Дмитрий Павлов - Потеха колдунов: Пробуждение

– Меня искать? Видится мне, это мы тебя нашли, теперь возвращаться раньше времени надобно!

Пастух вжался в стену пещеры, отстранённо ожидая от девушки продолжения. Бодаться с ней он не собирался, мериться силой тем более, однако не исключал, что его сейчас побьют.

– Подожди, Любава, не торопись. Основной выход все равно завалило, проход остался лишь с другой стороны, а значит, идти нам вдоль подземного озера, так что волей неволей и его наружу выведем, и сами неосмотренное досмотрим, – примирительно молвил старец. – Пойдешь с нами, Митяй, много любопытного увидишь, а по дороге о себе поведаешь. Ко мне обращайся Велемудр, я волхв и обещаю тебе, мы здесь не затеряемся. Не поддавайся панике и постарайся подобного больше не вытворять.

Смысла спорить, кто кого нашел, паренек не видел. В любом случае особого выбора не было. Так что подчинился без возражений и, как только убедился, что девушка от него отвернулась, направился следом за ними.

Вот, значит, она какая – Любава! Дочь купца шла перед ним, одетая в короткую шубу и мужские штаны. Диковато, конечно, бабу в штанах видеть, но на то она и купчиха – сама себе на уме! И при этом совсем не уродина, и не было в ней ничего от Морены, как можно было подумать раньше. Слишком живая, слишком бойкая!

А ведь он, и правда, себя переоценил! И не только с Большим Камнем. Пастух горько вздохнул. По всему выходило, Милаву ему не вернуть. И весняков, и родителей… Не в его это силах. И возвращаться ему в таком разе некуда, и идти незачем. И голубые глаза, и золотистый локон, и тот поцелуй – лишь эхо ложных надежд, воспоминание, подаренное Колдуном с острова. И на том спасибо, за воспоминания.

О чем старик с девушкой беседовали, Митяй не слушал. Опустевшие штольни его не интересовали, к нему же никто не обращался. Зато пастух с каждым шагом все сильнее ощущал приближение множества малых существ, чем-то явно взволнованных. Они метались, кричали, звали. Их было очень, очень много! И гора снова зарыдала…

Когда вышли к озеру, волхв сотворил волшбу и огненный шар осветил свод. С потолка выцеливали в черную водную гладь сотни причудливо изгибающихся сосулек: голубых, фиолетовых, бирюзовых, алых. Юноша заметил, что на поверхности озера периодически расходятся в разные стороны круги. Заинтересовавшись этим, он подошел к самой его кромке. И тут на него из-под воды посмотрело чье-то лицо, мелькнул чешуйчатый хвост и пропал. Вслед за этим в глубине зажглись огоньки, один за другим, сотня за тысячей. В ушах стал нарастать стон, который заставил упасть на колени и окунуть руки в воду, уткнувшись в скользкое дно.

Крик отчаяния! Слезы безысходности! Рыдание камня! Переливы хрустального звона скрежетом когтей по стеклу! И он понял. Он осознал. Морена была права…

– Что с ним, Велемудр? – обеспокоенно спросила девушка, ее голос паренек слышал как будто на отдалении.

– Хозяин жертву требует, наш гость привлек его внимание.

Старик знал свое дело: на Митяя обрушился мощный поток успокоения, который постепенно вымыл из него боль, отгородил от внешнего воздействия. И звон затих, и крики отдалились, но валежник познал искру…

– Не то, волхв, прости, ты не прав, – проговорил пастух, тяжело дыша. – Хозяин не жертву требует, а помощи, как и души умерших. Застряли они между Явью и Навью, а озеро дало им временное пристанище. Только переполнено оно и своей тяжестью разрывает горы, причиняет боль хозяину, потому и стонут они вместе, отсюда и обвалы, и камнепады.

Паренек почувствовал изумление волхва, обеспокоенность девушки. Знать, они тоже искали ответы – и ответ им не понравился. Старец подхватил его под локти и помог подняться. Когда отошли от воды, к странному отроку обратилась Любава:

– Кто же ты такой? Отродясь такого не встречала. Не самими ли пращурами послан?

И уже не было в ее голосе прежней резкости. Лишь нескрываемое любопытство.

Митяй замешкался. Он не знал, что ей ответить. Его и самого мучил подобный вопрос. Впрочем, девица не настаивала. Пастух растер заледеневшие руки и спросил больше сам себя:

– Штольни, значит, проверяли?

– Как дочь владельца местных шахт я должна знать свое хозяйство. Вот почему лично отправилась искать признаки рудных жил и выходы малахита. Говорят, они исчезли. Говорят, горы перестали родить. Велемудр видит схему пещер и проходов между ними. Так что, считай, мы у себя дома, юноша: любой уголок нам здесь знаком, любой поворот понятен.

Волхв лишь покачал головой, призывая не задерживаться.

Путь вдоль озера был долог. И хотя тропинка наблюдалась, скакать и перескакивать через неровные выступы и глубокие ямы пришлось изрядно. Благодаря рунам кудесника души и хозяин гор почти не тревожили. Но их присутствие тем не менее ощущалось давлением на виски, писком на краешке уха.

Перед тем как уйти в боковой отвод, выходящий на поверхность, они были вынуждены в очередной раз приблизиться к озеру. Держась за каменные выступы, осторожно пробирались рядом с темной водой. Старик, проверяя поверхность посохом, шел первым, за ним ступала Любава, а замыкал цепочку Митяй. И тут в хаосе далеких голосов различил пастух надвигающуюся опасность. Где-то под водой озлобленное существо устремилось к ним. Понимая, что предупредить Велемудра не получится, он сделал шаг вперед и прикрыл собой девушку. Мгновением позже из озера выскочила трехаршинная хвостатая страхолюдина с заведенным для удара копьем. Однако вместо того, чтобы их пронзить, русалка, если это была русалка, словно о стенку ударилась и отлетела обратно.

Брызги, вопль и новый прыжок. Теперь уже руны волхва вызвали водную преграду, в которой русалка завязла, как в сети. Легкий шепот, и воздушный кулак отбросил ее снова в озеро. Она злобно нарезала три круга, ударила хвостом и скрылась под водой.

– Хозяйка ревность показала, – немного отрешенно пояснил проводник. – Хорошо, что мы не причинили ей вреда, бедной и так достается.

Любава неожиданно бросилась на шею Митяя и крепко его поцеловала. Так, что даже нижняя губа занемела. Его нервы такого поворота не выдержали, и он отстранил ее более резко, чем требовалось. Наверное, не следовало этого делать. Попытался ее задержать, но девушка, покраснев, развернулась и убежала. Паренек с удивлением уставился на свои руки, по которым от плеч к кончикам пальцев сползала серебристая дымка.

– Умеешь удивить, юноша, быстро отплатил за свое спасение, – поблагодарил его старец.

Потом подошел к пастуху, оперся о его плечо, постоял так недолго и направился вслед за дочкой купца в подземный отвод.

Митяй некоторое время смотрел в темноту. Он второй раз после колдовского острова смог сотворить волшбу. Это лежало за гранью его понимания. Нет, как качать Луну, срывать звезды, перемещать облака, слышать и видеть нежить – это одно, а вот напрямую воздействовать на существ – это совсем другое! С этим предстоит разбираться и разбираться. И потом, его поцеловала девушка! Живая девушка! Разве это не чудо?! Марфа только смеялась, за ликом Милавы кто только не скрывался, а Любава взяла и поцеловала.