Anne Elliot - Песнь темной воды

— Ах, Тилль, — сказала она тогда горько. — Если б все можно было изменить.

Брату кто-то доложил о происшествии. По возвращению он стал много времени проводить с женой. Рейна расцвела, стала улыбаться. Она уговорила Элина помириться со мной. Брат пришел ко мне в покои и пробурчал:

— Прости!

— И ты меня прости, Элин, — сказал тогда я. — Только не делай больше ей больно.

И хотя мне было тяжело смотреть на их счастье, я старался радоваться, что у Рейны теперь легко на душе.

Однажды ночью мне не спалось, и я решил пройтись по саду. Покинув свои покои, я тихонько спускался вниз по ступенькам, чтобы не разбудить жителей дворца, и вдруг услышал, что внизу кто-то хихикнул. Я свесился через перила и увидел брата, целующегося с новой молоденькой служанкой. — он как раз покидал ее комнату. Мой ум помрачился. С собой у меня был меч — я взял его на всякий случай. Дея и мою стражу будить не хотелось, а опасность встретить в саду разбойника не позволила мне отправиться на прогулку безоружным.

Я схватил брата и потащил его наверх, крича, что убью. Элин пытался отбиваться.

— Тилли, ты сошел с ума, — кричал он. — Я — твой король.

Выбежали все слуги, примчалась королевская стража, вышла из своих покоев испуганная мать. На шум выглянул Дей, а с ним мальчишки, что считались моей охраной, хотя, скорее, были моими друзьями. Стража пыталась скрутить меня, но я вырывался и орал, что убью короля, который позорит себя и честь своей семьи и чуть не свел в могилу юную жену. Брату, по-видимому, это надоело. Он рассвирепел, выхватил меч у кого-то из стражников и пронзил меня им. Кажется, Элин сам был в ужасе от того, что сделал — оседая на пол, я увидел его полные отчаяния и страха, глаза.

— Братик, — крикнул, было, он, но королевская городость возобладала.

— Унести, — скомандовал брат стражникам.

В ту ночь Дей и мой учитель Бейн тайно вынесли умирающего принца Тиллиана из дворца. Как им это удалось, я до сих пор не знаю. Бейн давно был знаком со знахаркой по имени Мика, к ней меня и отправили. В доме знахарки юный и глупый принц Тиллиан умер от ранений, причиненных ему старшим братом.

— Что? — воскликнула Лита.

Ворон, казалось, не обратил на нее никакого внимания.

— Итак, доверчивый и добрый принц погиб, и в ту же ночь родился другой человек. Суровый, никому больше не доверяющий мужчина по имени Ворон… Когда мне стало чуть получше, Дей принес в дом Мики вести о том, что король Элин ищет бывшего принца, а ныне изменника короны. Ночью мы бежали из столицы на небольшом корабле сюда, в этот замок Бейн откуда-то знал о нем, учителю так же удалось раздобыть и маленькое судно. Но в замке я все время думал о Рейне. Когда болезнь окончательно прошла, я решил отправить ей письмо такого содержания:

— Рейна, ты, наверное, удивишься, но я жив. Я живу далеко от столицы, на острове — тебе бы тут точно понравилось. Мне ничего от тебя не нужно, разве только иногда видеть твою улыбку. Позволь моим людям приехать за тобой.

Вскоре почтовая птица принесла ответ.

— Тилли, — писала Рейна. — Я ужасно обрадовалась, когда узнала о том, что ты жив. Прости, но мне придется остаться во дворце. Такова моя судьба, ведь у нас родился маленький сынок, и Элин, кажется, по-настоящему привязался к наследнику. Посылаю тебе свое украшение — помнишь, я говорила о том, что хочу нарисовать на своем флаге, под которым отправлюсь путешествовать, белую птицу, держащую в клюве солнце. Флага у меня, конечно, не будет, а вот булавку с таким рисунком мне сделал королевский ювелир. Вместе с ней посылаю тебе свою благодарность и привязанность — я всегда буду молиться за тебя Богам, как за своего самого лучшего и верного друга.

— Украшение, которым вы скрепляете плащ и есть та самая булавка! — догадалась Лита.

Ворон кивнул.

— Все эти годы я не переставал надеяться. Каждый день ходил на скалы, смотрел на море, ждал, что на горизонте появится корабль. Я готов был принять ее с сыном и полюбить малыша, как собственного ребенка, готов был не прикасаться к ней никогда, просто быть рядом. А потом пришло то письмо…

Хозяин замка резко выдохнул воздух, будто у него перехватило горло.

— В тот день я не проронил ни слезинки. Ходил, отдавал какие-то распоряжения. Даже, кажется, поел. А вечером, когда отчаяние схватило меня за горло, я вышел на скалы — туда, откуда сегодня прыгнула ты. И я тоже прыгнул, хотя, вернее сказать, упал. Хотел догнать Рейну по пути в пристанище Богов… Мой верный Дей вытащил меня, а Мика неделю не отходила от моей постели. Окончательно придя в себя, я надел траур, который не снимаю до сих пор…

Король внезапно замолчал. Он снова глотнул воды из кружки, которую так и держал в руке, потер рукой переносицу.

— Когда ты сегодня прыгнула вслед за щенком, я решил, что тебя тоже настигла черная тоска. И что виноват в этом я, заточивший юную девушку в этом неприветливом замке. Мне стало очень страшно, и знаешь, я очень рад, что ошибался. Ты — хороший человек, Лита, и мне почему-то захотелось тебе рассказать всю эту историю. Я знаю, что говорят во дворце — про похищение и про Сумеречного Короля, якобы напавшего на Элина. Теперь ты знаешь всю правду.

Лита молчала. Она почему-то сразу и безоговорочно поверила Ворону. Хозяин замка тоже больше не проронил ни слова. Через полчаса в дверь постучали — это была Мика.

— Ваше Величество, идите спать, — сурово сказала она. — А мне нужно дать девочке лекарство и растереть ее.

Король кивнул.

— Выздоравливай скорее, Лита, — негромко сказал он, покидая ее комнату.

Причиной, вызвавшей жар, оказались переживания, а не долгое нахождение в воде, поэтому Лита к вечеру стала чувствовать себя здоровой, а утром и вовсе поднялась с постели, несмотря на увещевания Мики. Старуха пыталась было отстранить свою помощницу от работы на кухне, на что девушка принялась громко возмущаться. Наконец Мика рассмеялась, сунула девушке в руки большую рыбину и приказала чистить.

В кухню, где Лита с Микой готовили обед, привычно вбежал Малыш. Вместо того, чтобы вставать на задние лапы, заглядывать в кастрюли и горшки, выпрашивать еду и весело размахивать хвостом, щенок почему-то лег на пол, негромко зарычал, а затем и вовсе принялся скулить.

— Что это с ним? — испуганно спросила Лита.

— Я не знаю, — пожала плечами Мика и встревоженно глянула на Малыша.

— Почему ты плачешь, милый? — девушка присела перед щенком на корточки и попыталась взять его на руки, но Малыш отшатнулся от нее, завыл еще громче, отбежал и забился в угол.

— Повредил себе, наверное, что-нибудь! — забеспокоилась Мика. — Ну-ка, девочка, зови Дея, он там, с Вороном, на скалах. Малыш только Дея слушается.