Александр Гром - Приключения Алекса

Повернутый бесцеремонным рывком, он вынужден был смотреть Джону прямо в глаза. А это, надо сказать, героизма никому не прибавляло.

— Я погорячился, — наконец неуверенно ответил Хорек, переминаясь с ноги на ногу, — но и твой дружок пусть последит за своим языком. Уж очень он у него длинный.

— Может, ты хочешь его укоротить? — насмешливо прервал я.

— Помолчи пока, — резко оборвал Маленький Джон, — не видишь, лейтенант по делу пришел. Так в чем, милый мой, проблемы?

Только теперь я обратил внимание на две тяжелые кожаные папки в руках Ларса, в коих, несомненно, находились все сведения обо мне и Джоне.

— Проблема в том, «дорогие» мои, — Феликс смотрел с неприкрытой враждебностью, — что контракты ваши сегодня кончаются, и если вы сейчас не подпишете новые, то можете завтра убираться на все четыре стороны.

Мы с Джоном быстро переглянулись. И он, и я хорошо понимали, что, подписав бумаги, мы связывали себя по ногам и рукам. О каком же тогда походе на выручку Арнувиэль могла идти речь? Ларс не Морвель, который мог все понять и при нужде отстоять своего солдата хоть перед самим Лордом Западных Рубежей. С Ларсом не договоришься, а уж о помощи и мечтать не приходится.

— Ну? Так что решили? — не отставал лейтенант. — Подписываете контракты или нет?

— Подотри ими свою задницу, — грубо за обоих ответил Джон. — Да проваливай поживей. Давно, сказать по правде, не могу спокойно смотреть на твою тошную физиономию.

Не обращая внимания на оскорбления, Ларс с облегчением вздохнул. Он, видимо, и надеялся на такой исход дела. Все же Маленький Джон слегка испортил ему настроение; весьма веско заявив, что, пока я не стану твердо на ноги, мы и шагу не ступим из форта, Хорек ушел, а я с тоской подумал, что лишился еще одного дома, еще одной семьи… Джон понял мои мысли и ободрял как мог.

— Алекс! — убеждал он. — Граница огромна, неужто на ней не найдется места для двух ветеранов с шестнадцатилетним стажем? Бог ты мой, да фортов на ней, что звезд в небе.

Я соглашался с Джоном, но в душе понимал: родным для нас будет только Обреченный форт. Разве что… Я невесело улыбнулся несбыточным мечтам: удастся ли отвоевать Лонширский замок да отодвинуть назад Покинутые Земли? Это было б неплохо, но и нереально.

Перед глазами предстала наша Цитадель на бывших рубежах Границы, а также мощная цепь башен и застав. Поди выбей из них засевшую нечисть! Хотя, как говаривал мой дед Бэн: дракона побеждают не силой, а хитростью.

Настроение поднял Фин-Дари, заявившийся вечером с большой флягой крепкого вермута. Посмеиваясь, он заявил, что в одностороннем порядке разорвал служебный договор, да еще и обматерил Хорька с головы до ног.

— А какого лешего он, скотина, цепляется? — вопрошал рыжий гном. — Без году неделя у власти, а надоел хуже горькой редьки. Не знаю, кто как, а я с ним все одно не уживусь. Так что лучше пойду с вами, если примете, конечно, в свою компанию.

— Мы тебе, Рыжик, только рады, — заверил я его, — но… ты хорошо представляешь, куда, возможно, нам придется отправиться?

— Да знаю уж, — перешел на таинственный шепот гном. — Мне-то Джон все рассказал. Покинутые Земли: Элиадор, Байлиран, Беленриад… Звучит заманчиво, так почему бы там не побывать? Интересно, знаешь ли, да и, кроме того, другу помочь — святое дело. У нас, в Оружейных Горах, это просто закон жизни.

— Спасибо, Фин-Дари, — от души поблагодарил я, — хотя, по правде сказать, ничего определенного пока не надумано. Куда идти, что делать… Не знаю…

— Вместе придумаем, — успокоил Джон, делая глоток из лущенной вкруговую фляги. — Одна голова хорошо, а три лучше. Или впервой нам трудности преодолевать?

В тот вечер мы долго пели песни, и те, которые родились в Красных Каньонах и те, которые пришли с гномами из подземелий Оружейных Гор, и те печальные, дошедшие до наших дней из глубин седой старины, из покинутых людьми — Байлирана, Алинора, Нангриара. Сам не знаю, как отключился на своей кровати. И никаких видений. Наверное, тому виной крепленый вермут или же мой перегар, отпугнувший даже черного беркута. Но как бы то ни было, утром я проснулся бодреньким и свеженьким. Чего нельзя было сказать о Джоне и Рыжике, потом еще хорошо добавивших в небольшом гарнизонном трактире. Теперь они оба с кряхтеньем, оханьем и руганью вылезали из своих гамаков.

Фин-Дари после того, как разорвал контракт, перебрался к нам в комнату. Рыжий мошенник никогда не унывал, даже сейчас, кривясь от похмелья, он таки угостил приятелей двумя-тремя свежими анекдотами. И все они были, естественно, о злосчастном Ларсе. Немного размявшись, гном и великан с увлечением принялись обсуждать серьезную, насущную тему: чем лучше всего похмеляться? Я в их дискуссию не встревал, ибо сан больного все же предусматривал кое-какое воздержание. Вчерашнего для меня было более чем достаточно.

Мои друзья так и не достигли соглашения, кардинально разойдясь во мнениях. Но пришедший Коршун указал третий путь, не упоминавшийся в ихнем споре. А именно: усиленная физическая работа на свежем воздухе, очищающая организм и проясняющая голову. С ворчанием Фин-Дари и Джон ушли. А куда, собственно, деваться? На службе ты или нет, но против Коршуна не попрешь, все равно ведь заставит. Так лучше уж по-хорошему.

Предоставленный самому себе, я вновь стал ломать голову, придумывая планы, один грандиознее другого, и тут же, находя какие-нибудь изъяны, отвергал их. Так шло время. Понемногу я отваживался вставать с кровати, с каждым днем делая прогулки по комнате все продолжительней и продолжительней. Джон меня, правда, за это поругивал, но я считал, что делаю правильно. И, может, потому, через четырнадцать дней я довольно твердо держался на ногах, чувствуя, как прежние силы вновь быстро возвращаются.

В последний перед уходом из форта вечер мы все трое зашли в «Серебряный Рог», уютный гарнизонный трактирчик. Содержал его Лис, старый искалеченный ветеран с одной ногой, остатками левого уха и хитрым загорелым лицом, исполосованным шрамами. Что и говорить, за свои шестьдесят пять Лис всякого повидал на пограничной службе, чем порой и бахвалился, хлебнув лишнего. Впрочем, такое случалась нечасто, и потому старый пройдоха больше слушал. Меня он почему-то всегда выделял из общей массы гарнизонного люда. Хотя, почему именно, оставалось полнейшей загадкой.

Вот и сейчас, игнорируя Джона и Фин-Дари, он покинул стойку, где протирал чистым полотенцем стаканы, и, опираясь на костыль, заковылял навстречу.

— Алекс! Сынок! — Лис прислонил костыль к ближайшему столу и заключил меня в объятия. — Здоров? Ну молодец! Так и держи дальше. А я заходил пару раз, когда ты еще без сознания лежал. И еще б пришел, да сам понимаешь. Тяжеловато старику прыгать на одной ноге.