Игорь Осипов - Некромант. Новелла о непутёвой ученице [СИ]

— А почему вино? — подала голос Мира, когда Брой разлил содержимое бочонка по чашам. Она принюхалась к желтоватой жидкости, а потом отхлебнула и скривилась. — А что оно такое кислое? Гадость.

— Это из запасов для матросов, — пояснил я. — Вино, в отличие от воды, не протухает и не даст заболеть желудочной хворью, от которой все кусты будут загажены. К тому же оно некрепкое. Так что, пей.

На этом споры закончились. Погрызли лишь слегка отличавшуюся от дерева солонину, которую запили, откровенно говоря, дерьмовым вином. Я поклялся, что как только выберемся с этого острова, прикажу подать на стол нежнейшую свинину в сливках и к нему изысканное Сацото́йское с нотками цветочных ароматов, чтоб забыть вкус этой гадости.

Вскоре Мира и Таколя слегка охмелели. Особенно это было заметно по северянке, которая покраснела лицом и ушами, словно варёная креветка. Грызли солонину в полнейшем молчании, но я иногда ловил взгляды пирата, обращённые на мою племянницу. Он тогда застывал с куском мяса в руках, глядя на две сочные и упругие выпуклости Миры с виднеющимися под тонкой тканью туники сосками. Потом пират вздыхал и переводил взгляд на плоскую Таколю, которая в такие моменты давилась едой и пыталась спрятаться за меня. Мира же делала вид, что совершенно не замечала столь пристального внимания к себе, лишь один раз буркнула, мол, сейчас пальцы вместо мяса грызть начнёт.

— Всё, — в конце этого долгого и скудного завтрака произнёс я, потянувшись к куче имущества и взяв оттуда перевязь с гладиусом. — Пора приниматься за работу. Брой, доделай колья для нежити. Таколя, сплети из тростника простейшую корзину. А с тобой, Мира, мы будем разбираться в нитях управления.

— Дядя, а тот ритуал снова проводить не нужно будет? — жалобно спросила племяшка, а потом подхватила небольшой кусочек мяса, отправив в рот.

— Нужно. Но не сейчас.

Я встал с места и подошёл к сваленным в кучу мертвецам. Сейчас, без ведущей их воли некроманта, они походили на обычные трупы из лечебницы для бедных, и только деревянные маски на лицах выдавали в них подготовленную к пользованию нежить. Выбрав одного гребца, я взял его за руки и оттащил в сторонку, ругаясь на цепляющийся тростник.

Мира села рядом с телом и уставилась на него слегка окосевшими от вина глазами. Пусть, ей нужна хоть какая-то отдушина после вчерашнего ужаса. Помню, я сам трясся от страха, когда первый раз поднимал мертвеца. Но там со мной были мать и опытный наставник. Мы тогда жили в столице и могли найти хороших учителей по грамоте, математике, ораторскому искусству, поэзии, некромантии. Историю и философию преподавал мне отец.

Я ненавидел некромантию до тех пор, пока меня не избил, а потом долго насмехался надо мной соседский задира со своими прихвостнями. Конечно, с высоты прожитых лет я теперь понимаю, что тоже погорячился, обозвав того уродца напыщенным петухом, у которого обезьяньи лапы вместо рук, но мне было всего одиннадцать, а соседский мальчишка нацепил на себя спёртый у отца золотой венок и не давал проходу девушкам, требуя от них называть его императором. Он действительно был заносчивый и глупый не по годам, но при этом знатного рода, и отец, бывший в то время простым старшим секретарём городского главы, не мог ничего сделать. Тогда я сам взял двух больших мертвецов и подкараулил обидчика. Нежить избила моего недруга до полусмерти, хотя я сам потом был выжат до состояния пакли. К тому же, мне сильно досталось от родителей, а отец выплатил большие отступные, чтоб не доводить дело до суда, но именно тогда я осознал, что у меня в руках огромная власть.

— Ты готова, Мираэль? — спросил я, сев за племяшкой, прижав её к себе и положив ладонь на солнечное сплетение.

Держать её руки на этот раз не было никакой необходимости. Сейчас ей предстояло восстановить нити контроля и заставить нежить выполнять наборы приказов, заложенные в них ранее.

— Да.

— Следи за сердцем. Оно должно биться ровно и спокойно.

— Дядя, ну оно само по себе бьётся.

— Дыши медленно и неглубоко.

Я прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям своего тела и своей ученицы. Ладонь, лежащая на груди Миры, слегка вспотела, и кожу начало несильно покалывать. Я вздохнул и начал мысленно погружать её в плоть племянницы, стараясь найти струнки бездны, которые есть в каждом некроманте. Ощущать тело живого человека — очень сложный приём для некроманта, и я сам освоил его только недавно.

Воображение рисовало, как пальцы начали раздвигать кожу, и по ней потекла кровь, а потом я дотронулся до хрящей. Мира настороженно застыла, тяжело дыша, так как тоже ощутила это прикосновение, ведь мы связаны нитью Миссаны, а в таких случаях связь может быть обоюдной.

— Всё хорошо, — прошептал я. — Так надо на случай, если что-то пойдёт не так.

Племянница кивнула. А я медленно продолжил погружение, мысленно раздвигая плоть подреберья. Внутри было горячо и влажно, а дыхание и сердцебиение ощущались как собственные. В какой-то момент я обжёгся и лишь усилием воли не позволил прекратиться трансу. Вот она, струнка бездны, холодная до того, что обжигает, и бьющаяся в такт сердцу. Конечно, её ни один мастер при вскрытии не найдёт, она лишь плод воображения, но именно так я себе струну и представляю.

— Вдох. Выдох, — произнёс я, положив пальцы на струну. — Ещё тише. Теперь положи левую руку на тело.

Мира старательно начала выполнять мой совет, а затем положила ладонь на мертвеца.

Правой зажми в кулаке жетон. Он поможет. А теперь слушай. Каждый мастер, когда поднимает нежить в общее пользование, добавляет заметки и пояснения к узелкам и концам нитей. Запомни это важное правило хорошего тона. Они будут казаться тебе шёпотом в голове, а если закроешь глаза и сосредоточишься, то повиснут в воздухе разноцветными каплями в опутывающей нежить паутине. Жил когда-то магистр гильдии, он был сумасшедшим, но при этом любимцем гинэя — духа-покровителя мастерства — и разработал все ныне существующие правила и методики некромантии. Так, а теперь произнеси волшебное слово: «Общий доступ к набору приказов».

— …доступ… — прошептала плотно зажмурившаяся племяшка, а потом дёрнулась и повысила голос: — Я слышу, дядя Ир. Я слышу и вижу. Полнейший зеленя́к!

— Тихо. Не разорви связь и следи за дыханием. Оно должно быть ровным.

Я сосредоточился на паутине, опутывающей труп, и тоже увидел возникшие хитросплетения. Надо отдать должное мастеру, который готовил гребцов, так как каждая паутинка и ниточка имела пояснение, каждая капелька и каждый узелок лежали в строгом порядке по задачам. Лучшее пособие сложно найти. Это не нежить провинциального самоучки, завязанная лишь на волю поднявшего, ну или мой творческий беспорядок, сложный для новичка.