Игорь Осипов - Некромант. Новелла о непутёвой ученице [СИ]

— Мира, найди клубок «Передвижение».

— Грести, — начала шёпотом перечислять племяшка. — Мотать верёвку, бить кувалдой, а вот двигаться. Дядь, тут от него куча петелек отходит. Что искать?

— Ищи приказ «Встать».

— Вот он.

— Можешь приказывать вслух. Как научишься, тебе будет достаточно усилия воли. И, кстати, паутину бездны, как мы это называем, ты сможешь видеть, не закрывая глаз. Но это зависит только от твоего старания и прилежности.

Мира собралась с силами и прошептала: «Встать». Мёртвый гребец шевельнулся и сел, а потом неспешно поднялся с земли.

— Дядя Ир, а это не так больно и сложно, как в тот раз, — горячо прошептала девушка, и я улыбнулся, чувствуя участившееся биение её сердца.

— Разумеется. В прошлый раз ты приказывала мертвецу напрямую, используя лишь грубую силу, а это подготовленная нежить, с которой возились не меньше пяти дней. Теперь понимаешь, как можно держать в подчинении сотню другую? Ты просто дёргаешь за нужные ниточки, и они исполняют приказы. А если связать их между собой, наполнить

местность контрольными метками и добавить обратную связь, то можно смотреть, как они строят дом, и спокойно пить вино. Хотя сила дара необходима даже с такими подготовленными трупами, иначе бездна всё разрушит. Мы стоим на пути бездны, и она мстит нам безумием. Но с десятком ты точно справишься.

Я вздохнул, выпустил из объятий племянницу и открыл глаза. Брой сложил перед собой шесть струганных кольев, хмуро поглядывая в нашу сторону, а Таколя плела до ужаса кривую корзину. Заметив мой взор, она покраснела от стыда и опустила голову так, чтобы нельзя было видеть её глаз.

— Ты же в деревне родилась, — недовольно вздохнув, произнёс я.

— Мне было шешть, када нежить убила мою шемью, — залепетала северянка. — А потом я была в храме Неба. Меня и нешколько длугих девчонок плиютила нащтоятельнича. Там мы ей помогали щ книгами. Мы́ ли и мели́… — она замялась, вспоминая слово, — библатеку. Учили шчёт, гламоту, яжики ражный налодов.

Я покачал головой. С маяком мне повезло только раз — с Тагирой. А Таколя совсем не маяк.

— Мастер, — тихо позвал пират, а когда я повернулся, приложил палец к губам и встал с ножом в руках. В нашу сторону кто-то ломился через тростник. Вскоре плотные заросли раздвинулись, и на нашу полянку вышел худой, высокий и загорелый человек в грязной окровавленной тунике. Он держался за бедро и сильно хромал.

Стоящая ближе всего к нему Мираэль тихо взвизгнула и ткнула пальцем в воздух.

Человек застыл в недоумении.

— Брой? — удивлённо произнёс мужчина, открыв рот, а потом поднятый Ми́рой гребец сделал быстрый шаг и нанёс гостю сильный прямой удар в лицо.

— Мира, — укоризненно произнёс я, бросив взгляд на племянницу, стоящую с вытаращенными глазами рядом со мной.

— А что он того, пугает? — начала оправдываться девушка, указав пальцем на упавшего на спину человека.

Тот подмял под себя несколько стеблей тростника и валялся, раскинув руки. Из разбитого носа по губам и подбородку бежала кровь, стекая на траву.

Надо было не так сильно. Как теперь его спрашивать?

— Темнятство! Дядя, я, по-твоему, такая мудрая некрида? Я увидела этого, а тут узелок «бой» перед глазами. Я и того. Сам же учил.

Я вздохнул и повернулся к Брою.

— Ты его знаешь?

— Да, — глядя на пришлого с каменным выражением лица, ответил пират. — Это Костлявый.

— Тогда уходим. Мира, поднимай трупы. Таколя, складывай в корзину мелочь.

— Дядя, я не смогу, — тоскливо поглядев на кучу мертвецов, ответила племянница. — Я с одним-то намучилась, а тут целых шесть. И этот, без паутины бездны.

— Ты должна, — с лёгким нажимом произнёс я. Девушку жалко, но другого пути у нас не было. — А на матроса я сейчас накину простенькие струнки, лишь бы идти смог. Но поведёшь его ты.

— Хорошо, — сдалась Мираэль и озадаченно пошла к куче мертвецов.

Я же наклонился к худому пирату и потрогал жилку на шее. Жив. А после нескольких хлопков по щекам он застонал и открыл глаза.

— Брой, — простонал и стал осматриваться по сторонам, сильно щурясь и морщась от боли. Под глазами начали проступать большие синяки. — Все наши мертвы. Эти, которые с биремы, прирезали. Я один ушёл.

Головорез поиграл в руке ножичком, а потом приблизился к своему товарищу.

— Безмозглый осёл, они тебя специально отпустили, — прорычал Брой Сетис. — Сейчас нагрянут сюда. Чего они хотели?

— Брой, я не знаю. Они спрашивали про какую-то девчонку, которая с сенатором была. Я ни слова не понял, что они хотели. Этот, который в белом, бил Сивого головой о камни, как бешеный. Он вообще словно с цепи сорвался. Орал, типа, где девка? А я не знаю. Капитан с сенатором ушли в дальнюю расселину, и никто их больше не видел.

— Прирезать бы тебя, — прошипел старый головорез. — Ты нас всех сейчас погубишь. Они же не будут разбираться, кто есть кто. Всех кончат.

Я стоял и молча глядел на эту разборку, лишь раз обернувшись посмотреть на своих девочек, и только когда Сетис под тихий возглас «Брой, не надо» замахнулся ножом, чтоб ударить Костлявого, вмешался.

— Хватит. Я сейчас обманку сделаю, и пока они будут ловить эхо решето́м, уйдём. Одежда вроде похожая, а в густых зарослях телосложение ещё надо умудриться разглядеть.

Как скажешь, мастер, — скрипнув зубами, ответил Брой, а потом сделал вид, что бьёт худого пирата ножом.

Тот вытянул перед собой руки, зажмурился и воскликнул: «Брой, нет!». Лишь через несколько мгновений он открыл глаза, не веря, что ещё живой.

— Он шумит больше, чем надо, — буркнул я и подошёл к найденному на берегу заколотому матросу. У самого тела присел, приготовившись провалиться бездну. Как ни прискорбно, но с этим Мираэль точно не справится. А это значит, что мне рисковать придётся. — Таколя, брось корзину. Иди сюда.

Северянка положила своё, честно говоря, убогое изделие и, немного косолапя, словно нашкодивший ребёнок, подошла ко мне.

— Раз ты не умеешь ни петь, ни играть, сядь за моей спиной и просто обними, как тёплую подушку, — произнёс я, положив руки на мертвеца. — Кому расскажу, засмеют. Маяк, который ничего не умеет.

— Хожяин, — жалобно протянула Таколя, — а вы меня не блощите?

— Нет, дурёха. На кухню в помощь отдам по приезду, — пробурчал я, почувствовав сомкнувшиеся на моей груди тонкие руки, щекочущие спину и шею волосы и тепло девичьего тела. — Ну, хоть так.

Я вздохнул и приступил к колдовству. Для начала нужно было придумать, что делать. Перед внутренним взором возникла простейшая паутинка бездны, на которой предстоит сплести узелки, протянуть нужные ниточки и развесить капельки неживой памяти. Собравшись с силами, я мысленно притронулся к сети, создавая первый клубок. Наша обманка побежит дальше, ломая кусты и создавая много шума. Значит, нужно, чтоб он бежал в одном направлении, например, от солнца. Я сосредоточился, представляя нечто яркое, белое и круглое и стремление бежать от него. Но мертвяк уже забыл, что такое бежать. Пришлось вспоминать, как хожу сам. Поднять ногу, опустить ногу, повторить.