Александр Гром - Странствие по ошибке

— А что за малоприятную гадость ты ему бросила вдогонку? — с нездоровым интересом вопросил принц.

— Я лишила его мужской силы.

— О!!! — принц издал такой шумный возглас, что он наверняка привлёк внимание наших отставших спутников. — Да ты, госпожа, самый настоящий изверг! Это ж надо, учинить над мужчиной такое жуткое надругательство! Однако ты упомянула, что некий результат всё же был. И каков он?

— Когда мужские способности вернулись к бедному всаднику, его… — на секунду запнувшаяся чародейка к моему немалому удивлению густо покраснела, — стали интересовать лишь овцы да козы.

— А-а-а на чём я остановился, на чём а? Кто подскажет? Ага, вспомнил, сам вспомнил, вот на чём, вот на этом: — зачастил принц, не на шутку перепуганный заключительной частью исповеди чародейки. — На том что, в конце концов, мне значит, стало чрезвычайно скучно в нашем подземном царстве-государстве, где веками не меняется ровным счётом ничего. И, следовательно, я остро захотел новизны впечатлений. А где их взять? Конечно же, на поверхности. Говоря так, я имею в виду, не окрестные горы, в которых я бывал множество раз, а страны расположенные на Великой Равнине Поющих Ветров. А тут как раз, будто к случаю, к нам прибыло торговое посольство из Междуречья. В нём были представлены все три расположенные там королевства: Гринфаль, Далидор и Тария. Ну и давай я уламывать батюшку, дабы он отпустил меня с ними мир посмотреть, да и себя ему явить, во всей так сказать, красе. — В этом месте чародейка, опять не сдержавшись, насмешливо хмыкнула, — но гном, предпочтя это не заметить, продолжал далее, как ни в чём, ни бывало: — А он, понимаешь ли, ну ни в какую! Свадьба говорит у тебя на носу с леди Ровэйзой, а ты вместо того, что бы к ней готовится, да об иной, более серьёзной и ответственной жизни задумываться, решил смотаться неведомо в какие дали. А ему говорю, да что ж тут неведомого? Я собрался побывать только в государствах Междуречья, а дальше… — здесь гном, отчего то внезапно сильно закашлялся, но после, отдышавшись, всё же досказал, правда, гораздо менее уверенным тоном: — Дальше и нос не суну. Хм-м, вот. Словом, батюшка ещё долго упирался, а потом таки смилостившись, разрешил, наказав не задерживаться более трёх месяцев и обязав взять с собой тысячу лучших воинов. Леди Ровэйза правда устроила мне такой грандиозный скандал… Такую головомойку! Что я всерьёз раздумал на ней жениться. Впрочем, о чём я? Эти подробности вряд ли кому-то будут интересны.

— Отчего же? Напротив! — сходу активно завозражала навострившая уши чародейка. — Мне вот, например, очень даже любопытно узнать о твоих взаимоотношениях с леди, как её… Ровэйзой, да?

Гном, соглашаясь с правильностью названного имени, неохотно кивнул головой.

— Ты её любишь? И давно ли вы помолвлены? — чисто в женском ключе продолжила свои расспросы Хельга.

— Разве мыслимо любить подобную мегеру? — негодующе воскликнул принц. — Да она гранитный камень выведет из терпения, не то что, живого гнома. А насчёт твоего второго вопроса… Так это, с раннего детства. Ну, то есть лет с четырёх-пяти, наверное.

— Тогда никуда ты, Высочество, от неё не денешься, — мгновенно поставила свой вердикт чародейка. — Ведь если твои и её родственники договорились о браке столь рано, значит, сей союз имеет очень большое значение для обеих сторон. Поэтому расторжение его — фактически не возможно. Или я ошибаюсь? Ну, тогда поправь меня.

Последовавший вместо словесного ответа тяжкий вздох принца, вне всякого сомнения, послужил подтверждением правильности вывода, сделанного чародейкой.

— А что было дальше? Дали тебе в сопровождение тысячу отборных бойцов. И? — направил я в нужное русло разговор, воспользовавшись едва возникшей паузой.

— Потом, хм-м… Двинулись мы по Караванному тракту совместно с возвращающимися домой посольскими, — всё ещё хмурясь, поведал принц. — В итоге вывел он нас на Великую Равнину, где последующий путь наш пролегал ввиду предгорий вплоть до Серебристой реки. Там моих спутников из Междуречья поджидали три парусно-гребных тараты. Что бы не терять время зря, я попросился на борт одной из них. Естественно моя многочисленная, тяжёловооружённая, закованная в стальные доспехи рать, разместиться на этих небольших судёнышках не могла. И мне пришлось отправиться в путешествие по реке без неё, прихватив с собой два десятка телохранителей и двух советников. А она, рать то есть, пошла пешком следом.

— С этого безрассудного поступка всё и началось, — опять подала голос неугомонная чародейка. — Хотя упомянутые тобой советники, кстати, весьма умудрённые жизнью гномы, всеми силами отговаривали тебя от подобного шага. Но ты их не послушал. Да и с чего бы? Кто они, а кто ты!

— Ладно, хватит уже меня колоть и критиковать, — больше просительно, чем недовольно проворчал принц, бросив на насмешницу опасливый взгляд. — А то… А то с мысли сбиваюсь я. Вот.

— Ох ты ж бедненький! Трудно думается, да? — даже умилилась чародейка. — Но ты потерпи, Высочество, потерпи. Пусть и крайне изредка, сей, видимо тягостный для тебя процесс, просто необходимо производить. Иначе, если мозги основательно заржавеют, их и заклинить может. И что тогда, знаешь? Полный крах личности! А говоря по народному — кранты котёнку!

— Приму твои слова к сведению, госпожа, — ледяным тоном пообещал принц, а затем, пусть без особого вдохновения, продолжил своё повествование: — В общем, тогда, с самого начала плавания, нам благоприятствовал сильный попутный ветер, и мы быстро добрались до Тарийских земель. А на следующий день по прибытии в столицу, мне пришлось принять приглашение короля Берка Третьего, который закатил в мою честь грандиозный пир. Едва же спустя сутки я окончательно пришёл в себя после этой попой… э-э-э, то есть официальной церемонии, мне естественно захотелось заняться осмотром местных достопримечательств.

— К сожалению, у нас с тобой о них совершенно разное представление, — не удержавшись, язвительно заметила Хельга. — Но будь твоё, всё же сродни моему, тебе вряд ли пришлось спешно покидать такую «гостеприимную» Тарию. И последующие неприятности вероятно бы не произошли.

— Тьфу ты госпожа! — от избытка чувств, гном даже смачно сплюнул себе под ноги. — Ну, сколько можно?

— В смысле? — чародейка сделала вид, что не поняла принца.

— Да мордой в грязь, вот в каком смысле! — рассерженно пробубнил Гвейлин. — Бац! Бац! Бац! И так едва я только раскрою рот.

— А в чём я не права, Высочество? — искренне удивилась чародейка. — В том, что для тебя имеют ценность таверны и публичные дома, а для меня — музеи и чудеса архитектуры?

— Ну да, — довольно неожиданно соглашаясь с утверждением чародейки, молвил, обречённо вздохнувший принц. — Так вообще-то всё и было… То есть, именно, сии проклятые заведения, меня и сгубили. Эге-эге… В Тарии случилось же вот что. В одном из питейных заведений я подрался с сыном канцлера. М-м-да… А мои молодцы от всей души, значит, накостыляли его распрекрасной охране.