Александр Гром - Приключения Алекса

— Как ты? — не отводя взгляда от пергаментно-желтой кожи, туго обтянувшей скулы Рыжика, без всякого выражения узнал он.

— Двигаюсь, — горько констатировал я, оторвавшись от бородатого Йогана и склоняясь над гномом. Да, дела были плохи… Тот, несомненно, угасал: под глазами залегли темные круги, дыхание с надсадным хрипом вылетало из едва вздымавшейся груди, щедро перемотанной пропитанными кровью бинтами, на пересохших, потрескавшихся губах пузырилась розовая пена. Я осторожно вытер ее, лежащей рядом чистой тряпицей. — Эх, Рыжик, Рыжик, что ж ты наделал?

— Господин Алекс, извольте подойти ко мне, — позвал отпустивший очередного пациента монах. — Ну-ка, ну-ка, что мы имеем? Гм-м, руку придется шить, дорогой мой. Иначе никак. Но прежде, конечно, придется вычистить рану. Так, дальше голова. Пустое, смажем, и через пару дней заживет. Бок: о-ох, неплохо! Вот это удар!

Я только слабо улыбнулся в ответ. Он что-то еще говорил, хотя его слова почти не доходили до моего заполненного горем сознания. К реальности вернула жестокая боль: янит, словно бывалый инквизитор, безжалостно и тщательно обрабатывал рану. Чтоб не заорать, я закусил губу, из которой потекла на плащ тонкая струйка алой крови.

— Терпи, дружок, — «утешил» монах в стиле незабвенного Гробовщика, — дальше будет еще хуже.

Но тут он ошибался. Я просто потерял сознание, а очнулся рядом с Джоном, с уже аккуратно наложенными швами. Рука горела адским огнем, бок ныл так, будто в него саданули из катапульты. Впрочем, все это отступало перед нагрянувшей бедой на второй план. Сен обрабатывал спиртом нехитрые хирургические инструменты, изредка бросая на Рыжика озабоченные взгляды.

— Он выживет? Прошу вас, скажите только правду, — умоляюще попросил я, — вы ведь должны знать.

— Я не Господь Бог, и я не знаю, — непривычно зло отрезал янит отворачиваясь, — все, что можно было сделать с помощью науки и магии, я сделал. Остальное теперь за ним…

— Тут в лагере находится наш, старый товарищ с Обреченного форта, он тоже нуждается в помощи; — минуту помолчав, известил я янита. — А вот этот достойный Йоган может вас к нему провести.

— Я сам без поводыря чую больного за добрый километр, — пробурчал под нос янит. Уже уходя, он дал строгий наказ:- Воды гному, не давать. Ну разве что губы смочить да мокрую повязку на лоб положить. И все! Понятно?

Мы с Джоном уныло кивнули. Холодная вода стояла в котелке рядом. Джон, отказавшись от моей однорукой помощи; сам бережно протер лицо Рыжику, увлажнил его пересохшие, потресканные губы и положил компресс на пылавший температурой лоб. Управившись со всем этим; он требовательно скомандовал:

— Ну-ка, выкладывай, кого там еще из нашей братии занесло в сии проклятые Светом края?

— Карла Рангера, милый Джон.

— Да что ты? Ушам не верю, — великан ухватился за приятную весть, как ребенок за нежданный подарок. — Вот уж кого буду рад видеть, так это немца. Но как он очутился среди невольников?

— Позже Карл сам расскажет свою историю, — баюкая руку, будто младенца, с надеждой ответил я, — но сейчас, боюсь, ему не до того. Над парнем основательно поработали. Вроде как поотбивали внутренние органы. Но что, не знаю. Вот Сен у нас крутой «док», думаю, он определит, что к чему.

— Возможно, и так, — невесело вздохнул Джон, — только это еще не значит, что он сумеет поставить парня на ноги. А то мы действительно предъявляем ему порой требования, будто самому Всевышнему. Но од-то человек, хоть и янит. И время… Ты подумал о нем, Алекс?: Сколько его понадобится для заживления ран Рыжика и Карла? Ведь сам понимаешь, седло не для них. Так не лучше ли будет подыскать укромное, надежное, место, оставить в нем больных под присмотром Фанни и Сена, а самим двигать дальше? Потом, естественно, мы за ними вернемся. Пойми, дружище, нас торопит не кто иной, как матушка-природа: ведь зима не за горами, засыплет все вокруг глубокими снегами. Далеко тогда не уйдешь… Да и нынешняя благодатная погода долго не протянет. Вновь пойдут дожди, раскиснут дороги, задуют холодные ветры.

— Джон, ты мелешь чепуху, — досадливо прервал его Я. — О каком дальнейшем походе может идти речь, когда друзья в таком бедственном положении? Нет, считаю, надо дождаться, пока они полностью выздоровят. А Арнувиэль подождет… Не у злой мачехи в плену. Ведь что ни говори, любит ее братец. Хотя… Одно из проявлений этой «трогательной» любви я уже видел.

— То-то и оно, — С ворчанием заметил великан — Черная Магия полностью изменила его душу. Кто скажет, что теперь хорошо, а что плохо в представлении этого попробовавшего крови монстра? Нет, друг Алекс, считаю, нам стоит поспешить.

— Хватит пока о будущем, Джон, — с излишней резкостью отмел я его доводы. — К тому же раскинь мозгами, разве мы вправе принимать решения за остальных? Нет, Джон, скажу я тебе, нет. А чуть позже мы вместе все обсудим и обдумаем. Да не хмурься так. Лучше похвались, как в сеть-то умудрился угодить? Тоже мне, рыбка золотая.

— Смотрите, еще один умник выискался, — Джон раздраженно крякнул, сменил компресс на лбу Рыжика и уставился на меня, словно инквизитор на закоренелого еретика. — Черт бы вас всех побрал. Не знаю я этого, представь себе. Вот посмотри, видишь, какой пирог? — он, страдальчески скривившись, указал пальцем на распухший от удара висок. — Рецепт его производства прост: хороший взмах пращи с увесистой каменюкой. Знаешь, так долбануло, что мозги едва не вышибло. Да-а… И ни хрена не помню после. В сознание пришел уже после боя и то благодаря выворачивающей слезы гадости, сунутой монахом под нос. А ты еще насмешничать изволишь: рыбка, мол, золотая. Тьфу! Обидно.

— Ну прости, Джонни, — устыдившись, извинился я, — как-то оно само собой вырвалось.

— Ладно уж, — поколебавшись, снизошел Джон, — считай, что я забыл.

Дальнейший разговор не клеился. Мы сидели возле Рыжика, с надеждой всматриваясь в его осунувшееся лицо. Однако никаких изменений к лучшему не было и в помине. Да и глупо, конечно, их ожидать так скоро. Но нам так этого хотелось!

Спустя минут двадцать явился прихрамывающий на левую ногу Сен в сопровождении все того же бородача. Оглядев нас так, словно мыв этом повинны, он сквозь зубы процедил:

— Ваш товарищ на ладан дышит. И я ни за что не ручаюсь. Н-да… Одно: могу сказать определенно — его и гнома следует поскорей доставить в безопасное место, доставить без всякой тряски. Дальнейшее длительное лечение предусматривает неподвижность с удобствами. Значит, желательно подыскать какую-нибудь хижину в глуши, способную защитить от холода, ветров и дождей. В крайнем случае, нам придется такой домик построить, ибо в палатке раненые не выживут в непогоду.

— Если позволите, милостивые господа, то я могу вам кое-что подсказать, — несмело прервал его Йоган, оставшийся неподалеку и все слышавший.