Энтони Строк - Волшебная суета

— Великий, никто не спорит, но вот теперь с еще большими странностями.

— Какие еще странности? — возмутилась девушка, мысленно вышедшая замуж за СероБрода.

— Зачем всему потоку пришлось скидываться на два мешка мытой импортной моркови?

— Он старый и ему нужны витамины.

— Согласен, сам пару морковин сгрыз, но почему мы сидим в кроличьих ушах?

И правда, все студенты и преподаватели вместо колпаков надели длинные черные кроличьи уши.

— А еще и не женат. — магичка прицепила к волосам четвертый ободок с ушами.

За тумбой, у ног СероБрода у раскрытой книги на подушке удобно расположилась Леди Морквана. Магия переворачивала страницы, а крольчиха зачитывала абзацы из учебника, транслируя слова через СероБрода.

— Магией наделены не только люди и человекоподобные создания богов, но и ряд животных. — рот СероБрода открывался, как у куклы, сшитой из носка. Слова иногда перемешивались с храпом. — Самыми… хрррр… главными практиками чародейства считаются драконы разных пород и единороги.

Носик Леди двинулся вверх и вниз.

«…и кролики…», — приписала в скобочках магия.

Среди кратеров и бело-серой пыли шеренгой брели темные волшебники, окруженные полупрозрачным мыльным пузырем. Ангус шел впереди, колдуя пузырь.

— Никогда раньше не видела Старших Богов. — идя позади и держа в руках треснутую дыню, Апельсина завороженно смотрела на двух космически-огромных богов, плавающих во вселенной вокруг крохотной планеты.

— Подумаешь. — буркнул Ангус.

— Подумаешь. — согласился Завар, подпрыгивая, как мячик. — Подумать сейчас самое важное. Как нам попасть обратно домой? Я так далеко не телепортируюсь.

— Я тоже. — к своему стыду призналась Апельсина, толкнув Ангуса в спину. — Вытаскивай нас отсюда.

— С большим удовольс-с-с-ствием. — обернулся темный маг, еле сдерживаясь, чтобы не придушить магичку. — Но моих сил не хватит, даже общими усилиями мы окажемся лишь на полпути.

— Придется немного накопить магическую силу. — предложил Завар.

— И сколько ждать? Десять лет? Двадцать?

— Не переживай, Апельсина, лучше осмотрись. Что ты видишь?

— Сальное и потное лицо, которое мне придется видеть до конца твоих дней, а лучше часов.

— Тьфу ты, нет, конечно. — испугался Завар глупой шутке Апельсины. — Мы можем построить тут свою волшебную Крепость, Ангуса сделаем верховным волшебником, как он и хотел, а потом я его предам. Ой, я не должен был этого говорить.

— Ты уж извини, Ангус, но голосовать за тебя я не собираюсь. Как может чародей занимать должность верховного волшебника, если он не в состоянии справиться с крольчихой? И давно она, кстати, стала магической или кролики все такие? — смеялась магичка, видя, как вскипает от гнева темный маг.

— Никогда не упоминай при мне кроликов! — маг схватил морковными пальцами Апельсину за щеки и с силой сжал. — Никогда! Ни о их ушах, ни о длинных лапах и ни о моркови. Иначе я превращус-с-с-сь в змею и проглочу тебя, Апельсина. Как только я вернусь, Леди заплатит за… за…

Темный маг открывал и закрывал рот в беззвучном крике, глаза стали размером с блюдо для рыбы каждый и прыгнули на лоб.

— Что случилось? — забеспокоился Завар.

— Фто флучилось? — заплевала лицо Ангуса магичка.

Из кратера выпрыгнула целая лавина белоснежных кроликов с черными глазами. Они скакали по лунному песку, поднимая песчинки в космос. Прыг. Прыг. Темный маг развернулся и, подняв полы длинной мантии, помчался прочь от ужасного ночного кошмара, ставшего явью. Кролики, живущие на Луне, не могут быть обычными, они, Шипящая Змея со слезами на глазах сделал вывод, магические. За Ангусом вдогонку с криками: «Ну хоть не свиньи» бежали чародеи-заговорщики. Апельсина швырнула в кроликов дыней, а Завар, стараясь не оборачиваться, прятался за магичкой.

Из кратеров появлялось все больше белых мордочек, с любопытством смотрящих на убегающих волшебников. Белоснежные носики двигались вверх и вниз, вверх и вниз.

Яркое солнце начало тускнеть, голубое небо выцветало, как перестиранная цветная простыня. От густых зеленых лесов осталась всего пара одиноко стоящих тонких деревца. В холодном ветре чувствовались едва уловимые нотки гнили. Плодородные и цветущие земли оставались позади, впереди начиналась земля мертвых — Пустошь.

Перед границей двух земель, где трава зачахла и превратилась в черный песок, остановились путники. Усталого вида серый осел, нагруженный походными сумками, и две юные девушки. Одна из них обернулась, смотря вдаль, на голубую линию горизонта.

— Ты уверена? — спросила ее спутница по путешествию, скрестив руки на груди. — Еще не поздно вернуться.

— Поздно! Можешь идти, если хочешь. — огрызнулась девушка. — Ты сама решила мне помочь, Эбби.

— Решила. Куда я тебя одну отпущу, дуреху такую. — Эбби попыталась улыбнуться, но попытку можно было не засчитывать. — Хотя ты знаешь, Витиевата, мне самой не хочется возвращаться.

— А спросила, чтобы потом могла припоминать, что не послушалась тебя?

— Не лишай меня единственного удовольствия в жизни.

Эбби Варево и Витиевата Зловредка с самого детства были лучшими подругами. Они прошли все испытания дружбы на прочность: глупые ссоры по пустякам, разные увлечения и круг общения. Даже чистая девичья влюбленность, навеянная ранней весной, в одно и того же деревенского мальчишку не разрушила их дружбу.

Кроме прочего, дружба всегда проверяется секретами. Самый главный секрет своей подруги Эбби хранила свято и бережно. Витиевата Зловредка — ведьма. Ее мать — ведьма, ее бабка — ведьма и ее прабабка тоже ведьма. Во всем роду Зловредка по венам текла магическая кровь.

— Мама говорит, мертвые не слишком жалуют живых. — Витиевата осмотрелась, больше всего она боялась призраков, выскакивающих из ниоткуда. — Они считают Пустошь своим домом, а кому понравятся незваные гости.

— Нас пригласили, придется им смириться, Витиевата. — смотря на длинные рыжие кудряшки Эбби, создавалось впечатление, что девушка мчалась верхом на лошади на огромной скорости, а волосы вдруг решили неожиданно застыть. Что Эбби только не делала с волосами, но привести их в нормальный вид так и не смогла.

— Пригласили не нас, а только меня. — уточнила Витиевата. — С призраками тебе придется договариваться самой.

— Ничего, не пропаду. — бесстрашно ответила Эбби, не видевшая за свою жизнь пока ни одного призрака и решившая, что если увидит одного особо страшного, обязательно куда-нибудь да пропадет.

— Я готова! — крикнула на себя ведьма Зловредка.

— Не кричи, а то мертвого разбудишь. — шутка прошла мимо Витиеваты, упорхнув куда-то в направлении кладбища оставленных без внимания острот.