Александр Гром - Харальд Смелый

Смотреть в эту тьму было трудно, она затягивала как утроба жадного, ненасытного болота. Я уже было собрался отвести взгляд, но мое внимание привлекло возникшее из ниоткуда белое пятнышко, быстро преобразовавшееся в миниатюрную фигурку Смерти. Страшная гостья оскалилась в жуткой ухмылке и угрожающе взмахнула косой. Я медленно стал вкладывать клинок в ножны. Происходило это под аккомпанемент жалобного многоголосого плача. А пропал он, когда исчез клинок.

Нахмурившись, я извлек его вновь. И вновь все повторилось: смех, завораживающая тьма, растущая белая точка, ухмыляющаяся Смерть с косой наготове, а потом хор плакальщиц, звучащий до тех пор, пока видна темная сталь кинжала.

— Хозяин, выбрось-ка ты эту мерзость, — посоветовал Булат, выглядевший непривычно подавленным. — Чувствую, не будет от нее добра. Ой, не будет!

— Нет, дружище, — наотрез отказался я, — кинжал останется у меня. Возможно он единственное оружие, способное сразить Скэлигора. По крайней мере, я на это здорово рассчитываю.

— Р-р-р! Хозяин, я ничего не понимаю. — Булат в недоумении даже потряс тяжелой головой. — Откуда, интересно, он вообще у тебя взялся? Засыпал то ты без него? Р-р-р! А проснулся утром с ним. Значит, появиться он мог только ночью, — сделал логический вывод Булат, — но раз так, почему я не учуял рядом постороннего? Ведь ты знаешь хозяин, я хороший сторож. Опять же, не сработало твое хваленное охранное заклятие. Странно, ты не находишь? Р-р-р!

Мне ничего не оставалось как все, без утайки, рассказать Булату.

— Хозяин! Р-р-р! Когда к тебе липли девки в Англии, я это понимал. Ведь из та много, пруд пруди. Здесь, к моему изумлению, продолжается то же самое. Р-р-р! Как ты, скажи на милость, выискиваешь их в подобной глуши? А? — с вполне понятным, хотя и незаслуженным укором отреагировал Булат. И тут же без передышки он развил эту тему дальше. — Да еще таких разумных, как Леди! Вот ведь лиса, подсунула непрошено книгу волшебную, а теперь в благодарность ты должен лезть в логово могущественного, злого колдуна, где наверняка много преданных слуг и ловушки на каждом шагу. Р-р-р! Пусть лучше сама пытается добыть необходимые ей бумаги, коли ей так нужно. А других нечего в это впутывать. Р-р-р!

— Булат, ну как тебе не стыдно? Леди ведь женщина, а значит нежное, слабое создание, нуждающееся в защите и поддержке мужчины, — попытался втолковать я ему, — кроме того, я действительно перед ней в долгу. Видишь ли, знания, почерпнутые мной из Призрачной Книги воистину бесценны. Вздумай я платить за них золотом, никакой кучи не было бы много. Уж поверь, дружище, на слово.

— Нисколько в том не сомневаюсь. Но в таком случае, поверь мне и ты, Хозяин, что эта Леди отнюдь не слабое существо, — дал отповедь ничуть не смутившийся Булат. — Скажу более — она опасна.

— Да откуда тебе знать? Видеть ты ее не видел, а судить по Призрачной Книге и кинжалу очень даже опрометчиво. Мало ли какие могучие древние артефакты могут находиться во владении заурядных, в магическом плане людей, — неубедительно запротестовал я.

— Р-р-р! Леди совсем незаурядна, — твердо заявил пес, — и… Она не человек.

— Что за чушь ты несешь? — ошарашено уставился я на него. — Как это не человек?

— Это трудно объяснить, — замялся Булат, — просто я нутром своим чувствую, что Леди совершенно иная, чем все другие люди. Она как бы из-за Края всего известного и привычного.

— Кто бы она ни была, а нам надо идти дальше, — пресек я дальнейшее нагнетание страстей. — Только давай сначала перекусим да попьем водицы из ключа, бьющего у подножия вон того огромного камня.

— Р-р-р! Опять придется грызть дрянные Лесные Хлебцы, — заныл, явно рассчитывающий на мою жалость, Булат. — Надоели. И что это за еда для взрослого пса?

— Дружище, ну как тебе не стыдно? Ты ел их лишь один раз, а уже говоришь, что надоели, — воззвал я к совести верного пса, — что ж ты тогда запоешь через пару дней?

— Жуткую Прощальную Песнь, — мрачно посулил Булат. — Правда она без слов и ее воют.

— С удовольствием послушаю, — с ухмылкой пообещал я, — но от участия отказываюсь категорически.

— Хозяин, ну разреши поохотиться чуток, — заканючил вконец расстроенный Булат, — увидишь, не пройдет и получаса, как я прибегу с добычей. Конечно вряд ли ты захочешь есть сырое мясо. Да и зачем оно тебе? Жуй свои любимые Хлебцы, а его предоставь мне.

— Что за глупости? Какая еще к мохнатым йотунам охота если заклятие Невидимки Без Следа теряет силу в десяти ярдах от меня? — напустился я на вмиг присмиревшего пса. — О чем предупрежден ты был еще вчера. Разве не так, а Булат?

— Все так, Хозяин, — пес покаянно завилял хвостом, — да только запамятовал я. Зато впредь точно не забуду. Обещаю.

— Вот и прекрасно, мой дорогой, — я обнял его, — иного ответа я от тебя не ожидал.

Запив съеденные Лесные Хлебцы чистой, сводящей зубы ключевой водой, мы отправились в путь-дорожку, но перед этим я умылся и снял заклятие Чуткого Стража. Раскинувшееся приволье дубового леса сопровождало нас все три дня намеченных мной для отрыва от возможного преследования слуг Скэлигора. И именно здесь, под роскошной дубовой кроной, на третью ночь я попал в полусон, полуявь, мостом пролегшие к замку Уродов. Загадочная Леди таки сдержала свое обещание. Но на этот раз не было никакого тумана. Просто я уснул бок о бок с Булатом, а…

Проснулся один в совершенно пустом, казалось, бесконечном коридоре щедро залитым безжизненным лунным светом, проникающим через большие овально-закругленные вверху окна с левой стороны. И не знаю отчего, сердце мое стиснул страх. Да такой сильный, что захотелось, не разбирая дороги, броситься прочь из этого кошмарного места с настороженной, будто охотник в засаде, коварной тишиной.

Все же переборов себя, я остался на месте. Не скажу, что обретенное самообладание далось легко. Нет, отнюдь нет. Некоторую уверенность придавало то обстоятельство, что у меня на поясном ремне оказался кинжал, подаренный Леди. Магию же применять ни в коем случае здесь было нельзя. Это я почувствовал сразу. И даже точно понял причину, из-за которой делать сие не следовало. Хозяин… Его чуткий сон потревожило бы самое простенькое элементарное заклятие или обычный шорох, ибо он и был коварной тишиной стерегущей все вокруг. Поэтому, учитывая вышеупомянутые обстоятельства действовать, следовало крайне осторожно. С этой мыслью в голове я и двинулся вперед по коридору. Конечная цель прогулки мне была известна от Леди — кабинет самого Хозяина. А о местонахождении оказались прекрасно осведомлены ноги, уверенно ведущие в нужном направлении.

Как-то незаметно коридор сменился пустынным залом с высоким лепным потолком и стенами, облицованными зеленой в серых прожилках плиткой. Затем последовала целая вереница других коридоров, залов, больших и не очень комнат, предназначение которых в данный момент меня не интересовало. Близость искомого кабинета я почувствовал безошибочно. О чем свидетельствовало сердце, внезапно вышедшее из-под контроля воли и заколотившееся испуганной птицей, затопившей мое сознание невообразимым, безумным ужасом. Пришлось остановиться, тяжело дыша открытом ртом, словно загнанный охотниками дикий зверь. Я клял себя за трусость, одновременно распаляясь от этого унижения. Помогло спустя несколько минут, посвященных подобному самобичеванию. И я пошел навстречу страху.