Кирилл Берендеев - Поход Мертвеца

Он снова спустился с нефа, прошел в ближайший трактир, развернулся и двинулся на поиски Моховой улицы.

Фратер сильно отличался от столицы республики, да от любого ее города. Некогда мощная крепость, не позволявшая первые два столетия никому напасть на стольный град, ныне пришла в упадок и теперь тихо рассыпалась или разворовывалась местными жителями. В противоположность Урмунду его старший брат не мог похвастаться широкими прямыми улицами, геометрически правильно рассекавшими город и делившими его на кварталы по пятнадцать-двадцать домов в каждом, широкими аллеями, парками, изящными акведуками. Фратер остался прежним, узким, грязным портовым поселением, в котором время застыло, будто сама сущность города не поддавалась переменам, так что первым консулам республики оказалось проще перенести столицу в новое место, чем пытаться перестроить прежнюю. Два века назад так и поступили. Урмунд появился на месте небольшого городка на дороге между двумя берегами полуострова. Его старший брат же погрузился в то сонное оцепенение, которое длилось по сию пору. Казалось, жил только порт, весь прочий город оставался глух и безучастен к происходившему у причалов.

Мертвец брел по узким улочкам, на которых не могли разъехаться повозки, разглядывал невысокие, этажа в два-три, каменные дома, лепившиеся друг к другу, меж коими висели разноцветные гирлянды сохнущего белья, а возле стен проходила открытая канализация, лишь в людных местах уходившая в свинцовые или медные трубы, под булыжник мостовой. Найти Моховую оказалось задачей непростой, большая часть улиц не имела названий, часто именовалась по главному дому на ней, не всегда находящемуся в начале улицы. Местные считали дурным тоном подсказывать дорогу – видимо, поэтому в порту бродило так много зазывал – а потому Мертвец петлял по городу в поисках нужной улицы довольно долго. Пока не нашел особняк, заросший уже не только мохом, но и лавром. От него, мохового дома, до госпиции, располагавшейся поодаль, оставалось пройти всего ничего.

Ключница сообщила, что госпожа Лискара оставила свои вещи и немедля уехала, будет только вечером. Мертвец, нисколько не удивившись, отправился в трактир по соседству, там посидел, погулял по городу, вернулся в госпицию. К сожалению, госпожа еще не прибыла, он снова прогулялся, вернулся, подремал у лестницы.

– Ты как заблудившийся страж, – донесся до него знакомый голос. Со сна подумалось, другой. Он вздрогнул и подскочил. – Здравствуй, очень рада тебя увидеть.

Лискара стояла перед ним, усталая, но будто светящаяся изнутри. В руках держала несколько листов бумаги и тугой сверток. Мертвец обнял ее, она поцеловала в щеку и отстранилась.

– Не забывай о нашем родстве, – полушутливо напомнила она. – Пойдем. Я устала, как стая гончих.

До номера он донес ее на руках. Вошел, принялся целовать, пытаясь одновременно освободить от платья, Лискара не сопротивлялась, но едва Мертвец принялся покусывать соски, остановила его.

– Давай не сейчас. Утром. Прости, пожалуйста. Ты не сердишься?

– Нет, – голос прозвучал ровно, хотя сердце билось в висках.

– Сердишься, по глазам вижу. Нет, утром не получится, я балда. Прости снова, завтра ко мне придет пара примерять платье с жемчугами и бриллиантами, подделка, конечно, это цирконы, алхимики Утхи их во множестве делают, – наемник сел на кровать, женщина примостилась рядом с ним, обняла. – Не обижайся, такая работа – вечно в дороге, в разъездах, в гостях или приглашаю гостей. Зато вот, – кивнула на пачку листов, – сделала наброски будущих заказов. Девять штук за одни день. Купчихам Фратера нравится бросать пыль в глаза, хотя денег у их муженьков хватает только на дешевые камешки, выращиваемые в колбах. Один и вовсе украшение для жены заказал из позолоченного свинца и горного хрусталя. Проигрался совсем, – она невольно зевнула. – Давай спать, завтра утром все дорасскажу, пока эти не заявятся.

– Неудобно, что мы с тобой… – начал наемник, Лискара спохватилась.

– Да, ты прав. Конечно, это все же республика, но Фратер город старозаветный…. Нет, подожди, может, побудешь хотя бы до утра? Я когда улажу все с гостями, найду часок времени, побудем вместе.

– Лучше завтра.

– Но я все дни тут… —Лискара расстроилась. – Выходит, сама тебя прогоняю. Все из-за этих бисерных тряпок и медяшек. Бегаю, улещиваю, умоляю, голос рву, а ради чего, чтоб вот так…

– Ну что ты, у нас еще уйма времени будет, до Эльсиды и дальше. Ты со мной потом пойдешь?

– Мне надо сразу к сестре…

– Да подождет она, никуда не денется. Ты красиво рисуешь.

– Спасибо, – упавшим голосом произнесла она. – Все так говорят. Прости… я несу что-то не то.

Мертвец стащил с нее платье, поцеловал. Она устало поднялась, пошла в ванную комнату, заплескала водой, умываясь.

– Надо в терму сходить, спину ломит от всей этой беготни. Ты пойдешь со мной? – ответом стало молчание. Мертвец не дождавшись ее слов, тихонько вышел из комнаты, спустился, постоял в просторном зале входа, уже не слыша и не видя, как тихонько, прислонившись к дверному косяку, плачет Лискара. Выбрался на полуночную улицу и, вспоминая путь до порта, зашагал вниз по склону холма. Шагал долго, пока не понял, что где-то свернул не на ту улочку, стал возвращаться. И буквально столкнулся с капитаном нефа.

Вид у того был неважный: мятая рубаха навыпуск, взъерошенные волосы, запах перегара, вившийся вокруг потрепанной фигуры. На вид капитану было едва за сорок, но сейчас он постарел на добрый десяток лет. Дневная жара давно спала, однако по посеревшему лицу стекали крупные капли пота, старший корабля слегка шатался, отталкиваясь от стен зданий, и продолжал движение – будто попал в бурю. Увидев выросшего внезапно наемника, хмыкнул.

– Вот так встреча, уважаемый. Только что тебя проклинал, – утерев лицо рукавом, продолжил: – Олек умер. Вот так-то. Жил себе, никого не трогал, а завтра сожгут на костре. Очистится ото всего. Я просил, чтоб прах развеяли над морем, может, так упокоится. – Он вздохнул, снова пошатнувшись.

– Прости, уважаемый, – едва разлепляя губы, произнес Мертвец, сам ошеломленный – и встречей, и известием, – видят боги, не хотел. Только чтоб от сестры отстал.

– Теперь уж отстал. – Капитан попытался пройти мимо, но споткнулся и был подхвачен Мертвецом. – Оставь, сам дойду. И шильдик у тебя такой, что никого в живых не оставляешь, голое поле вокруг; правильный, выходит, шильдик.

Наемник подхватил капитана и потащил его вниз по улице. Подняв голову, тот кашлянул.

– Не туда тащишь. Нам вправо идти надо. Я Фратер еще помню. Или ты и со мной разберешься?

– Прости, уважаемый, я не знаю дороги.

– Ни силы, ни дороги… ничего.