Энтони Строк - Волшебная суета

— Могущественный артефакт, Сью. Только представь, какие фокусы мы сможем придумать и показать публике.

— Но ведь артефактами могут воспользоваться лишь чародеи.

— Господин Вуаля не стал бы отправлять мне письмо, будь артефакт обычным.

— Номер сто! — работник конторы стукнул печатью и отложил бланк в сторону.

— Меня вызывают. — Фокс встал перед высокой тумбой.

Один глаз Фортомита горел зеленоватым светом, существо медленно протянуло длинный палец ко лбу юноши.

— Если не вернусь, ищи меня в Кошмраксе. — посмеялся иллюзионист.

— Тогда постарайся умереть быстро и сберечь лицо. Никаких содранной кожи и оторванной нижней челюсти. — серьезно произнесла Сью, насмотревшись в загробной жизни на разнообразие встреченных ею призраков.

— Х…х…хорошо, постараюсь. — юноша хихикнул, но смех больше походил на звук сломанного утиного манка.

Указательный палец существа почти дотронулся до Фокса.

— Вуаля!

Бум. Фокс рассыпался на миллионы погасших частиц.

— Дамы и господа, никуда не уходите, скоро начнется представление. — пропела Сьюзан Черника, вызвав в конторе взрыв эмоций.

— О нет!

— Началось!

— Я умираю!

— Будьте милосердны, Вестники!

Так как сам Фокс не имел понятия, откуда лучше начинать поиски магического артефакта — на вершине или у основания горы, Фортомит взял на себя решение данного вопроса. Частицы Фокса, цилиндра, плаща, брюк и остальной одежды, долетев до горы, не теряя мысль кто из них кто, материализовались на крохотном уступе посередине горы. На нем категорически запрещалось размахивать руками, задирать ноги и пятиться назад. Будучи взрослым и самостоятельным человеком, Фокс нарушил все правила и полетел вниз по склону. Острые камни рвали одежду и царапали кожу, от ударов иллюзионист кричал, стонал и охал. Он кувыркался, рисуя на спине чудную картину из фиолетово-желтых синяков, приближаясь к обрыву. Фокс перевернулся на полном ходу на живот, цепляясь пальцами за гору.

— А-а-а-а!

Юноша сорвался вниз с грудой мелких камней. Упасть герою помешал зацепившийся за острый выступ плащ. Фокс качнулся маятником под звуки рвущегося плаща и снова почувствовал очередной и страшный удар, пришедшийся на все тело.

Очнулся Фокс на вырубленных в горной породе каменных ступенях. Кряхтя от боли, парню удалось встать на ноги, сопротивляясь потокам сильного и холодного ветра, сбивающего со скалы. Внизу чернела земля, через серые тучи едва пробивались лучи солнца, снежинки аккуратно падали на опухшее лицо Фокса, чуть облегчая боль. А вдалеке, на Аристократическом Поле, рев горна возвестил о начале битвы. Флаги трепыхались на ветру, как крылья маленьких птиц. Над полем небо озарили яркие вспышки разноцветных огней и молний. Первый ход в партии войны всегда делали боевые волшебники.

Переключившись на мысли о сестре, учителе и артефакте, Фокс задумался, что без особой нужды делать лестницу в горах никто бы не стал. А следовательно, лестница может вести к пещере, где обитает страшное плотоядное чудовище, поджидающее путников или к пещере, где обирает страшное плотоядное чудовище, но при этом охраняющее могущественный магический артефакт.

Прихрамывая, Фокс побрел по лестнице на верх горы, где нашел вход в пещеру, похожий на глазницу черепа. В коридоре ветер дул еще сильнее, вой оглушал. Иллюзионист шел все дальше и дальше. Дневной свет исчез так же, как и вход в пещеру. Щелкнув пальцами, Фокс зажег указательный, освещая путь, юноша шел по камням и ломающимся костями животных и людей.

Коридор уходил вниз, и Фокс скользил по каменной дорожке, как по ледяной горе. Юноша ползал как червяк в узких тоннелях и терялся в пространстве, когда входил в просторные пещеры. Сохраняя оптимизм, Фокс радовался, что ему еще ни разу не встретилась развилка и не пришлось выбирать путь. Ведь верный путь в таких ситуациях лишь один, но зато сожалеть о неправильном выборе придется не долго, до первого щелчка огромных челюстей.

В очередном зале Фокс окликнул сестру.

— Апельсина, ты здесь?

Юноше отозвался совсем не женский голосок, а тяжелый мужской.

— Я здесь, и я готов!

— Кто готов? К чему? — Фокс крутился на одном месте, всматриваясь в темноту пещеры.

— Не заговаривай мне зубы, конечно, к битве.

По краям пещеры во рвах загорелся ядовито-зеленый огонь. Из груды доспехов и оружия, сваленных в центре, вылез трехметровый воин.

— Хилый искатель приключений, ты пришел украсть магический артефакт? — воин поднял с пола дубину и прицепил на грудь не по размеру маленькие доспехи, привязанные между собой и болтающиеся на могучем теле, как гирлянда на веревках.

— Я ищу сестру.

— Твоей сестры больше нет в живых. — рассмеялся воин.

— Опоздал. — в горле разлилась горечь.

— Брата.

— Что?

— Матери и отца, а еще собаки.

— Какая еще собака?

— Любая. Я уничтожаю целые цивилизации, так что собак думаю наберется пара тысяч, среди них и твоя будет.

— Погодите. — оппонент Фокса явно мысленно пребывал в совершенно другом мире. — Моя сестра отправилась за артефактом. Она чародейка, у нее рыжие волосы и наверняка сестра оскорбила вас, даже больше скажу, все, что она говорила могло быть оскорблением. Тут нет другого коридора, она точно прошла через вас.

— Я не помню девушки с рыжими волосами, но может дубина знает ее. Она по большей части общается с гостями. Ее зовут Дробитель Костей.

Дубина обрушилась всей мощью на Фокса, в последний и счастливый для юноши миг он отскочил в сторону.

— Беги, беги, маленький человечек. — воин бил себя в грудь, издавая кличи, призывающие к кровопролитию. — Ты только сильнее разжигаешь во мне огонь битвы.

Юрким зверьком Фокс бегал по пещере от Дробителя Костей. С каждой минутой сил оставалось все меньше, скорость падала, а кувырки переставали быть ловкими, становясь неуклюжими и бесполезными.

Пламя вспыхнуло ярче и перекинулось на фрак иллюзиониста, как только он приблизился к огню. Юноша упал на землю, кувыркаясь и сбивая огонь.

— Решающий удар.

И вот такие мучения ради Апельсины. Вы можете сказать, что она не достойна спасения, только не такой человек, но спасал Фокс не взрослую Апельсину, а маленькую девочку и воспоминание о ней. Девочка из детства до того, как стало ясно, что герою не стать волшебником, относилась к нему, не как к равному, но как к части семьи. День за днем он бегал и внимательно слушал ее рассказы о магии, вперемешку с раздражительными замечаниями о всех вокруг.

«Обезьяна, взявшая в лапы палку, не может считаться рыцарем, так и воин, взявший меч, встал с приматом в один ряд».

— Ты одолеешь любого врага? — закричал Фокс, свернувшись под плащом.