Энтони Строк - Волшебная суета

— Если следовать твоей логике, старик с седой бородой может называть себя волшебником.

— Пусть называет, мне то что с того. — Эбби только хихикнула. — Если уж не родилась ведьмой, то просто выучусь на нее.

— Девушка не может стать ведьмой. Это противоестественно. Как если бы бутерброд упал маслом вверх, его тут же схватил бы, поджарили на медленном огне и, намазав джемом, съели бы.

— Ужасная судьба неестественно упавшего бутерброда. — ахнула Эбби.

— Не смешно. Моя мать каждый раз икает, когда я упоминаю о тебе и твоей мечте стать ведьмой.

— Это еще что, моя мать икает, только услышав, что у меня вообще есть мечта.

— Иногда ведешь себя как ребенок. — фыркнула Витиевата так, между прочим, думая не об этом дне, а обо всем времени их дружбы.

— Мы — не дети, мы — две взрослые, семнадцатилетние женщины, полные амбиций и бесконечной уверенности в себе. — Эбби чуть выпрямилась и снова ссутулилась.

— Семнадцать лет. — печально, даже для этих мест, произнесла Витиевата. — Я самая бестолковая ведьма из всех. В семнадцать лет моя мать уже успела уничтожить целую армию, превратив всех рыцарей в огромный металлический кровоточащий комок.

— О да, ее любимая история на Ночь Волшебства и Белого Хлада. Обожаю.

Ночь волшебства и Белого Хлада — древний праздник, отмечающийся в последний день месяца Северного Оленя. Все жители Бывшей Империи прощаются со старым годом и с веселыми песнями, под музыку приветствуют новый год. Естественно, стараясь не думать, что каждый наступивших год приближает конец света, когда космически-огромная трех головая корова сожрет ткань вселенной.

— А бабка заколдовала вулкан, и он приказывал людям ковать кольца и нырять с ними в лаву, вот смеху было. А что я? Непутевая ведьма.

Город Кошмракс с каждым шагом становился все ближе, зеленое свечение окрашивало путников в цвет мертвецов.

— Прекрати прибедняться. Я же помню, как ты отравила дворянскую семью за то, что младший сынок знатного господина ударил тебя зонтом по голове. — Эбби взмахнула рукой с невидимым зонтом.

— Отравить-то отравила. — покачала головой Витиевата. — Но как-то без особого результата.

— Кто знал, что все так обернется?

— Брат господина отравляет всю еду на банкете, надеясь убить родственников. Перед подачей десерта заявляюсь я и подсыпаю в торт ведьмину отраву.

— Ведьмину? — скептические приподняла брось Эбби.

— Просто отраву. Убийца, потирая руки в предвкушении победы, выходит на середину трапезной и читает речь. Он глумится над поверженными врагами. Единственный слуга, стоящий в комнате, умирает, потому что, улучив момент, съел кусок колбасы. Благородная семья вскакивает с мест и их тут же рвет от моего яда. Все спасены.

— Ты молодец, то есть нет. Они ведь тебе медаль предлагали за подвиг.

— Я еле отвертелась от награды, если бы моя мать узнала, она… она… — Витиевата придумывала наказание за поступок, которое было бы достойно фантазии матери.

— Сварила бы тебя в котле? — первая попытка.

— На нее не похоже.

— Заставила бы тебя саму себя варить. — вторая попытка. — А еще резать кубиками картошку и солить по вкусу.

— Точно.

— Угадала! — обрадовалась Эбби, но, увидев бледное лицо подруги и пустые застывшие глаза, сразу успокоилась.

— Безнадежна.

— Мне бы твои проблемы. — пришло время грусти для Эбби. — Моя мать сказала, что уже выбрала для меня жениха и договорилась обо всем с его родителями. Как только я вернусь из путешествия, состоится свадьба.

— И ты молчала?! — опешила Витиевата, считая, что у лучшей подруги от нее нет секретов.

— Молчала, потому что замуж я не пойду! Точка!

— Даже ведьмы находят себе мужчину для семьи и продолжения ведьминого рода.

— Да, но выбирают ведьмы женихов сами, без принуждения.

— Кто жених?

— Дурем Вщи. — поморщилась Варево, будто имя жениха коснулась ее кожи мерзкими щупальцами.

— Ой.

— На твоем месте я бы не сдерживалась в выражениях.

— Но он похож на свинью в рубашке.

— Согласна. А ты видела его руки? Пальцы как сардельками и всегда мокрые, он то ли потеет постоянно, то ли облизывает их, как кот. Клянусь, если свадьба состоится, я отравлю его в первую брачную ночь.

— Тогда меня не зови на помощь, у меня все равно не получится. — Витиевата ловко переключила разговор на себя и свое самобичевание.

Девушки дошли до заветного черного холма, за которым находился город мертвецов Кошмракс. Восхождение предстояло не из легких, осел, как ему и полагается по статусу, наотрез отказался взбираться вверх. С горем пополам, используя просьбы, пинки и угрозы, путешественники добрались до верхушки холма.

— Невероятно! — вымолвили ведьмы, но, по сути, только одна.

В город слетались сотни умерших. Целые вереницы влетали за городские стены, как стаи птиц, другие передвигались по земле, волоча цепи с тяжелыми ядрами. Медленно, с целой вечностью за плечами, призраки окружали город. Хохочущая женщина в рваном платье пронеслась над девушками.

Призрак покружилась с другими умершими, залюбовалась огнями, горящими в чашах у рва, и прошла сквозь стену в виде огромных врытых в землю костей.

Черный песок под девушками просел, и они кубарем полетели вниз, спускаясь с холма, как по снежной горке. Осел вскочил первым и, отряхнув морду, попытался забраться наверх, куда минуту назад было почти невозможно его загнать. Эбби подпрыгнула, когда из-под земли прямо перед ней появился мертвец.

— Ты в порядке? — Витиевата убрала длинные полосатые волосы с лица.

— Чертов призрак напугал. — девушка стряхнула песок с черной юбки.

— Да больно надо было! — мертвец плыл над черным песком в бочке и держал за седые волосы свою отрубленную голову.

Витиевата поймала и успокоила осла.

— Не обращай внимания, мы здесь не из-за них. — ведьма взяла подругу за руку.

— Мне уже не страшно, Витиевата.

— Ладно, недотрога. — Витиевата всегда относилась к Эбби как к сестре, к очень вредной сестре. — Мне тоже. — Но друг друга отпускать они не стали.

Сквозь толпу призраков девушки добрались до центрального входа в город Кошмракс. Пробраться через толпу не составило никакого труда. Не пришлось активно работать локтями, упираться или протискиваться, как принято, например, среди живых людей, призраков можно было просто проходить насквозь. Периодически извиняясь и сдерживая дрожь от холода, веющего от еще недавно дышащих людей и прочих народов.

В толпе девушки увидели расплющенных гномов, исколотых стрелами эльфов, шестерых людей, проткнутых одним копьем. Команда истерзанных каким-то чудовищем пиратов молча шла следом за угрюмым одноногим капитаном. В воздухе, как змея, дернулся хлыст, по перекинутому мосту через ров ехала повозка.