Джо Уолтон - Клык и коготь [litres]

Некоторые благороднорожденные драконы крепко держатся за свои титулы, которые получили при рождении, или при женитьбе, или за свои достижения. Такие драконы не любят тех, кого жизнь поставила выше них по рангу. Благородна не страдала этим недостатком. Тех, кто был выше ее положения Благородной, в живых осталось не так уж и много, но тех, что остались – Высокородных и Августейших, – она обхаживала прилежно. Благородна часто сожалела об утрате Величеств и Высочеств старых времен, ничто не порадовало бы ее больше, чем появление на ее приеме правящего Величества. Лишенная этой возможности, она отвела душу на Августейшем Фидраке, который милостливо принимал ее обхаживания.

Шер сумел утащить Селендру в сторонку.

– Я же говорил тебе, как все это скучно, – прошептал он ей.

– Было бы не так скучно, если бы можно было выбирать участников, – прошептала Селендра в ответ.

– Это невозможно, – сказал Шер, кланяясь вдовствующей знатной даме. – Для вечеринок в деревне – можно выбирать. В Ириете, где каждый в конце вечера возвращается в свою собственную постель, необходимо соблюдать условности.

– Я бы предпочла театр, – сказала Селендра.

Шер рассмеялся.

– Скоро толпа немного схлынет, драконы отправятся играть в кости и закусывать, и мы сможем потанцевать. Ты осознаёшь, что я никогда не танцевал с тобой?

– А место для этого есть? – спросила Селендра. – Это большая пещера, но я никогда раньше не танцевала в помещении. – Втайне она немного сомневалась в своих танцевальных способностях, потому что училась у Беренды и давно не практиковалась.

– Для тебя место найдется, – сказал Шер. Он увидел, что Пенн машет ему с другого конца зала. – Я отлучусь на минутку, – сказал он.

– А что же мне в это время делать? – спросила Селендра в замешательстве. Она почти никого не знала.

– Поговори с Фелин, – посоветовал Шер, указывая на Фелин, которая дружелюбно беседовала с Благородной Рималин. Он прошествовал через зал. Селендра смотрела, как он ступает – уверенность в каждом шаге. Он пересекал залы, подобные этому, подумала она, половину своей жизни, в то время как она… Может быть, Благородна и была права относительно разницы в их положении. Она подняла голову и направилась к Фелин. Если ей не хватает опыта, она заменит его уверенностью и стилем. Если Благородна хотела ее запугать, то будет удивлена.

Приятный молодой незнакомец остановился перед ней. Это был дракон футов, вероятно, тридцати, с изящной бронзовой чешуей и прекрасной формы хвостом.

– Какой великолепный прием. Огромное вам спасибо, что устроили помолвку не в сезон, дав нам возможность прийти сюда и потанцевать. Я обожаю такие вечерние развлечения, а вы?

– Вы не находите, что утром чувствуешь себя разбитым? – спросила Селендра.

– Ну, в сезон я по утрам сплю, – ответил он. – Вообще-то, наши глаза не годятся для долгой работы при свете дня. Они устают. О, простите. Мы незнакомы. Я – Почтенный Альвад Телсти.

– Я знакома с вашей сестрой, – сказала Селендра.

– Я знаю, она мне говорила. Она упоминала вашу красоту, но преуменьшила ее вдвое. Так трудно вытягивать сведения из Геленер.

Селендру больше не смущали пустые комплименты. Она притворно потупилась, рассмеялась и вспомнила свою первую встречу с Геленер и оскорбительные советы Благородной.

– Она сказала вам, что мой отец вырос в поместье Телсти? – спросила она намеренно.

– Нет. Как очаровательно. Он знал моего дядю? Мой дядя может захотеть увидеть его. Кажется, что он хочет повидать каждого, кого когда-либо знал, чтобы помириться перед смертью.

– Он сам уже умер этой осенью, так что слишком поздно, – сказала Селендра.

– Мне жаль, – сказал Альвад. – В последнее время голова моя забита всяким. Я – наследник дяди, но в прошлом году мы поссорились.

– А с вами он примирился?

– Еще нет. Кажется, есть кто-то еще, кого он хочет повидать раньше. Все это очень загадочно, будто бы у него есть сценарий, по которому он действует. Он сказал моему отцу, что повидается со мной через два дня. Я буду себя вести наилучшим образом все это время, будьте уверены. – Он рассмеялся и взял еще один жбан с пивом у проходившего мимо слуги.

– Это важно для вас? – спросила Селендра.

– Что? Примириться с моим дядей? Не слишком. Я люблю старика. Или вы о том, чтобы унаследовать его земли и титул? Совсем нет. Я бы даже предпочел их не наследовать и продолжить мою прекрасную жизнь в армии. Но что касается его богатства, то да, оно бы пригодилось.

Селендра колебалась.

– Я считала, что все эти три вещи взаимосвязаны, – сказала она.

– Я полагаю, что могут быть, хотя где еще он думает найти родственника, кто принял бы поместье, выше моего понимания. Его никогда особо не волновали звания, но о семье он действительно беспокоится.

– Я думаю, что это лучше, чем думать только о званиях, – сказала Селендра.

– Ну да. Вы видели, как ваша будущая свекровь увивается вокруг старины Августейшего Фидрака, законодателя? У Фидрака и двух крон нет за душой, его земли перезаложены до кончика хвоста. Живет он за счет мужей своих сестер и на пособие от Ассамблеи. И все же, Благородна обращается с ним так, будто он стоит гораздо большего, чем она когда-либо сможет стоить, притом что у нее есть Бенанди и еще половина Тиамата в придачу.

– Я думаю, что звания и богатство не так важны, – сказала Селендра.

– Тогда как же вы оцениваете драконов? – спросил Альвад, с любопытством склонив голову набок.

– По их собственным достоинствам, – сказала Селендра. – Я люблю Шера не за то, что он Благородный, а за то, что он Шер. Если бы я влюбилась в вас, к примеру, не владельца какого-либо титула, а просто Почтенного, я бы думала, что вы – не хуже его.

– Да вы радикал, – сказал он, отступая от нее со смехом. – Вольнодумец! Шер знает об этом? Я уверен, что моя мать не знает, иначе она бы мне сказала.

– Не надо быть радикалом, чтобы думать, что то, каков дракон есть сам по себе, значит больше, чем рождение или богатство, – сказала Селендра со всем возможным достоинством.

– Ну, так это и есть определение радикала, – парировал он. – Нам нужно, чтобы среди нас была радикальная Благородна, что само по себе весьма занимательное понятие. Какая жалость, что вы не можете занять место в Благородной Ассамблее и радовать нас своими взглядами.

Тем временем Фрелт старался произвести хорошее впечатление на всю семью Телсти. Он даже добился того, что Геленер один раз милостиво рассмеялась.

– Вы как раз такой тип священника, которые нужны церкви, – сказал Преподобный Телсти, делая добрый глоток пива и уже почти забыв о влечении к игорному столу.

– И если мне будет позволено так сказать при первом же знакомстве, в результате которого я оказался просто поражен красотой и достоинствами вашей дочери, она как раз тот тип жены, который нужен мне, – сказал Фрелт.