Александр Гром - Странствие по ошибке

— Как результат? Имеется? — насмешливо, но с плохо скрытой надеждой поинтересовалась у неё чародейка.

— Само собой, — отрывисто бросила дриада, — только вас четверых он вряд ли удовлетворит.

— Это как прикажешь тебя понимать, э-э, госпожа? — занервничал принц, вытирая ладонью обильно вспотевший лоб. — Объяснись, будь добра!

— Я вольна идти куда угодно, — чуть помедлив, сообщила дриада. — А вот вы — нет…

— Ну и ступай, — сквозь зубы процедила чародейка. — Без тебя тут разберёмся.

— Иди, действительно, чего зазря головой рисковать, — пожав плечами, согласился я с Хельгой. — Ведь мы тебе по сути никто.

Мнение Рэймфора на данную тему мы не узнали. Он просто промолчал, надев на лицо маску полнейшего безразличия к обсуждаемой нами теме. Да и вообще, он выказал поразительное хладнокровие, в сложившейся, довольно не простой ситуации. Впрочем, эльфы они все такие. Не паникёры словом. Ну, по крайней мере, те, кого я знал лично.

А вот принц Гвейлин, проявил себя совсем по иному.

— Что за чудовищная не справедливость, — кудахтающим баском вознегодовал он. — Почему это дриаде волки дарят жизнь, а нас приговаривают к смерти? Разве мы чем-то хуже её? Или сделали зверюгам что-то плохое? Так нет же! Ну, ни малейшего зла мы им не причинили.

— Ха! Странные песни ты стал ворковать, голубок, — чародейка зло рассмеялась. — А как же «железная стойкость»? О ней забыл?

— Ах, оставь, — раздражённо отмахнулся принц, — против стольких шерстолапых разбойников, у нас нет ни малейшего шанса.

— Прекрати скулёж, Высочество, — строго одёрнула его чародейка. — Лучше вспомни, что я дипломированный боевой маг.

— И чё с того? — безнадёжно махнув рукой, буркнул принц. — Сама ведь говорила, что применять свои способности тебе нельзя, иначе наше местоположение станет известно поганым угрюмцам, отслеживающим подозрительные возмущения магических полей с помощью тех хитрых штуковин — артефактов.

— Если в завязавшейся схватке нам придётся тяжко, то я плюну на осторожность и преподам этим зверушкам запоминающийся урок, — вздохнув, заверила принца Хельга, окинув всё ещё выжидающих волков тяжёлым взглядом.

— Я думаю, до этого не дойдёт, — жёстким тоном отрезала Талиналь, внезапно выхватывая из сапожка стилет. В следующее мгновение она уже вихрем разила им волков, ошеломлённых её бешеным напором.

Понимая, что наша победа зависит от поддержки и дальнейшего развития этого неистового порыва, я метнулся к серебристо-серому вожаку, однако дорогу мне преградил не менее крупный волк. Не останавливаясь, я напрочь снёс ему голову. Другому, прыгнувшему сбоку, обратным движением клинка рассёк глотку. А дальше пошла самая настоящая круговерть. Волки бросались на меня со всех сторон, я же, хладнокровно крушил мечом их оскаленные морды, стараясь не сбиться с дыхания и везде вовремя поспеть. Ибо то и другое было крайне важно. Ведь напавшие на нас хищники не собирались спускать ни оплошности, ни нерасторопность. Своих сражающихся спутников я видел несколько раз лишь мельком, и то не всех, а только чародейку да эльфа. Впрочем, за дриадой уследить в бою вообще нереальное дело, для этого она уж слишком стремительна. А вот принц… Принц скорей всего мёртв. С его малым ростом, да с кинжалом, выстоять против такой многочисленной оравы, не много шансов…

Сколько длилось сиё упорное противостояние, не берусь сказать точно. Может несколько минут, а может и все полчаса. Но внезапно царящая вокруг какофония звуков, состоящая из яростного рычания, клацанья челюстей, визга, воя, скулежа, ругани и криков, резко пошла на убыль. Произошло это, потому что волки, вдруг растеряв весь свой бойцовский запал, стали повсеместно выходить из схватки. Едва я быстро осмотрелся вокруг, как обнаружил и причину их бегства. Ею оказалась смерть вожака. А убила его дриада, гордо поставившая на поверженного врага изящную ножку в кожаном сапожке. Располагалась сия композиция, так и просящаяся под резец скульптора, обожающего героические темы, ярдах в пятнадцати от меня. И примерно на таком же расстоянии от неё, посреди внушительной груды мёртвых волчьих тел, стоял невозмутимый эльф, старательно отирающий окровавленное лезвие кинжала, листьями растения, смахивающего на лопух. Чародейка находилась довольно в недалёком соседстве от него, и тоже во впечатляющем кольце звериных трупов. Не было заметно лишь одного принца, что, к сожалению, я и предвидел заранее. Теперь оставалось только отыскать его бренные останки, да предать их земле… Правда, горные гномы так не поступают. По древней традиции, они бальзамируют своих мертвецов, а после помещают оных в подземные родовые склепы. Но в данной ситуации выбирать то не приходилось.

— Что, госпожа, мешок золота превратился в несбыточную мечту? — с горечью крикнул я чародейке, ощутив нахлынувшее в душу гнетущее, тоскливое опустошение. Так бывает… Когда навсегда теряешь кого-то близкого. Хотя, следует честно признать, принц Гвейлин мне им совсем и не доводился. По сей причине, к испытанному чувству я отнёсся даже с некоторым удивлением.

— С прискорбием должна согласиться с тобой, князь, — раздражённо рявкнула в ответ Хельга, внимательно обозревая окрестности. — Высочество, увы, не выдержал сурового испытания Судьбы и отдал концы. — Затем, чуть помолчав, она не без цинизма принялась размышлять вслух: — А может хорошенько прокоптить его тело, да доставить потом царю Марлину? Мол, чем богаты, тем и рады. То есть за неимением живого сына, получите папаша хотя бы мёртвого. И заплатите, э-э, ну скажем полцены. Хм-м, однако, несмотря на невысокий рост, весит же он, словно приличный боров… И допереть его до побережья океана, задача не из простых. Впрочем, есть один вариант, есть… Следует сделать волокушу, да тащить её по очереди вчетвером. Надеюсь, господа, вы не откажетесь мне помочь в этом скорбном деле? Не даром, разумеется.

— Госпожа Хельга, да как тебе в голову могло такое прийти? — не сдержавшись, горячо возмутился эльф, глядя на чародейку с откровенным осуждением. — Мы ведь делили с принцем пищу и кров над головой! А теперь ты предлагаешь над ним надругаться. Он тебе что, кабаний окорок? В общем, хочешь обижайся, хочешь, нет, но лично я в подобном кощунстве не участвую.

— Подумаешь, какие телячьи нежности. А ещё, поди, считаешь себя воином и мужчиной, — хмыкнув, раздражённо проронила чародейка, демонстративно отворачиваясь от эльфа.

— И меня, надо признаться, сия затея мало вдохновляет, — в свою очередь заявила дриада. Затем она с кривоватой улыбкой пояснила: — Не люблю таскать ничего тяжёлого. Да и не стану. Категорически! Я ведь девушка, а не ломовая лошадь.

— Твоё предложение омерзительно, — присоединяясь к эльфу с дриадой, сказал я. — И мне кажется, ты госпожа, в душе сама это отлично понимаешь.