Владимир Серышев - Гость волшебного мира. Книга первая: Незнакомец

– Аспирин… пирамидон… мазь Вишневского… Виктор! – он в восхищении покачал головой, совершенно сражённый. – В тебя вселился мой ангел-хранитель!

Сверху Витя положил на общую кучу несколько луковиц, пакетик с солью, и – полуразвёрнутый кулёк. Меж бумагой темнел ржаной хлеб, и свекольные кусочки.

Взгляд Георгия тут же изменился, став строгим, суровым. Сквозь зубы прорвался сдержанный выдох.

– Так! Мне казалось, я дал инструкции по-русски, и мы поняли с тобой друг друга! Забери свою порцию! – указал он подбородком на свёрток с едой.

Витя, медленно, но упрямо поднял на него глаза.

– Я свою уже съел – ответил он как можно твёрже. – И у меня ещё ужин будет. А вы сегодня одним луком не наедитесь. И лягушку приготовить тоже сил не хватит.

Кивнул Георгию на бедро, на кроваво-грязную рану.

– А я не сумею… – прибавил Витя смущённо, отвернувшись.

Георгий в задумчивости пожевал губами, глядя на хлеб со свёклой. Нахмурился, взвешивая все озвученные аргументы, и признавая – пусть с трудом – их правоту. Однако же, и решение принимая через силу, совсем как мама.

– Что ж, логично – наконец, согласился он. – Сделаем сегодня исключение. Но, мы договаривались ещё кое о чём! К друг другу быть на «ты»!

– Я помню… – глухо ответил Витя. – Но, не могу. Вы старше.

– Я всегда буду старше! – констатировал Георгий. – Для тебя причина только в этом? Равенство не всегда зависит от количества лет. Иначе, весь мир разделился бы по возрастам на касты.

Витя шмыгнул носом, глядя в землю, пробубнил ещё тише:

– Мне непривычно.

– Мне тоже! – пожал Георгий плечами. – Что из всех моих знакомых, один обращается ко мне, как к толпе народа!

Витя искоса глянул на него.

– Так может, и хорошо? Буду выделяться.

– Кхм… – поднял брови «домиком» Георгий, разглядывая Витю, словно впервые. – Оно конечно, интересно… Вот только, боюсь, выделяться стану как раз-таки я. У нас принято общаться по простому.

И Витя разом тут же встрепенулся, оживившись, готовясь выстрелить вопросом: у вас – это где?! Но, Георгий выдохнул протяжно, с сожалением:

– Ладно, дистанции для того и существуют, чтобы их сокращать. В конце-концов, действительно, всему своё время. А мне сейчас, время подлататься… – и принялся распихивать по карманам еду и лекарства.

– Вот, ещё – Витя вынул из-за пазухи и протянул ему перочинный нож. – Чтоб прочистить рану и прижечь.

Георгий коротко глянул, улыбнулся:

– Да, вещь нужная! Поэтому, у меня всегда с собой – и сморщившись, согнул подстреленную ногу, отщёлкнул каблук, из корпуса которого выскочило обоюдоострое лезвие. – Нож в лесу дороже спичек!

Витя восторженно смотрел то на клинок, то на сапог.

Георгий меж тем, осторожно начал опускаться наземь, готовясь лезть в берлогу.

– Я помогу! – поспешил к нему Витя.

– Помоги – кивнул Георгий. – Волку слезть с креста. Хватит ему греть эти палки.

Витя, бросившийся было к шкуре, на полпути замер.

– Но… А как же это? – указал он на пулевой разрез, пропоровший Георгию штанину. – Я могу держать вам свет, и подавать инструменты!

Георгий покачал головой:

– Нет, Виктор, не надо тебе это видеть.

Витя, сжав губы, смотрел на него исподлобья. И Георгий, вдруг, хрипло захохотал.

– Да и не поместимся вдвоём в норе! – оглянулся он на берлогу.

Витя огорчённо вздохнул, и взялся за шкуру, растянутую настолько туго, что волк походил на чудовищного нетопыря.

– Тогда, я лапник нарублю вам – сказал уже Георгию в спину. – И дров приготовлю на ночь.

Георгий с кряхтением влезал обратно в берлогу, ногами вперёд. И снова помотал головой.

– Не нужно, Виктор. Шкуры на сегодня хватит. А дрова и ветки придётся складывать снаружи. Не ровен час, кто-нибудь увидит эту кучу. Решит проверить, подойти.

Витя в мыслях чертыхнул себя: опять не догадался об элементарном!

– Тогда, я просто рядом тут побуду! – свернув шкуру, Витя просунул её в проём. – Спущусь на помощь, если что.

– Договорились – кивнул тот. – Ещё можешь ямок накопать у воды. К утру улов лягушек будет.

– Так и сделаю! – схватил Витя лопату, и вскочил с колен. – А вы меня, чуть что, зовите сразу! Не стесняйтесь!

Георгий усмехнулся:

– Уже зову. Последняя просьба.

Витя с готовностью подался к нему, резво склонившись.

– Дай-ка мне ту палочку… Она с тобой ведь? – вздохнул Георгий с лёгкой грустью. – Пусть ещё разок сослужит.

Витя, вздрогнув, отпрянул: столь неожиданной оказалась просьба. А затем, видя, что Георгий ждёт – засуетился.

– Да! Сейчас… Сейчас… – он торопливо расстегнул, едва не оборвав, верхние пуговицы полупальто, выдрал палочку из-за пазухи и благоговейно, почтительно протянул её владельцу.

– Спасибо, Виктор! – Георгий принял палочку, и тут же, по простецки сунул в зубы, как пиратский нож.

Затем, сграбастал в обе руки свёрнутую шкуру и порванную простыню, и полез с ними далее вглубь подземелья, через миг исчезнув во мраке.

Витя осоловело смотрел ему вслед. В голове крутилась мысль: значит, палочка не только взрывать умеет? А что ещё? Чем она Георгию поможет? Что он с ней сейчас будет делать?

Глядя в непроницаемую душу берлоги, Витя обратился в слух. И вроде бы даже различил глухой шорох – но, оно и понятно: Георгий обустраивается, оборудует место, готовясь к болезненной, адской процедуре.

Вскоре, затихли и эти слабые звуки – в берлоге настала полная тишина. Снаружи ветер шумел в кронах сосен и елей, переливчато журчал ручей.

Витя просидел у входа минут двадцать – сам не зная, чего ждёт. Какого-то чуда? Волшебства? Взмахов палочки с серебристым перезвоном колоколец? И исцеления раны прямо на глазах? Где вздувшийся, кровавый рубец в один момент затянется, явив взору чистую, белую кожу?

«Ведь и правда, как ребёнок!» – раздражённо встал он, вспомнив про задание, работу.

В течение следующего получаса Витя накопал с десяток ям вдоль берега. Заодно, исследовал и сам ручей, пытаясь высмотреть в нём рыбу – но в мутной рыжей воде темнели лишь коряги с камнями.

И нет-нет, да озирался в сторону поваленного корневища. Подспудно надеясь увидеть магическое свечение из подземелья: рубиновое, зеленоватое, или голубое.

Но, берлога оставалась нема и черна, словно могила.

Поэтому, когда оттуда донёсся приглушённый стон, Витя даже обрадовался, бросив всё, и кинувшись к овальному проёму. В глубине, в утробной тьме мерцали отблески свечи, копошилась огромная человеческая тень на земляных стенах – судя по движениям рук, втирала в рану мазь.

Прошло ещё солидное количество времени, прежде чем Витя, наконец, услышал обессиленный голос Георгия из берлоги:

– Виктор… Ты на посту?

– Я здесь! – живо откликнулся Витя. – Вы залечились?