Гэв Торп - Время Легенд: История Раскола

— Нет, — сказал Имрик, — но когда я получаю личное письмо от правителя Каледора, а не от его двора, боюсь, что оно несет плохие новости.

Они наткнулись на двойные двери в комнату Имрика. Двое слуг открыли двери из светлого дерева и поклонились, когда Имрик вошел внутрь, не задерживаясь.

— Я собираюсь в свои комнату снять эти доспехи, — сказал Дориен, продолжая шагать вдоль ровного прохода.

Имрик просто кивнул, не глядя на своего брата. Домочадцы князя выстроились возле стены прихожей. Когда Имрик проходил мимо своей домоправительницы, Элиритрины, она выступила вперед с маленьким серебряным подносом и белым конвертом на блюде.

— Вы хотите это видеть? — сказала она.

— Благодарю, — сказал Имрик, схватив письмо с места, когда проходил мимо. — Принесите вина и холодную закуску в мой кабинет.

— Как вы узнали? — сказал Тиринор, останавливаясь рядом с Элиритриной. — То, что он хотел видеть письмо, я имею в виду.

— Из опыта, — ответила домоправительница с удивлением. — Я служила князю в течение двухсот тридцати восьми лет. Я знаю его предпочтения.

— Ну конечно, — сказал Тиринор. Он поспешил за Имриком и также вошел в заставленный полками кабинет, как его кузен, сидевший за богато украшенным столом.

В то время как в кабинетах других эльфийских дворян располагались библиотеки прозы и поэзии, философские трактаты и генеалогические тома, у Имрика было сравнительно пусто. Один ряд полок был заполнен свернутыми пергаментными картами Ултуана и Элтин Арвана, другой — трактатами, связанными с военными вопросами. На оставшихся двух рядах полок размещалось немногие странные украшения; среди них позолоченный череп орка с бриллиантами вместо глаз, набор кинжалов, изготовленных эльфами и гномами, несколько украшенных церемониальных шлемов и серебряная чешуя дракона величиной с вытянутую руку, закрепленный на пластине — предположительно Идраугнира, носившего Аэнариона.

Имрик снова встал, отстегнул плащ и бережно положил его на спинку стула, перед тем как сесть. Из выдвижного ящика стола он достал позолоченный нож для вскрытия писем в форме миниатюрного драконового копья, с широкой, листообразной головкой. Он осмотрел печать, убедился, что она цела, и надрезав одним движением открыл конверт.

Он не обращал внимания на Тиринора, находившегося в конце стола, пока читал, быстро просматривая округлый почерк старшего брата. Письмо была кратким, но емким. До Каледриана дошли возрастающие слухи о волнении внутри границ Нагарита. Он опасался, что беспорядки могли распространиться в соседние Тиранок, Эллирион и Крейс, но Бел Шанаар отказался действовать. Он просил, чтобы Имрик вернулся на Ултуан, с Дориеном и Тиринором, если они пожелают, чтобы представлять Каледор в совете Короля-Феникса.

Имрик вручил письмо Тиринору без комментариев и откинулся назад на стуле, сложив руки на груди. Он наблюдал, как хмурились брови его кузена по мере того, как Тиринор читал.

— Ты поедешь? — сказал Имрик, когда увидел, что Тиринор закончил.

— Что? — сказал Тиринор, который перечитывал часть письма. — Не знаю. Разумно ли возвращаться нам всем?

— Меня вызывает князь Каледора, и я должен ответить, — сказал Имрик. Он наклонился к Тиринору, одной рукой опираясь на крышку стола. — Я хотел бы с вами за компанию.

— Со мной за компанию? — коротко усмехнулся Тиринор. — Я думал, что ты всегда предпочитаешь свою собственную компанию, кузен, хотя спасибо тебе за приглашение.

— Я не могу отправиться в Тор Анрок в одиночку, — с гримасой признался Имрик. — Придворная жизнь сведет меня с ума.

— Как ты думаешь, почему Каледриан выбирает тебя? — сказал Тиринор, пересев на низкую кушетку перед хранилищем карт. — Ты не самый дипломатичный человек для представительства.

— Может, именно поэтому, — сказал Имрик, пожимая плечами. — Я не знаю, почему Каледриан не подходит сам. Я спрошу его.

— Подготовка к путешествию потребует времени, — сказал Тиринор, кладя письмо на подлокотник кушетки. — Попрошу слуг позаботиться об этом.

— О чем ты говоришь? — сказал Имрик. — Приготовления?

— Путешествие отсюда в Тор Алесси; заказать переезд на корабле в Ултуан; арендовать транспорт от Лотерна. Само это не произойдет.

— Ничего из этого не понадобится, — сказал Имрик, слегка улыбаясь.

— Нет? — сказал Тиринор. Он пристально смотрел на своего кузена расширяющимися от понимания глазами, так как видел его счастливое выражение. — Ты хочешь проехать на драконах весь путь обратно в Каледор?

— Так быстрее всего, — сказал Имрик. — Нет смысла тратить время.

— А наше имуществом? Слуги? Они должны болтаться внизу?

— Они смогут последовать потом, — сказал Имрик. Он постучал пальцами в перчатке по столу. — Бел Шанаар знаменит роскошью своего дворца, у нас будут удобства.

— Но ехать всю дорогу? — Тиринор в мольбе протянул руки к Имрику. — Почему?

Имрик встал и накинул свой плащ на руку.

— Мы — князья драконов, — сказал он, постучав пальцем по нагруднику. — Зачем плыть, когда можно летать?

Подобно драконам, которые сделали королевство своим домом, Каледор был окутан дымом и огнем. Сернистые облака пепла, освещенные снизу красноватым отблеском вулканов, заслоняли темные пики каледорских гор. Грозовые тучи с негодованием смешивались с клубящимися испарениями, в которых мерцали молнии, грохот грома сливался с треском извержений. Потоки горячей лавы стекали вниз по склонам; там, где они встречались с озерами и реками, в воздух поднимались огромные клубы пара. Растрескивающаяся и ломающаяся вулканическая порода выражала свою подземную ярость сотнями гейзеров и фумарол, в то время как в спящих кальдерах, обогащенных полезными минералами, накопившимися со временем, росли густые леса.

Это было место резких контрастов и суровой красоты, и даже твердое сердце Имрика тронуло это зрелище. Он устал от долгого путешествия; двадцать дней почти постоянного полета, из которых последние одиннадцать над океаном сделаны без остановки. Его усталость исчезла, как только он заметил Тор Калед, свой родной город. Укрытый восточным склоном гор, город был массивным сооружением из стен и башен, созданных из необработанной вулканической породы магией Каледора Укротителя Драконов и его последователей. Башни, похожие на сталагмиты, стройные и изящные, возвышались на крутых холмах на побережье; городская стена из черного камня, пронизанного красными прожилками, изгибами стекала по холмам вниз к кромке воды. Ров лавы защищал другую сторону города, его пересекали сотни арочных гранитных мостов, каждый защищенный двумя башнями на каждом конце. Огромные монолиты, окаймленные серебром и золотом, вырывались из реки огня, светясь угольными рунами, которые сдерживали огонь.