Юлия Горина - Приговоренный к изгнанию

– Ты сказал, Алрик пока еще не вернул себе всей силы и довольно слаб. А еще – он встретил тебя как друга, стало быть, ему до сих пор не известно, какую роль сыграли эльфы в его судьбе. Эйон Аиерра Гаиит, от лица всего моего народа, возлегшего под корни Древа и живущего ныне, я приказываю тебе вернуться в Империум, отыскать Альтаргана Алрика через Путеводную Звезду и убить его!

Эйон отшатнулся. Он все еще не верил, что слышит такие слова наяву. Дышать становилось все трудней.

– Моя госпожа... Но ведь этот человек...

– Алрик – это не человек, а чудовище, порожденное человечеством на беду и проклятье всем нам! – воскликнула королева. – Убей его, пока не поздно! Он не станет прятаться от тебя, и не будет ждать оружия в твоей руке, поэтому у нас есть шанс закончить все быстро.

Эйон низко опустил голову.

– Он не будет ждать оружия в моей руке и не станет скрываться от меня потому что считает другом...

– Верно, – кивнула королева.

– Моя госпожа... – с трудом проговорил Эйон, вставая перед ней на колено и опуская голову еще ниже. – Умоляю, не требуйте от меня исполнения этого приказа!.. Я... не могу его исполнить... Вы хотите, чтобы я всадил нож в открытую спину того, с кем вчера делил хлеб и врагов!.. Как мне после этого смотреть на собственные руки, и где отыскать свою утерянную честь?..

– Эйон, я разделяю твою печаль, – отозвалась певучим, нежным голосом королева. – Но сможешь ли ты отыскать свою честь, если, обвинив тебя в измене, я соберу твоих жен и детей и вышлю их за пределы Эльфийской гряды туда, где их найдут люди и сделают с ними все то, что сделали с твоей сестрой?..

Эйон закрыл глаза. Вот, значит, как...

– С них сорвут защитные костюмы, и твоими любимыми будут насыщаться моряки... – с неумолимым спокойствием продолжала Енанийя Высокомудрая . – И будь уверен – я сделаю так, что ты услышишь, как избивают и насилуют твоих дочерей и жен. Путеводная Звезда принесет их крики и стоны. Твоим сыновьям, которыми ты так гордишься, повезет больше: эльфы мужского пола людям не нужны, по крайней мере, взрослые и младенцы. Поэтому их просто убьют или выбросят за борт. А теперь подумай, стоит ли твоя детская привязанность такой расплаты?.. Ты умираешь, Эйон. Так оставь своим близким после себя место в клане, богатство и почести, а не страдания.

Эйон не отвечал. Он все еще стоял на колене, низко опустив голову...

Рука королевы ласково коснулась его головы.

– Иногда жизнь требует жертвы, – сказала она. – Я жертвую своей судьбой – как королева, я навеки связана с Древом, я с ним – единое целое, и потому никогда не узнаю ни ласки любимого, ни счастья материнства. И когда я умру, я лягу под корни Древа, чтобы питать его. Как другие королевы до меня. Как Великий Древний – до нас. Пришло время твоей жертвы, Эйон. И она не так уж невыносима по сравнению со многими другими, принесенными под этим небом.

Эйон поднял голову. Обжигая глаза, он попытался всмотреться в лицо королевы, рассмотреть ее черты – но с таким же успехом он мог бы разглядывать солнце, поднимающееся над горизонтом.

– Почему?.. – спросил он, а образ королевы уже плыл из-за влажной поволоки, затянувшей взгляд.

– Потому что Алрик – не друг нам, и никогда им не был. Он никому не друг, даже самому себе, – сказала королева, поднимаясь со своего трона. – В любом случае, это не просьба, Эйон. Это приказ. Ты выполнишь его?

Стиснув зубы, Эйон кивнул.

– Я не услышала ответа, – холодно заметила Енанийя Высокомудрая.

– Я вернусь в Империум, найду Рика... – он запнулся, но заставил себя выговорить последние слова. –... и убью его.

– Хорошо, – сказала она, и жестом отпустила своего подданного.

Когда Эйон ушел, из подземных покоев вышел один из советников королевы и опустился перед ней на колено.

– Моя госпожа, вы звали меня?..

– По следу Эйона Аиерра из клана Гаиит нужно пустить две группы ассасинов, – приказала она. – Пусть держатся на расстоянии, но следят за ним самым тщательным образом, и в случае необходимости, доведут дело до конца.

Поскольку Клыкастый успешно подменял на «Белой деве» ветрового, когда у того иссякал запас сил, капитан рассчитывал оказаться у берегов Игниса не позже, чем дней через десять. Сначала Рик обрадовался такому раскладу, но оказалось, что и десять дней в море могут стать серьезным испытанием. Нокс совершенно не выносил качку — зеленый и измученный, он мечтал лишь об одном: вновь ступить на твердую землю. Но его самочувствие не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось с Джабиром. Тот стонал, рычал, его кожа упорно приобретала красноватый оттенок, а на лбу проступали рога. В конце концов, шадрианина заперли в каюте вместе с Ноксом, обнимавшимся с железным ведром, и Рик установил дежурство у дверей каюты, чтобы никто из членов команды или таких же беглецов, как они сами, ненароком не увидел истинного лица Джабира.

Рик нормально переносил плаванье, но вынужденное бездействие его порядком выматывало. В свободное от сна и караула время он нередко бродил по кораблю, изучая его устройство: чем дальше, тем больше его восхищала каракка.

Трюм «Белой девы» был заполнен провизией и какими-то ящиками с грузом, на нижней палубе в закрытых помещениях держали рабов: крупных крепких мужчин, уже купленных неким господином для работы на рудниках, и покладистых привлекательных женщин разного возраста на продажу. Выше располагались помещения для команды, кухня и каюты, занятые беглецами из Магнуса, которых оказалось неожиданно много.

Вечером четвертого дня на «Белой деве» случился переполох. Матросы с самым озадаченным видом носились по палубам, ворча друг на друга. Рик не стал их ни о чем спрашивать, но, увидев Лоруса после заката на верхней палубе, сам подошел к капитану.

Тот задумчиво прихлебывал из своей фляги, как это нередко бывало по ночам, и глядел на звездное небо, которое сейчас сливалось с морем и казалось бездонным.

– Что, волна спать не дает? — со снисходительной улыбкой спросил капитан у своего пассажира, намекая на поднявшуюся качку.

– Скорее, беспокойная голова, – отозвался Рик. – Что там у вас сегодня стряслось?..

Лорус в очередной раз осторожно глотнул содержимое своей фляги, крякнул, поморщился и передал ее Рику.

– Да ничего серьезного. Ложная тревога... Смотрящий за живым товаром сказал, что одна рабыня сбежала. Мол, нету ее среди остальных. Я отправил людей все обыскать от мостика до трюма – и ничего! Потом оказалось, этот умник так и не удосужился пересчитать их по головам — лицо он, видишь ли, запомнил. А когда товар пересчитали — все оказались на месте. Представляешь? Развел тут панику...

Рик отхлебнул из фляги капитана -- и у него даже слезы выступили на глазах.