Матьё Габори - Сумеречные королевства

Теперь мы слышали лишь сиплое дыхание Эхидиазы, руки которой обильно кровоточили. Дром бросился к хозяйке, но она оттолкнула огра.

— Не трогай меня! — закричала женщина.

Казалось, она сейчас потеряет сознание. По раскрасневшимся от напряжения щекам текли слезы. Подоспевший Арбассен обнял подругу. Обессилевшие, как и мы все, Танцоры попадали прямо на пол. Дром и Аракнир занялись моим плечом. Рана выглядела не слишком обнадеживающе. Плечо превратилось в кровавое месиво, и прежде чем сделать перевязку, его следовало хорошенько промыть. Огр и гном также были покрыты кровью, но их раны оказались поверхностными.

Все мы были потрясены этим жестоким сражением. Если верить Арбассену, то нам еще несказанно повезло. Он не знал, что связывает Оршаля с демонами, но из всего следовало, что мы лишь чудом избежали гибели. Эти твари обладали удивительной способностью перемещаться с помощью теней и материализоваться у вас за спиной, когда этого не ждешь. Арбассен сказал, что их причисляют к самым страшным убийцам, которых только могла породить магия. Получалось, что Оршаль намеревался убить всех посетителей «Искры». Неужели это были первые «ласточки» братоубийственной войны в недрах Магической криптограммы? Ответа я не знал. Тень, которую я по-прежнему держал в руке, не ответила. Моя верная подруга была слишком занята: она пыталась поглотить, сделать боль, терзавшую плечо, слабее. Я вспомнил о Боэдуре и его органе. Без него мы бы пропали. Я уже горько жалел о том, что рассказал о брате Аракнира Эхидиазе. Без сомнения, он заслуживал право подслушивать наши ночные разговоры.

Должно быть, на улице уже рассвело. Я подумал об Амертине, которая, скорее всего, страшно волнуется.

— Тень, ты должна мне помочь. Ты сможешь сдерживать боль до тех пор, пока я не доберусь до чердака?

— А я не собиралась тебе ее возвращать, мой дорогой хозяин.

Действительно, боль отступила, побледнела: теперь за меня страдала рапира. Солнечные лучи уже окрасили крыши домов, когда я наконец покинул «Искру» и побрел по улицам Лоргола. Ресницы незамедлительно отреагировали на яркий свет и развернулись веером, защищая глаза. Закутав лицо шарфом, я углубился в Нижние кварталы. На моих плечах лежала пушистая снежная шуба.

Мысли неизменно возвращались к Оршалю. На что он надеялся, тайком «вплавив» демонов в стены? Я не верил, что маг хотел избавиться от нас, это было бы слишком просто. Неужели пол у ночник хотел внедрить монстров-шпионов в ряды Затмения? Подобное предположение выглядело еще менее правдоподобным. Но что тогда? Чего он страшился или скорее чего опасались пол у ночники? После размышления я решил, что всему виной Серые тетради. Сражение сначала с Оршалем, а затем с его демонами обескуражило меня, оставило неприятный осадок в душе. Магия и Аккорды нисколько не помогли мне. Я по-прежнему оставался самоучкой, нахватавшимся поверхностных знаний. Необходимо не медля взяться за тренировки, необходимо совершенствовать навыки владения магией. Когда я добрался до чердака, улица Терпкая еще спала. Я знал, что ближайшие часы превратятся в настоящую пытку. Сейчас Тень забрала мою боль, но вскоре она вернется. Рапира лишь отсрочила страдания.

Весь следующий день я не поднимался с кровати, а Амертина хлопотала вокруг меня. Плечо горело: демон не довольствовался одним укусом, он впрыснул в рану какой-то яд, и он растекся по всем жилам. Зажав Тень в руке, я силился отвлечься, освободить сознание от мыслей о боли, но последняя неизменно побеждала. Когда наступила ночь, я впал в забытье. Рапира ни на секунду не оставляла меня, лаская мой разум в надежде облегчить страдания.

Следующие четыре дня стали адом. Мое плечо превратилось в одну огромную рану, которая отдавалась болью во всем теле. Я почти не ел, а по ночам разговаривал сам с собой, словно старый сумасшедший. И тщетно Амертина силилась мне помочь. По истечении четырех дней боль отступила, я погрузился в целительный сон. Когда на город упали сумерки, Амертина разбудила меня и сообщила, что отправила послание в «Искру»: Эхидиаза должна знать, что мне стало лучше.

Последние лучи заходящего солнца коснулись поцелуем высоких шпилей Квартала Тысячи Башен, и я вышел из дома, прихватив с собой Тень. Дни болезни вновь сблизили нас с рапирой. Плечо по-прежнему давало о себе знать, но я твердо решил добраться до «Искры».

Натянуто улыбнувшись, Дром впустил меня в таверну. Главный зал заведения обрел былую роскошь, ничто не напоминало о недавнем погроме, о той драме, в которой я выжил лишь чудом. В «Искре», как ни в чем не бывало, толклись многочисленные затменники. Арбассен, слонявшийся по залу, тут же провел меня к Эхидиазе.

Она ждала меня в комнате, в которой мы некогда впервые встретились.

— Садись. — Голос Эхидиазы был донельзя серьезен.

Красавица облачилась в ярко-фиолетовое шелковое платье, длинные рукава которого скрывали руки. Танцоры, как обычно, качались в густых кудрях.

— Скажу прямо. Никто не должен знать о тех трагических событиях, что недавно потрясли мое заведение. Ты вел себя скромно, я ценю это и надеюсь, что ты и дальше не станешь болтать.

Она подняла на меня огромные голубые глаза. Я подумал об Амертине, но моя феечка никому не рассказала бы о случившемся даже под пытками.

— Аракнир нас покинул, — продолжила Эхидиаза. — Он уехал вместе с братом. Мы не могли допустить, чтобы орган существовал и дальше, хотя это настоящее произведение искусства. Что касается тебя, я хочу, чтобы ты исчез. Чтобы о тебе забыли. Ты не способен мериться силами с пол у ночниками. Если они вернуться, их встречу я одна, но на сей раз я буду во всеоружии. Они дорого заплатят за моего погибшего Танцора.

Ее губы горько искривились, а затем молодая женщина продолжила:

— Все только и делают, что говорят о Лерсшвене. Магическая криптограмма выдвинула против него серьезные обвинения. Фэйри подозревают в том, что он ввел своих людей в окружение баронов нашей страны. И даже если он действует от имени меньшинства затменников, мы все равно обязаны его защищать. Во всяком случае, в рамках разумного.

Эхидиаза опустила глаза, как будто бы последние фразы принадлежали не ей, словно она исполняла приказ Криптограммы.

— Арбассен поведал мне твою историю. — Ее голос утратил уверенность, стал слабым. — Тебе необходимо спрятаться, ты больше не должен появляться в таверне. Никогда. Все слишком серьезно. Королевство на грани развала. Распри в недрах Криптограммы на руку нашим соседям, которых снедает алчность. Отныне мы не сомневаемся, что Жанрения готовится к войне. Поступки Лерсшвена посеяли ростки сомнения во многих академиях. Что касается Верховного барона, то он пытается сплотить вокруг себя рыцарство. Но если война все же начнется, боюсь, от этого королевства не останется и следа… Ты сыграл существенную роль в интригах Лерсшвена, и поэтому тебя больше не должны здесь видеть. Тебя вообще не должны видеть. Исчезни, Агон. Запрись в каком-нибудь тайном убежище и учись магии, повышай свое мастерство, но при этом оставайся невидимым. Если Оршаль узнает, кто ты такой на самом деле, он будет носом землю рыть, лишь бы тебя найти. Тебе не по плечу та роль, что ты исполнил в Школе Ловцов Света. Ты не великий маг, пол у ночники сломят тебя в считанные секунды, уж это они умеют…