицензию кузнеца – так можно. Этакая программа реабилитации.

От гортанного смеха Скиллары оба стражника напряглись.

– Ну да, так ты туда точно попадешь.

Он кивнул.

– Ага, похоже, я неправильно начал.

– Не знаю, – сказала Скиллара. – А гильдия не будет против? Я имею в виду, это же все в обход них?

– А им деваться некуда. Любой гильдии в городе придется согласиться, кроме, полагаю, Гильдии убийц. Очевидно, любому заключенному шесть месяцев работы дают звание ученика – но продвинуться можно очень быстро. Просто сдал экзамен – и все.

Скиллара, похоже, готова была расхохотаться. И сам Баратол еле сдерживался.

Дымка вздохнула и сказала:

– Займусь штрафом. Считай это займом.

– Весьма благодарен, Дымка, спасибо.

– В память о Каламе, – сказала она, выходя в дверь. Ни один стражник не удостоил ее вниманием. Впрочем, она к такому привыкла.

Дверь открыл бхокарал. Высший алхимик Барук внимательно оглядел его и пришел к выводу, что это всего лишь бхокарал. Не демон, не одиночник. Просто бхокарал; личико злобно сморщилось, острые ушки торчком. Он попытался закрыть служебную дверь, но Барук придержал ее, шагнув вперед.

Вспышка гнева и негодования. Шипя, плюясь и корча рожи, бхокарал помахал Баруку кулаком и умчался по коридору.

Высший алхимик прикрыл за собой дверь и двинулся по тому же коридору. Теперь к голосу первого бхокарала присоединились другие: зверская какофония тревожным эхом разносилась по храму. В одном боковом проходе алхимик наткнулся на старую далхонку, раздирающую соломенный веник. Она уставилась на Барука и отрывисто произнесла что-то на языке какого-то племени, а потом пошевелила пальцами левой руки.

Высший алхимик нахмурился.

– Отзови это проклятие, ведьма. Сейчас же.

– Ты не будешь таким храбрым, когда пауки бросятся на тебя.

– Сейчас же, – повторил он, – пока я не потерял терпение.

– Фу! Да ты не стоишь усилий! – И вдруг далхонка превратилась в кучу пауков, бросившихся врассыпную.

Барук моргнул и быстро шагнул назад. Но ни один паук не побежал в его сторону. И вскоре они все исчезли, хотя нигде не было видно трещин и щелей.

– Высший алхимик!

Он поднял взгляд.

– О, Верховная жрица. Я постучался…

– И бхокарал вас впустил, да. Теперь они этим занимаются, разогнав почти всех моих служителей.

– Я не знал, что бхокаралы так заразны.

– Да, вот так. Вы пришли поговорить со мной или с избранными… Устами Престола Тени?

– Не поверю, что вас окончательно сместили, Верховная жрица.

– Ваше благородство всем известно.

– Почему в вашем храме ведьма Ардатхи?

– Да, почему? Идемте.

Маг Тени – нижние боги! – сидел на полу алтарного зала и точил ножи. Вокруг лежала дюжина ножей – все разной формы.

– …ночью, – бормотал он, – они все умрут! Перерезанные шеи, вырванные сердца, выколотые глаза, выдранные ногти. Увечья и бойня. Резня… – Тут он поднял глаза, виновато вздрогнул, облизнул губы и вдруг улыбнулся.

– Добро пожаловать, Высшее Барукество. Прекрасный день, не правда ли?

– Высший алхимик Барук, маг. И нет, день не прекрасный. Что ты делаешь?

Маг вскинул глаза.

– Делаю? Ничего, разве не видишь? – Он помолчал. – Он не чует их запах? А они рядом, совсем рядом! Будет заваруха, и кто же виноват? Настоящая заваруха – хотя Искарал Прыщ ни при чем! Я само совершенство. – Он попытался изобразить невинный взгляд. – Я совершен… но – совершенно великолепен.

Барук не удержался и повернулся к Сордико Куолм.

– И о чем только думал Престол Тени?

Она явно расстроилась.

– Приходится признать кризис веры, Высший алхимик.

Искарал Прыщ вскочил на ноги.

– Тогда надо молиться, любовь моя. Молиться мне, ведь Престол Тени видит моими глазами, слышит моими ушами, обоняет моим носом. – Он скосил глаза и вполголоса добавил: – И пердит моей задницей, но упоминать об этом слишком грубо. – Он постарался снова смотреть прямо и снова улыбнулся. – Сордико, моя милая, существуют очень особые, очень тайные молитвы. Ну и… ритуалы. Приходи, когда этот человек уберется, нельзя терять времени!

В зал набирались бхокаралы. Десятка два их как бы тайком двигались к Искаралу Прыщу – а он, похоже, совсем не замечая их, подмигнул Сордико Куолм.

– Верховная жрица, – сказал Барук, – я вам сочувствую.

– У меня есть новости от Престола Тени, – сказал Искарал Прыщ. – Поэтому я тебя и позвал, Барухимик.