Ярослав Морозов - Ларин Петр и волшебное зеркало

— Мы пропали, мы пропали, мы пропали, — как молитву, бормотал у Петра в кармане Свисток. — Ну, почему аборигены съели Кука?..

Пётр покинул своё укрытие и бросился бежать. Спасительный распадок был уже близко, но шум драконьих крыльев за спиной нарастал. Пикируя на добычу, дракон издал свой боевой клич — тот самый свистящий рёв, от которого закладывало уши и становились дыбом волосы на голове. Пётр обернулся и увидел несущуюся прямо на него разинутую пасть, усаженную длинными и острыми, как кровельные гвозди, зубами.

Неожиданно драконий рык потонул в другом, гораздо более мощном и ужасном звуке. Жуткий свист, от которого Пётр временно оглох, а с деревьев дождём посыпались листья и сухие сучья, заставил крылатого ящера дрогнуть и резко свернуть в сторону. Это был знаменитый, воспетый в старинных легендах и подробно описанный в сказках Мёртвый Свист Соловья-Разбойника. Пётр не сразу понял, откуда он исходит, а когда понял, удивился: он и не подозревал, что Свисток на такое способен. Впрочем, удивляться было нечему: это страшное оружие Свисток рискнул применить впервые и только потому, что здесь, вблизи Мёртвого Материка, магия не действовала. В любом другом месте Мёртвый Свист убил бы всё живое в радиусе двухсот метров, в том числе и Петра.

Но, даже лишённый волшебной силы, Мёртвый Свист был так жуток и пронзителен, что заставил дракона прервать атаку и вновь подняться в небо, чтобы немного прийти в себя. Петра этот варварский звук бросил на колени, и он не сразу рискнул оторвать от ушей плотно прижатые к ним ладони. Откуда-то приглушённо, как сквозь вату, долетел возмущённый крик Маргариты, которую Мёртвый Свист сорвал с ветки и забросил в крону соседнего дерева.

— Как я его? — кашляя, просипел Свисток. Пётр его едва слышал из-за звона в ушах. — Ну вот, голос сорвал.

— Ну, знаешь, — пробормотал Пётр, очумело тряся головой. — Это, между прочим, даже не Серая магия, а самая что ни на есть Чёрная.

— Чепуха, — сипло и беспечно возразил Свисток. — Всё равно ведь здесь никакие заклинания не работают. Слушай, куда он подевался?

Пётр встал с колен и внимательно оглядел чистое небо. Дракон-охотник исчез.

— Пропал, — сказал Пётр. — Неужели отстал?

— Отстал, отстал, — самоуверенно заявил Свисток. — Знай наших! Пусть только попробует ещё раз сунуться, я ему… Мама!!!

В ушах у Петра всё ещё звенело, и он не сразу услышал приближающийся хруст ветвей и шорох осыпающейся гальки. Вопль Свистка заставил его обернуться, и он увидел, как стоявшее на краю прогалины дерево вдруг затряслось и с ужасным треском рухнуло, а из-за него, резво перебирая короткими крокодильими лапами, выполз дракон.

На земле он выглядел неуклюжим и медлительным, но первое впечатление оказалось обманчивым: дракон не столько полз, сколько бежал, и бежал с очень приличной скоростью. Его просторные крылья были сложены и плотно прижаты к бокам, из-за чего он очень сильно напоминал длинношеего крокодила, смеха ради нарядившегося в кожаный плащ с пелериной. Раздвоенный хвост волочился за ним, хлеща по земле, и камни разлетались во все стороны от его ударов. Длинная шея была вытянута параллельно земле, в маленьких крокодильих глазках горел огонёк холодной злобы. Из-за больших размеров движения дракона казались замедленными, но приближался он с пугающей быстротой.

Пётр понял, что всё пропало. Спустившись с небес на землю, крылатый хищник уравнял шансы. Теперь Петра не мог спасти никакой, даже самый густой, лес, надеяться оставалось только на ноги.

Пётр снова бросился бежать. В голове у него всё ещё шумело, ноги не слушались, лёгкие горели огнём, воздуха не хватало. А позади нарастал, приближаясь, зловещий треск ветвей, шуршал по камням длинный раздвоенный хвост, скрежетали, вонзаясь в каменистую почву, острые кривые когти…

Вконец обессилев, Пётр споткнулся, упал, больно ударившись локтями и коленями, и с трудом перевернулся на спину. Свисток выпал у него из кармана, откатившись в сторону; Пётр сел, тряся головой, и увидел, что дракон уже здесь.

Дракон остановился, встал на задние лапы, распахнул широкие крылья и, по-лебединому изогнув длинную гибкую шею, издал жуткий свистящий рёв. Петра обдало тугой волной зловония, исходившей из широко разинутой зубастой пасти. В следующее мгновение бронированная крокодилья голова стремительно метнулась вперёд, как выпущенный из катапульты камень. Пётр услышал щелчок, словно где-то лопнула туго натянутая верёвка, и, собрав остаток сил, откатился в сторону.

Тяжёлая драконья голова со страшной силой вонзилась в каменистую землю, и Петру показалось, что склон под ним слегка вздрогнул. Дракон почему-то не торопился возобновлять атаку. Он приподнял голову и тут же снова уронил её, заставив землю дрогнуть ещё раз. От удара в стороны полетели комья земли и мелкие камешки. Потом костяные веки медленно опустились на пылающие лютой злобой глаза, дракон вздохнул и грянулся оземь всей своей тушей. Его раскинутые крылья несколько раз судорожно взмахнули, как будто ящер пытался взлететь, и бессильно опали, расстелившись по земле, как два кожаных паруса.

Пётр отполз от чудовища подальше и только после этого сел. Он, не отрываясь, смотрел на дракона, не веря, что всё кончилось. Ему казалось, что ящер притворяется или просто на время потерял сознание, сдуру ударившись головой о землю. Пётр был почти уверен, что охотник вот-вот придёт в себя, вскочит и без труда завершит охоту. Но дракон по-прежнему не шевелился и, кажется, даже не дышал.

Пётр поднялся на трясущихся ногах, и сейчас же, будто только того и дожидался, к нему вприпрыжку подбежал Свисток.

— Здорово ты его провёл! — сипло закричал он. — Бабах, и он в нокауте! Пошли скорее, пока он не очухался.

— Он не очухается, — задумчиво сказал Пётр, разглядывая дракона.

— Не очухается? Ты что, убил его? Ты правда его убил? Ур-р-ра!!! Мы убили дракона!

— Нет, — сказал Пётр, — это сделали не мы.

И он указал Свистку на короткое копьё с толстым деревянным древком и широким стальным наконечником, пробившее насквозь драконью грудь и на добрых полметра торчавшее из спины. Копьё было покрыто чёрной, как нефть, драконьей кровью и блестело, как лакированное.

— Вот это бросок, — с завистью протянул Свисток. — Да, тебе такое не под силу. Да у тебя и копья-то не было… Слушай, а он точно мёртвый?