Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

Мы с ним всего лишь ходили по городу, периодически заглядывая во всяческие питейные заведения. И вот, после посещения одного из них Слон решил посетить местный игральный дом, где он и неизвестные мне морячки сыграли пару десяток партий в крак, и долги этого господина стали достигать нескольких тысяч монет. После чего Слон чуть было от обиды не затянул намертво свой белый галстук с вензелем, который он по обыкновению всегда носил на себе, даже если погода выдавалась солнечной.

И вот тогда нам навстречу вышел из подворотни этот самый необычный господин в огромных кранах с бубенчиками по краям.

Он нам сказал очень странную фразу «Вскоре я смогу не одну сотню монет потратить на развлечения, а пока что я вам могу подсказать, как получить небольшой мешочек с деньгами… Но придется приложить усилия»

После чего он изложил нам свой необычный план.

Слону позарез нужны были блестящие монеты, и даже солидный процент, который запросил таинственный незнакомец.

Не было у скитальцев времени и желания выбирать. Нужно было оплачивать так опрометчиво оставленные в прошлом заведении долги.

Впрочем, происхождение Слона из купцов, вероятно, облегчило задачу незнакомцу. Незнакомец с колокольчиками на сапогах попросил нас подыграть ему в небольшом розыгрыше, как он позже нам объяснил, женщина, которую требовалось разыграть была крайне скупа, и все происходящее с ней станет ей небольшим уроком. Но позже, буквально через день, он вернет все вложенные средства с лихвой. Вообщем, мы пошли на этот небольшой подлог ради друга, не думая, что все завершится. Безусловно, нами двигал присущий всем творческим людям дух авантюризма.

Для нас самих было огромным сюрпризом, когда мы не обнаружили в условленном месте этого прохиндея, который, видимо, уже успел к тому времени скрыться вместе с вашими деньгами. Увы, -заметила Марта, — я никак не могу вам помочь, разве что могу посоветовать вам обратиться с этой проблемой в сыск, если, конечно, данный персонаж не является, как заявлял, вашим хорошим знакомым.

Вот такая, во всех смыслах, интересная история произошла на просторах нашего удивительного городка, которую мне поведал Трикки Лай, мой хороший знакомый из сыскного ведомства, а я переспросил у него:

— А кого же нашли эти сумасбродные актеры вместо того человека с колокольчиками?

— Не знаю, — пожал плечами Трикки, — по-моему, если память меня не подводит, речь шла о какой-то женщине в черном преклонного возраста.

Я подумал, что буквально недавно встречал такую вот старушку в черном, и она спрашивала меня о некоем Эбботе. Скорее всего это и есть наш преступник, и он же по совместительству… посыльный, который нёс письмо Джуффину.

Дело попахивало керосином. Неужели мой друг решил на склоне лет заняться рискованным промыслом прикрывая разбойников?

На самом же деле все оказалось куда печальнее, но об этом я расскажу позже. Уже все ближе и ближе было время королевского бала, и я его, честно говоря, ждал с нетерпением, моя душа, уставшая от всяческих приключений и иных суетных развлечений, которые тоже со временем, признаться, порядком утомляют, жаждала обычного обжорства и отвлечения от всего и вся в этом мире. Да и в других мирах тоже.

И никто не сомневается, что подобные же настроения сейчас царствуют в головах большинства жителей Ехо.

Так всегда, обычно устаешь от предстоящих праздников уже на стадии приготовлений. А уж труженикам, вроде Трикки, им любые праздники кажутся адом.

Я бы даже говорил в данном плане о синдроме «праздничного выгорания».

В детстве я испытал типичный признак подобного, когда заглянув на праздничное застолье к очередному из моих многочисленных родственников, я понимал, что звуки хлопушек порой сильнее и депрессивные действуют на психику, нежели звуки выстрелов, а шоколадные колбаски с печеньем и мармеладом кажутся тебе истинной дрянью, которую засовывает в себя через силу.

Тем более неприятно, когда ты сам напотчевался своим же варевом до одурения, готовя праздничное блюдо на королевский бал.

Ещё немного, и Ехо взорвалось бы фейерверком кустистого и шипящего негодования.

В этом плане для меня было своего рода сюрпризом, когда крикливые и настойчивые мальчишки втюхали мне очередной номер « Вечернего Еха», в котором черным по-волшебному было написано следующее:

«Всвязи с техническими моментами, во дворце было объявлено экстренное собрание, после которого городской глашатай собрал журналистов и рассказал, что на данный момент тронный зал не готов принять должное количество гостей, прибывших в Ехо, и поэтому событие будет перенесено на несколько дней. Королевская казна компенсирует все расходы, связанные с проживанием и питанием наших дорогих гостей, соответствующим гостеприимным и привычным для них рационом блюд.»

Мне не оставалось ничего другого, как присвистнуть, это какая гора должна захотеть прийти к Гуригу, чтобы он отложил этот гастрономически-незабываемый сабантуй?

Уж кто кто, а я точно знал, что король всегда руководствовался принципом знаменитого философа, изрекшего как-то раз, видимо за обедом «Я есть то, что я ем». И, именно поэтому, Гуриг ел всегда с аппетитом вкусную и самую необычную еду, которая только существует во всех параллельных вселенных.

В резкие перемены вкуса нашего монарха я не мог поверить, оставалось только размышлять над тем, что за собака тут порылась.

Впрочем скоро выяснилось, что это была совсем не собака.

Когда я уже собирался направиться в сторону замечательного замка с острыми башенками, как называют про себя, а не вслух, конечно, королевский дворец некоторые недоброжелатели из числа призрачных мятежных магистров, мои беспокойства предвосхитил звонок в дверь.

Как же мило в моменты, когда душа не на своем месте, получить такой приятный подарок судьбы в виде визита вечно молодой и самой неотразимой из всех придворных короля Гурига.

Хотя… хотя сегодня она была одета под стать моему настроению. Насколько я успел заметить, она была крайне растерянна. Сначала опустила свою сумочку мимо ручки кресла, а потом и вообще заставила свою маленькую шляпку спланировать на подоконник еле заметным движением руки. Вот что что, а умение грациозно использовать простенькие домашние заклинания у нее было не отнять даже в моменты самых серьезных душевных бурь. Кроме того это странное темное платье, зашнурованное на талии, хотя оно и было, как обычно это бывает с гардеробом Сотофы, крайне элегантно, но убедительно показывало мне, что настроение у нее не из приятных.

— Вижу тебя как наяву! — подмигнул я самой прекрасной волшебнице Ехо.

— Макс, не до шуток, — отрезала она, и в её тоне я почувствовал абсолютно несвойственные ей нотки беспокойства.