Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Том 22

Наступающий день пробился угрюмым красным светом на облаках и стальным отблеском на зыби, гуляющей по еще погруженному во мрак фьорду; угрожающе завывал ветер. «Неужели он продувает это место непрерывно?» — подумал Тауно. Он пришел в себя связанный на охапке брошенной на пол соломы и увидел нависший над ним силуэт Хаакона.

— Вставай! — велел владелец поместья.

В полумраке дома уже ворчали проснувшиеся мужчины, пищали младенцы, хныкали дети постарше.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Эйян. Как и Тауно, она провела ночь на полу, только у противоположной стены. Руки и ноги у нее были связаны, а шею охватывала петля, привязанная к потолочной балке.

— Все тело онемело, — ответил он. После нескольких часов сна его затылок больше не пульсировал от боли, но теперь его волосы слиплись от засохшей крови, рот пересох от жажды, а желудок терзал голод. — А как ты, сестра моя?

Она хрипловато рассмеялась:

— Знаешь, эта неотесанная деревенщина Джонас приполз ко мне на рассвете и принялся тискать, не потрудившись даже развязать ноги. Я могла бы их развести, но для смеха притворилась, будто не могу. — Она говорила на языке морских людей. — Стоит рассказывать дальше?

— Нет, зачем... Вспомни, ведь мы бездушные животные... и люди используют нас так, как сочтут нужным.

Подошел Хаакон; его слова подтвердили сказанное Тауно:

— Я никогда не стал бы применять силу к любому человеку, которого назвал своим гостем, даже к скрелингу. Но вы не люди. Разве человек нарушает клятву, забивая собственную овцу? Было бы грехом не принудить вас силой ради спасения моих людей. Завтра, — добавил он, — ты поможешь нам сражаться с тупилаком, Тауно. Эйян останется в доме заложницей. Если мы победим, вы обретете свободу. В этом я могу поклясться на кресте.

— Все равно, как мы можем поверить предателю? — фыркнула Эйян.

Хаакон усмехнулся уголками рта:

— А разве у вас есть выбор?

Утром, когда он освобождал Тауно, его люди стояли вокруг с оружием наготове. Тауно встал, разминая онемевшие руки и ноги, потом подошел к Эйян и поцеловал ее. Стоявший неподалеку Джонас переминался с ноги на ногу.

— Ну, — буркнул он, дожевывая сыр с сухарями, — пошли скорее, пора дело делать.

Тауно покачал головой:

— Сперва еда и питье для моей сестры и меня. И столько, сколько нам нужно.

Хаакон нахмурился:

— Перед битвой не стоит сильно наедаться.

— Но не таким существам, как мы.

Темноволосый мужчина средних лет по имени Стейнкил грубо расхохотался:

— Правильно. Ты ведь знаешь, Хаакон, сколько жира у тюленей.

Хаакон пожал плечами. Ему пришлось скрывать свое огорчение, когда он увидел, сколько фунтов мяса съели его пленники. Дождавшись, когда они наелись, он раздраженно рявкнул:

— Ну, теперь ты идешь? — и направился к двери.

— Подожди немного, — отозвался Тауно.

Хаакон резко обернулся:

— Ты что, забыл, кто ты здесь такой?

Тауно не отвел глаз, встретив его властный взгляд:

— А не забыл ли ты, что значит вести за собой людей... даже здесь?

Принц из Лири встал на колени возле сестры, обнял ее и прошептал, вдыхая свежий аромат ее волос и кожи:

— Мне повезло больше, Эйян. Если я умру, смерть моя станет быстрой. А ты... тебя охраняют женщины, дети и старики. Сможешь сыграть на их страхе или как-то перехитрить их, а потом?..

— Попробую, — ответила она. — Но, Тауно, я буду думать лишь о том, чтобы ты остался невредим! Ах, если бы мы смогли быть сегодня вместе!

Они посмотрели друг другу в глаза и запели Песнь Прощания:

Он снова поцеловал ее, а она его. Тауно встал и вышел. К морю вместе с ним отправилось одиннадцать крепких телом мужчин и юношей. Они могли управлять двумя яликами из трех, имевшихся у Хаакона. Джонасу хотелось послать за подмогой на соседние фермы.

— Если мы потерпим неудачу и погибнем, наш дом лишится самых сильных защитников, — сказал он.

Хаакон отказался:

— Если удача от нас отвернется, погибнут все. Даже флотилия лодок не в силах справиться с тупилаком. Это уже пробовали сделать, и ты об этом знаешь. Смогли спастись только три... пока тупи-лак разбивал остальные. На сей раз наша единственная надежда — водяной, а он один. К тому же... — На мгновение в его хмурых глазах вспыхнул огонек гордости. — Я ношу звание королевского наместника не для того, чтобы рисковать жизнями, а чтобы охранять их. Если мы сумеем одолеть тупилака с теми силами, что у нас есть, мы будем жить в сагах до тех пор, пока в Гренландии живут люди.

Пока лодки спускали на воду, Тауно разделся и вымылся. Он знал, что не получит оружия, пока не начнется схватка. Мужчины боялись его — едва ли не сильнее, чем чудовища. Они охотно свалили бы его с ног и связали, но он все равно оставался для них сверхъестественным существом, и не обладай Хаакон столь непреклонной волей, вряд ли бы кто другой смог отправить их навстречу опасности в его компании.

По лодкам расселись молча. Заскрипели в уключинах весла, плеснула вода, зажурчала вдоль бортов, ялики поплыли вперед. Брызги посыпали губы солью. Луга возле дома все остались за кормой, сжатый крутыми утесами фьорд, темный и покрытый полосами пены, начал расширяться. Под низкими тучами кружила стая черных кайр, крики которых терялись в зловещем пении ветра. Солнце висело тусклым негреющим кругом, едва выглянув из-за гор; казалось, будто покрывающие их снег и ледники дышат путникам в спину холодом. У каждого, включая Тауно, в руках было весло. Он сидел на носу рядом с Хааконом, за ними расположились Джонас и Стейнкил, имен двух последних гребцов — грязных низкорослых мужчин — Тауно не знал и не собирался спрашивать. Вторая лодка плыла следом в нескольких фатомах по правому борту. Тауно втянулся в греблю, радуясь возможности размяться и разогреть мускулы, какой бы скучной ни была сама работа. Вскоре Хаакон сказал ему:

— Полегче, Тауно. Ты нас сбиваешь в сторону.

— Силен, как медведь, ха! — бросил через плечо Стейнкил. — Будь моя воля, я охотнее взял бы в лодку медведя.

— Не дразни его, — неожиданно вступился за полукровку Джонас. — Тауно, я... прости нас. Поверь, мы сдержим свое слово. Мой отец — человек чести. И я стараюсь стать таким.

— Как с моей сестрой ночью? — усмехнулся Тауно.

Хаакон пропустил гребок:

— О чем это ты?

Джонас бросил на Тауно умоляющий взгляд. Тот на мгновение задумался и сказал: