Александр Гром - Странствие по ошибке

— Нет, Высочество, по моим проверенным сведениям лично ты души вложил намного больше, — решительно утвердила правду чародейка. — Разве не так?

— Глупо было бы это отрицать, — скорчив кривую гримасу, признал принц. — Но уж больно сволочной оказался королевский племянничек. Вот и получил сполна по заслугам.

— Ого! — с чувством воскликнул я, представив себе сложившуюся ситуацию. — Ты, принц, покусился на целостность морды весьма высокородной особы!

— Верно. Избитый им Маркус по прозванию Кровавый Хлыст, единственный, горячо любимый сын канцлера Дорбана, приходящегося родным братом нынешнему монарху, — охотно подтвердила чародейка. — Правда к этому следует добавить ещё и то, что именно он — канцлер Дорбан, является фактическим правителем Тарии. А безвольный, глуповатый Берк, так, ширма, удобное прикрытие для настоящей власти.

— Я его обожаемому сынку свернул набок нос, выбил несколько зубов, подбил оба глаза и сломал два пальца на правой руке, — с задумчивой миной, зачем-то сосредоточенно перечислил принц. После непродолжительного молчания он завершил список содеянных членовредительств маленьким дополнением: — А ещё я укусил этого мерзавца за ухо, — и тут же застеснявшись, малопонятно пояснил: — Вышло же так оттого, что оно оказалось рядом, и я не удержался. Ну, среагировал, то есть. Э-э, таким образом. М-м-м, вот.

— Принц, да ты смотрю, в бою истинный лев! Храбрый и могучий! — придав лицу восхищённое выражение, усластил я самолюбие маленького забияки. На сию откровенную лесть меня подвинула надежда вдохновить его на дальнейший обстоятельный рассказ.

— А так как подобным диким зверям не место среди культурных, цивилизованных существ, то оного «льва» и изгнали за пределы славного королевства Тария. В самом что ни наесть спешном порядке, — с коротким ехидным смешком, чародейка сама пролила свет на конец тамошних бурных похождений принца.

— Проклятье! Так всё и было, — поскребя пятернёй крепкий затылок, огорчённо подтвердил гном. — В точности… Выперли меня гады ползучие и дали на дорогу всего двадцать четыре часа. А не успеешь, говорят, убраться прочь с нашей территории, арестуем да заключим на цельный год в самую глубокую и сырую темницу Бравского замка. Это у них там, в Тарии тюрьма знаменитая имеется для знатных особ. Но я то кто? Я наследный принц царства Золотой Горы, а не какой ни будь провинившийся баронишка из окружения жирного дебила Берка, либо его хитросделанного братца Дорбана. Нда-а, словом едва-едва я и мои подданные успели к назначенному сроку пересечь границу с Далидором. Но и в этом королевстве, мне, к сожалению не слишком повезло…

— Там тебе тоже указали на дверь! — без особого труда догадался я.

— Логически мыслишь, князь, — скорбно поджав губы, вынужден был признать принц.

— А причина? — спросил я, хотя ответ заранее вертелся на языке.

— Такая же, как и в покинутой Тарии, — вполне оправдав мои ожидания, бесцветным голосом возвестил принц.

— И кого Твоё Высочество в Далидоре искале… в смысле победили? — спросил я с нескрываемым любопытством.

— Короля, — сказал, словно выплюнул Гвейлин.

На сей раз, признание принца сразило меня наповал. Тем не менее, я вознамерился узнать подробности происшедшего инцидента. Но мой рот открывался, а вопросы почему-то не задавались.

Уловив моё замешательство, принц внезапно расплылся в самодовольной ухмылке.

— Я ему нос вдребезги разбил, и вдобавок здоровенный фингал поставил, — уже явно бахвалясь, сообщил он.

— А из-за чего собственно, ты принц, так отделал далидорского владыку? — наконец справившись с эмоциями, смог поинтересоваться я и сам, предварительно переглянувшись с чародейкой, явно забавляющейся происходящим.

— Да сволочь он распоследняя, — с крайней степенью убеждения, заявил принц. — Проиграл, значит, корону по пьяному делу в кости, а отдавать не захотел. Пёс смердячий! Вот и получил, сполна по заслугам.

— Крутой у тебя нрав, — качая головой, искренне подивился я. — Но ты не боишься, что произошедшие хм-м, как бы это выразиться… Ну, ссоры что ли, повлияют на отношения между вашими странами, в сторону их заметного ухудшения?

— Мы в Золотой Горе производим самые качественные в нашем Новом Миредоспехи и оружие. А так же ювелирные украшения, которые по мастерству и изысканности изготовления не имеют себе равных нигде более, — хладнокровно напомнил принц. — Поэтому… Ну ты сам понимаешь, князь, не маленький.

— А лично я хорошо понимаю ещё кое-что: если б Тария и Далидор не столь нуждались в поставках упомянутых Высочеством предметов из недр царства Золотой Горы, то он запрятал бы как можно подальше свой сильно «крутой нрав», — не скрывая в голосе злой издёвки, заметила чародейка. — В противном случае его ожидала даже бы не тюрьма, а изощрённая, медленная казнь на столичном лобном месте, при большом стечении улюлюкающего быдла. То есть народа, я хотела сказать.

— Ха! Ты, госпожа, говоришь подобные оскорбительные речи, потому что совершенно меня не знаешь! — петушком захорохорился принц, горделиво приосаниваясь и расправляя плечи. — В подтверждение же своих слов, пролью свет на один достаточно убедительный случай, произошедший со мной на охоте в высокогорной Долине Озёр-Блюдечек. Там я встретил… И кого вы думаете, я встретил, а?

— Высочество, поверь, нам с князем это ничуть не интересно, — довольно твёрдо уверила принца чародейка, взяв почему-то на себя труд, говорить и от моего лица. Потом, явно не удовлетворившись спокойно сказанной фразой, она вдруг вдобавок грубовато рявкнула на него: — Лучше продолжай начатую тему!

— Подумаешь, ну и продолжу! А вы, зато останетесь в неведении относительно того, с кем мне пришлось сойтись грудь в грудь и после долгой, трудной борьбы победить, — обиженно произнёс принц, которому чародейка обрубила на корню горячее желание побахвалиться.

— Мы как ни будь это горе переживём, — насмешливо хмыкнув, опять за двоих пообещала принцу Хельга, — ты главное не отвлекайся. Уяснил?

— Ответ положительный, — буркнул принц, но время шло, а он всё не раскрывал рта.

Предвидя реакцию вспыльчивой чародейки, я решил, наконец, вмешаться и предотвратить назревающий конфликт. Но, не придумав ничего более оригинального, сделать это я попытался заведомо наивным вопросом, призванным вывести вельможного гнома из состояния устойчивого ступора:

— Принц, и куда же ты направился после Далидора?

— Неужели тяжело догадаться самому? — к моему удовлетворению почти сразу проворчал в ответ тот. При этом он принял снисходительно-надменный вид, ясно демонстрировавший глубочайшее презрение к моим умственным способностям, на сей раз не проявившим абсолютно никакой предрасположенности к логическому мышлению.