Рик Риордан - Темное пророчество

— Но Мэг, — взмолился я. — Ты только что пришла. Мы должны…

— Идите, — сказала она. — Забирайте грифонов и уходите. Я задержу тупоголового.

Лит засмеялся.

— Я слышал, что ты неплохо сражаешься на мечах, Мэг МакКэффри, но ни один ребенок не сравнится со Жнецом Людей.

Он стал вращать свой меч, как Пит Таунсенд свою гитару — ветряной мельницей (я сам научил Пита этому движению, хотя никогда не одобрял того, как он потом разбил свою гитару о динамики — какая бессмысленная потеря!).

— Деметра и моя мать тоже, — сказал Лит. — Ее дети становятся лучшими мечниками. Мы понимаем необходимость жатвы. Это всего лишь обратная сторона посева, верно, маленькая сестра? Посмотрим, что ты знаешь о жатве жизней!

Он нанес удар. Мэг парировала его и перешла в контратаку. Они кружили, обходя друг друга. Три меча летали в смертельном танце, как лезвия блендера, взбалтывающего коктейль из воздуха.

Между тем, я был вынужден идти к грифонам, следуя приказу Мэг. Я пытался делать это медленно, так как не хотел отрывать взгляд от поединка, словно, просто глядя на Мэг, мог каким-то образом одолжить ей свои силы. Это было бы возможно, будь я богом, но Лестер-наблюдатель — какой от этого толк?

Калипсо стояла перед Элоизой, заслоняя будущую мать своим телом.

Я добрался до Калипсо.

— Ты легче меня, — сказал я. — Ты летишь на Элоизе. Побереги ее живот. Я возьму Абеляра.

— Что насчет Мэг? — осведомилась Калипсо. — Мы не можем ее оставить.

Только вчера я думал, не оставить ли раненую Калипсо блеммиям. Я был бы рад сказать, что эта мысль была не всерьез, но она была, хоть и на краткий миг. Теперь Калипсо отказывалась покинуть Мэг, которую едва знала. Этого было почти достаточно, чтобы заставить меня задуматься, хороший ли я человек (я подчеркиваю это «почти»).

— Ты права, конечно, — я бросил взгляд через арену. Боевые страусы в противоположном загоне смотрели сквозь оргстекло, следя за битвой на мечах с профессиональным интересом. — Покидаем вечеринку.

Я повернулся к Абеляру.

— Заранее прошу прощения. Я ужасный ездок на грифонах.

Грифон резко вскрикнул, будто сказал: «Делай, что должен, чувак». Он разрешил мне вскарабкаться на него и поместить ноги за основаниями его крыльев.

Калипсо последовала моему примеру, осторожно оседлав Элоизу.

Грифоны, которым не терпелось покинуть это место, проскочили мимо сражавшихся на арену. Литиерсис сделал выпад, когда я оказался рядом. Он отрубил бы мне правую руку, но Мэг блокировала его удар одним мечом и подсекла ноги Лита другим, снова заставив его отступить.

— Заберете этих грифонов — и будете лишь еще больше страдать! — предупредил Лит. — Все пленники императора медленно умрут, особенно маленькая девочка!

Мои руки тряслись от злости, но я ухитрился вложить стрелу в мой лук.

— Мэг, — крикнул я, — идем!

— Я же сказала тебе уходить! — недовольно ответила она. — Ты плохой раб.

По крайней мере в этом я был с ней согласен.

Литиерсис снова стал наступать на Мэг, нанося рубящие и колющие удары. Я не был экспертом по владению мечом, но, как бы Мэг ни была хороша, я опасался, что она уступает противнику. Литиерсис был сильнее, быстрее, его рука была длиннее. Он вдвое превосходил Мэг по габаритам. Он тренировался на столетия дольше. Не пострадай Литиерсис от недавно упавшей на него крыши, боюсь, бой бы уже закончился.

— Давай, Аполлон! — издевался Лит. — Выпусти в меня эту стрелу.

Я видел, с какой быстротой он мог двигаться. Без сомнений, он успел бы, на манер Афины, отбить мою стрелу в воздухе раньше, чем она поразит его. Как несправедливо! Но я и не собирался в него стрелять.

Я наклонился к Абеляру и сказал: «Лети!»

Грифон бросил свое тело в воздух, словно не было моего дополнительного веса. Он закружил вдоль ярусов стадиона, криками призывая свою подругу присоединиться к нему.

Элоиза испытывала больше трудностей. Она частично пролетела, частично проехала по полу арены, хлопая крыльями и рыча от неудобства, прежде чем поднялась в воздух. С Калипсо на спине, изо всех сил прижавшейся к ее шее, Элоиза стала летать по маленькому кругу следом за Абеляром. Нам было некуда деваться — с этой сетью над нами — но у меня были более неотложные проблемы.

Мэг оступилась, едва успев отразить удар Лита. Следующий полоснул ее по бедру, разорвав леггинсы. Желтая ткань быстро стала оранжевой от струящейся крови.

Лит ухмыльнулся.

— Неплохо, маленькая сестра, но ты устала. Тебе не хватает выносливости, чтобы драться со мной.

— Абеляр, — прошептал я, — нам нужно забрать эту девочку. Вниз!

Грифон подчинился даже чересчур охотно. Мой выстрел едва не запоздал. Я выпустил стрелу не в Литиерсиса, а в блок управления рядом с местом императора, целясь в рычаг, уже замеченный мной раньше: тот, надпись на котором гласила «OMNIA» — «все».

ДЗЫНЬ! Стрела поразила цель. Последовали новые звяканья, с которыми опускались перегородки вольеров из оргстекла.

Литиерсис был слишком занят, чтобы понять, что произошло. Когда на вас пикирует грифон, ваше внимание, как правило, сосредоточено на нем. Лит отскочил назад, позволив Абеляру схватить лапами Мэг МакКэффри и снова взлететь вверх.

Лит в смятении уставился на нас.

— Хороший трюк, Аполлон. Но куда вы сбежите? Вы…

В этот момент на него налетело стадо бронированных страусов. Мечник скрылся под приливной волной перьев, колючей проволоки и бородавчатых красных ног.

Литиерсис заверещал, как гусь, и свернулся в клубочек, чтобы защититься, а тем временем к веселью присоединились крылатые змеи, огнедышащие кони и эфиопский бык.

— Мэг! — я протянул руку.

Опасно болтаясь в лапах Абеляра, она заставила свои мечи уменьшиться, превратив их в золотые кольца. Она поймала мою руку. Каким-то образом я ухитрился затащить ее на Абеляра и посадить перед собой.

Летающие змеи устремились за Элоизой, которая вызывающе крикнула и забила могучими крыльями, поднимаясь к сети. Абеляр последовал за ней.

Мое сердце колотилось о ребра. Конечно, мы не могли прорваться сквозь сеть. По идее она предназначена для того, чтобы выдерживать грубую силу, когти и клювы. Я представил, как мы врезаемся в барьер и тот отбрасывает нас обратно на пол арены, как перевернутый батут. Умереть так казалось недостойным.

За секунду до того момента, когда мы должны были врезаться в сеть, Калипсо вскинула руки вверх и яростно взревела. Сеть рванулась вверх, оторвавшись от своих креплений, и была выброшена в небо, как гигантский платок на ураганном ветру.

Свободные и невредимые, мы вылетели с арены. Я таращился на Калипсо в изумлении. Она казалась такой же удивленной, как и я. Потом она завалилась набок. Элоиза сместилась, меняя угол полёта, чтобы удержать на себе колдунью. Калипсо, двигаясь будто в полусне, слабо уцепилась за шерсть грифона.