Дмитрий Павлов - Потеха колдунов: Пробуждение

– Раван и Кучук, вы известны своей удачей, твердой рукой и умением хранить секреты. Потому решил поручить именно вам то, что позволит по завершению купить хоть табун лошадей у холмов Каты, хоть владение в Реанах. Есть два человека, две цели, которые больно путаются под ногами. Я желаю, чтобы по ним к посевным справили тризну. Выбор средств и способа исполнения за вами. Один из них – рыцарь Дементий из Забугоровских, второй – наместник Дятловой крепи Святополк из рода Стужичей. Непростые мужи, много чего умеют, еще больше чего знают, но награда за их головы того стоит. И, как я понимаю, раз вы здесь, то на ряд со мной готовы. Ничто не истинно, все дозволено, не так ли?

Ингвар подождал, но не услышал ни вопроса, ни подтверждения. В Артрии не знали про Горного старца, как и про Рагнара, Торкве мад у и Изабеллу. А ведь Горный старец многому мог научить этих сосунков. Впрочем, следовало продолжить. Поэтому он кивнул послушникам и продолжил:

– Тогда приступим, не будем тянуть. Подходите ближе. Режем руки. Пусть через кровь войдет заклятие, чтобы по итогу не обидеть друг друга и не выболтать лишнего.

Мужчины встали вокруг серебряной чаши, по очереди надрезали ладони ножом с малахитовой ручкой и смешали кровь в сосуде. Затем один из послушников воспламенил ее, при этом огненные змейки обвили руки каждого и растворились. Запахло озоном, слабая боль пробежала от кончиков пальцев до самых сердец.

Все вернулись на свои места. Как только обрядовую чашу убрали, Раван и Кучук поклонились и вышли из зала. Они так и не проронили ни слова.

– Мне помнится, Куба, ты говорил, что это лучшие душегубы Закатного края? – с сомнением произнес Ингвар. Он смотрел им вслед. Он их так и не понял. Этот мир был забавен, иногда в нем встречались удивительные персонажи. Но иногда Васюта чувствовал, что до совершенства ему далеко – до совершенства в его понимании.

– Эти молодцы единственные, кто по заданию Владык смогли проникнуть в Академию Чудачеств и вернуться в здравом рассудке, – повторил известную информацию умудренный годами лех. Он также смотрел в сторону двери, за которой скрылись перекаты. – Раван обладает колдовскими навыками, Кучук – мастер кинжалов, действуют всегда вместе. Они справятся.

– Что ж, до ледохода время еще есть, успеем к визиту нижних подготовиться. А будет их вести Святополк или нет, многое не изменит, хоть без него было бы проще. Пойдемте, уважаемые, казнь смотреть, которую Мстислав нам приготовил. Вирник обещал занятное зрелище, не стоит его задерживать.

Ингвар потер ладонь и направился к выходу. Порез болел ничуть не меньше, чем там, откуда он прибыл. Если Дементий был тем, кем он мог быть, кто-то должен умереть еще один раз.

Костры потрескивали, делясь теплом. Снег оттаял черными кругами, внутри которых скучковались люди. Луна закрылась тучами, как стыдливая девица. И темное морозное покрывало накрыло долину, спрятанную среди поросших высокой елью горбатых холмов.

Здесь, посреди распряженного обоза, уверенных воинов и опытных следопытов, Митяй чувствовал себя обычным человеком. Его отпустило: ни видений, ни смещений реальностей, никакой нежити. Зато остались вопросы, и, видно, не у него одного.

— Что с тобой у купца приключилось? — обратился к нему подошедший рыцарь. Дементий устало подбросил в костер дрова и уселся рядом на шкуры. – Признаюсь, смутил ты меня. Не думал, что пророчество произведет на тебя такое сильное впечатление.

— Дело не в пророчестве, – тихо ответил паренек. – Дело во мне.

Воин внимательно посмотрел на пастуха. Они помолчали. «Наверное, – подумал юноша, – пришло время. Почему бы и нет, кому, если не Дементию, стоит знать?»

— Понимаешь, у меня все как не у всех. Однажды в детстве я нашел цветок папоротника. И он дал мне нечто, в голове не укладывающееся. Я стал видеть подземную тьму, алчную и выжидающую, пустоту за звёздами, смеющуюся абсолютной тишиной, узкую, еле заметную тропу, по которой уходят блеклые тени покидающих нас. Моим другом стал ветер, со мной заговорила нежить. Меня стали посещать странные видения. Например, в Кистенях у статуи черной женщины с белыми крыльями я увидел пустынные барханы, посреди которых росли толстые деревья, а перед ними из песка торчала голова какого-то бедолаги. Уже не первый раз будущее меня о чем-то предупреждает…

— Это не будущее, — вдруг глухо прервал его Дементий, – это прошлое. Мое прошлое. И в нем у черной женщины давно нет белых крыльев.

– Значит, видение связано с тобой?! — невесть чему обрадовался Митяй. – Ты говоришь про Стеклянную пустыню? Знаешь, я многое в тебе вижу. Чаще ты в своем облике, но иногда предстаешь то зверем, то… сложно подобрать слова… размазанной красной краской с алыми всполохами. И если человек в тебе опасен, зверь -- безумен, то краска… она способна изменить все, до чего дотронется, чего коснется! Она способна полностью перекрасить этот мир! Не знаю только, к добру иль худу…

– Звучит бредово, – голос рыцаря дрогнул. И паренек понял: он поверил ему! Рыцарь что-то о себе знал, он не мог не знать. – Однако в нашем мире много волшебства и магии. Оно непостижимо, выбивается из обыденных рамок, но оно есть! Где-то с волшбой борются, где-то превозносят, где-то изучают, но везде воспринимают как норму жизни, которая тем не менее не должна быть доступна простым смертным . Если ты чувствуешь в себе то, о чем рассказал, тебе прямая дорога к волхвам. Они помогут обуздать видения, научат контролировать скрытое. Не тяни с этим, иначе закончишь на костре или навлечешь беды на всех нас.

– Но как ты собираешься обуздать то, что скрыто в тебе? – воскликнул пастух, хотя от мысли о костре его передернуло.

Он помнил судьбу Лаеты. Видел останки несчастных в Княжем граде. Сгорать заживо – хуже пытки не придумаешь! И что говорить, он не хотел такой участи. Умирать все же страшно! Куда бы ни приводила небесная тропка, что бы ни скрывал Ирий, умирать всегда страшно ! Те, кто держал души других в своих руках, хорошо понимают это чувство – безграничного трепета. А когда умираешь вот так, в море огня, пожирающего твое тело, кожу, органы, все то, с чем ты жил, что причиняло тебе наслаждение, радость или страдание, неважно… Когда переход в новое качество сопровождается такой телесной болью… Что может быть ужасней?

– Мое дело конченное! – грубо отрезал Дементий. – Не беспокойся обо мне. И еще… не пугай людей своими откровениями и не говори никому про встречу с демиургами. Не к добру эта встреча, впрочем, ты и сам убедился. Пусть колдуны идут своей дорогой, а мы своей – целее будем.

– С деми…? – запнулся пастух на незнакомом слове.