Сергей Самаров - След Сокола. Книга третья. Том первый. Новый град великий

– Волхв имеет семью? – удивился Войномир.

– Нет, семьи у него нет, хотя верховный волхв от других волхвов отличается даже тем, что бороду носит [66] Славянские волхвы сохраняли гиперборейскую (арийскую) традицию, и брили бороды. Бороды носили только верховные жрецы храмов у западных славян. У восточных славян такого строгого разделения на бородатых и безбородых волхвов не было. Тем не менее, обычные изображения художников, работающих в исторической тематике, попросту вводят в заблуждение. Большинство волхвов все же были безбородыми. . Просто эта дочь, грубо говоря, грех молодости Вандала. Он это скрывал, говорят, даже от нее, хотя воспитывал, и называл своей воспитанницей. Эту дочь зовут Ведана. Но это не просто молодая женщина. Она кормчий пиратской лодьи. У нее под командой большая ватажка отъявленных разбойников. При виде ее лодьи, а она большая и заметная, с красными бортами и изображением Свентовита на парусе, то есть, узнаваемая, даже самые отъявленные данские и свейские пираты меняют курс, и скрываются в ближайшем фьорде. Там свой драккар бросают на берегу, и уходят куда-то. Настолько Ведану боятся. Она в таких случаях высаживает на берег несколько человек, они драккар сжигают, и уплывают.

– И что с того? – спросил Войномир.

– Ее лодья знаменита тем, что там больше половины стрельцов. Стрельцы сами и гребут, а потом берут в руки луки. Стреляют горящими просмоленными стрелами, и сжигают чужие лодки. Драккары и лодьи всегда просмолены, и горят хорошо. Понимаешь, о чем я говорю?

– Не совсем…

– Нам засаду устроили люди, внешне похожие на викингов. Там представители разных стран, как на всякой лодье или драккаре. А самые близкие к нам викинги живут там, куда мы направляемся. И у многих там есть желание не допустить на остров нового князя. Покушение, без всяких сомнений, готовилось именно на тебя, княже. И я вижу два центра, от которых может идти в твой адрес угроза. Это, в первую очередь, верховный волхв храма Свентовита Вандал. И во вторых дьяки [67] Дьяк – чиновник, клерк, не путать с дьяконом. из боярского совета острова, и сами бояре-советники. И та, и другая сторона могут многое потерять, если ты наведешь на Руяне порядок.

Войномир пожал плечами.

– Я для того и еду туда, чтобы порядок навести. Но не совсем понимаю, какая связь существует между нашей засадой, и дочерью волхва Вандала.

– Ты же слышал, что эти бандиты несут на щитах женщину… Простого воя нести на щитах не будут. Простого воя или бросят, как они бросили погибших, или положат в общий костер.

– Может быть… Ладно. Приедем, разберемся…

Туман ушел. Но небо оставалось свинцово-сумрачным, обещающим то ли дождь, то ли снег.

По дороге навстречу князьям тянулся длинный обоз. А рядом с дорогой, обгоняя его, скакало больше десятка вооруженных всадников. Среди них один вырвался далеко вперед, и вынужденно коня придерживал, чтобы не вырываться и дальше. Войномир, глядя вперед, натянул повод.

– Готов поклясться, что это Ветер!

– Ветер с моря идет, туман отвел… – невпопад сказал Дражко. Он просто не понял, о чем говорит князь Войномир. Тот объяснил:

– Конь, что вперед вырвался – это Ветер. Коня так зовут. Лучший конь во всей армии варягов-русов. Теперь будет лучший конь во всем княжестве бодричей.

– Кто это скачет к нам? – Дражко, видя спокойную радость Войномира, даже крыжа меча не коснулся.

– Если скачет Ветер, значит, на нем может быть только один всадник – вой Волынец. Вернее, за время моего отсутствия он стал сотником первой сотни моего полка. Это, как я догадываюсь, вои моего полка, что прибыли с воеводой Славером. С ними, должно быть, наша разведка.

– Да, я узнаю коня Квашни. Стрелец очень старается от Ветра не отстать, у него тоже конь хороший, но за таким разве угонишься! Не узнаешь, твой Волынец коня не продаст? Я за такого хорошо заплачу…

– Даже узнавать не буду. Волынец байстрюк [68] Байстрюк – внебрачный ребенок. , и считает, что коня ему подарил отец, которого он не знал, и уже никогда не узнает, потому что отец его умер. И никогда добровольно со своим конем не расстанется. Это не просто память. Для него этот конь, как родной человек, потому что других своих родных он не знает. Мать его умерла рано. Воспитывался он дедом с бабкой, которые тоже уже умерли. Другая его родня не объявилась пока. Только конь у него есть. И ни за что с ним не расстанется. Самого его лучше не спрашивай, если не хочешь врага нажить.

– А что, он злобный враг?

– Нет. Волынец честный человек. Может быть, даже излишне добрый. Я видел, как он собак бездомных кормил. Всю свою еду отдал, когда у нас в Бьярмии с пропитанием туго было. Не знаю, на чем сам держался. Так не каждый будет. Но лучше хорошего человека иметь другом, чем плохого человека врагом. Это старая истина, и она всегда верна.

– Но, если наши разведчики возвращаются вместе с твоими воями, значит, твой воевода уже прибыл на место? Тебя дожидается?

– Выходит, что так… Хорошо, если он находится в Штржелово…

– Да, тебе лучше появиться в Арконе в сопровождении полка.

– Не в этом дело. Если Славер в Штржелово, он мог видеть, что за люди несли на щитах женщину. Славер человек наблюдательный. И любопытный. Может что-то и узнать. Нам, как я понимаю, важно сразу узнать, кто готовил на нас засаду.

– Сейчас. Узнаем. Теперь я точно вижу, что нашу разведку сопровождают вои с красными щитами. Кстати, лютичи тоже красят щиты в красный цвет. Не все, но большинство.

Небольшой конный отряд приближался стремительно. Впереди по-прежнему скакал Ветер, опередивший других коней больше, чем на два корпуса. Князь Войномир уже и Волынца узнал в лицо. Молодой сотник первым и оказался перед князьями. Осадил Ветра с большой лихостью, да так, что брызги грязи полетели с копыт, и попали на усы князя-воеводы. Дражко очень о своих усах заботился, и тут же грязь стряхнул. Но лица и бороды других воев – и русов, и бодричей, что подскакали общей группой, были сильно грязью забрызганы. Копыта Ветра производили много брызг. А Волынец уже из седла выпрыгнул, и перед Войномиром остановился, не снимая шлем, как снимают шапку, только голову на крепкой и упрямой, как у Ветра, шее наклонив.

– Здравствуй будь, княже. Твой полк под командованием воеводы Славера уже больше суток стоит под Штржелово. Тебя дожидаемся. Воевода меня навстречу послал.

– А скажи-ка мне, сотник, – обратился к Волынцу князь-воевода, – не встречались ли тебе вои, которые на щите убитую женщину несли.

Волынец внимательно посмотрел на Войномира, словно спрашивая глазами, отвечать ему незнакомцу или нет. Войномир кивнул:

– Говори. Это князь-воевода княжества бодричей Дражко, родственник князя Годослава, следовательно, в какой-то степени, и мой родственник.